Да Конгден и не обращал на него никакого внимания. Он снова толкнул Дейла, заставив того отступить к самому ограждению моста. Машина остановилась на самой высокой точке дуги моста, и теперь прямо под их ногами видны были только купы дубов и прибрежных ив, растущих далеко внизу. До поверхности воды было по крайней мере тридцать футов.
Дейл сделал еще шаг назад и почувствовал, как перила впиваются ему в спину. В бессильном гневе он сжимал кулаки. Ему было очень страшно.
Какого дьявола ты… – начал он.
Рука Конгдена скользнула за спину и вытащила складной нож. Восьмидюймовое лезвие играло на солнце всеми гранями бриллианта.
– Заткни-ка пасть и выкладывай остальные денежки. Пошел ты на…
Дейл почувствовал, как все его тело содрогнулось от ужасного сознания того, что он что произнес это слово.
Конгден двигался очень быстро. Уже очень давно Дейл имел возможность, вернее сказать, несчастье убедиться в том, что совет его отца оказался ерундой. Они не были трусами, по крайней мере в тех ситуациях, свидетелем или участником которых становился Дейл. Они не отступали, когда их припирали к стенке. И, что было наиболее важно, они не были хвастунами и пустобрехами. По крайней мере, Ка-Джей Конгден и его друг Арчи Крек. Скорее это были самые настоящие садисты, обожающие мучить других.
Конгден двигался очень быстро, представляя собой прекрасную иллюстрацию к этому умозаключению. Он небрежно отбросил в стороны тонкие руки Дейла, прижал его к перилам так, что тот даже прогнулся в спине и навис над пропастью, и провел лезвием по его подбородку. Дейл почувствовал, как что-то горячее потекло по его шее.
– Ты, говнюк, – прошипел Ка-Джей, его желтые зубы маячили в нескольких дюймах от лица Дейла. – Я сейчас тебе кое-что отрежу и отправлю бежать домой. Ты ведь понимаешь, о чем я говорю, – так?
Кивнуть Дейл не мог, лезвие царапало тонкую кожу под подбородком. Он мог только моргнуть. Конгден ухмыльнулся еще шире.
– Видишь вон ту вонючую штуковину? – спросил он, небрежно показав свободной рукой в сторону стальной опоры, возвышавшейся не меньше чем на двадцать пять футов над узким переходом, на котором они стояли, с правой стороны моста. – А сейчас, поскольку ты сказал нехорошее слово, я заставлю тебя туда взобраться и прыгнуть с моста вниз головой. Ты об этом подумал, говнюк?
Лезвие врезалось все глубже, и ответить он уже просто не мог. До него явственно доносился запах пота и пивной дух изо рта Конгдена, и по тону этого бандита он понял, что тот действительно собирается это сделать. Не поворачивая головы, Дейл бросил косой взгляд на саму башню, на ведущий к ней карниз… и на глубокую пропасть под ними.
Конгден опустил нож, ухватил Дейла за шиворот и нагнул его голову над перилами. Ни одной машины не было видно. Ни одного фермерского домика поблизости. В голове Дейла сложился простой план: если он сумеет вырваться, то убежит. Если же не сумеет и Конгден столкнет его на карниз, то он обхватит его и они упадут вместе. Падать им предстоит очень долго, Спун была речкой неглубокой даже весной, не говоря уж об июльской жаре, и Дейл решил, что попытается упасть сверху на своего мучителя… Конгден принялся подталкивать его к карнизу, ни на мгновение не отпуская. Каким-то образом он ухитрился вынуть у Дейла из кармана джинсов носок с остатком денег и сунул его к себе. Они уже достигли карниза. Конгден улыбнулся и поднес нож к левому глазу Дейла.
– Отпусти его, – послышался негромкий голос Джима Хар-лена. Мальчик вышел из машины, но не подходил близко к ним. Голос звучал, как всегда, спокойно.
Чтоб тебя! – Конгден ухмыльнулся, ничуть не испугавшись. – Ты будешь следующим, говнюк. Не думай, что я не… – Тут он глянул через плечо и замер. Рука с ножом так и осталась поднятой.»
Джим Харлеи стоял рядом с распахнутой задней дверцей, повязка на руке делала его особенно маленьким и беззащитным. Но серо-голубой пистолет в правой руке не выглядел даже маленьким, не то что беззащитным.
– Отпусти-ка его, Ка-Джей, – повторил Харлеи. Конгден замер не больше чем на секунду. Затем он схватил
Дейла за руку, мгновенно дернул его и поставил между собой и дулом пистолета. Лезвие ножа снова уперлось в грудь мальчика.
Опять похоже на какой-то фильм, мелькнуло в какой-то су-масшедше смелой части мозга Дейла. Этот засранец думает, что жизнь – это сплошное дурацкое кино. Затем Дейл выбросил из головы и эту мысль и сосредоточился на том, чтобы дышать.
Конгден орал как резаный, брызгая слюной на правую щеку Дейла.
– Харлеи, жалкий говнюк, да ты не попадешь даже в стену сарая из этого ствола, не то что в меня, сука. Давай стреляй, чего ж ты. Стреляй. – И он выдвинул вперед Дейла, загородившись им как щитом. Дейлу ужасно хотелось двинуть его по яйцам или на худой конец по голени, но угол, под которым они находились друг относительно друга, был явно неудобным. Этот засранец был достаточно высоким, чтобы держать Дейла почти на весу. И мальчику приходилось чуть ли не пританцовывать, чтобы не быть задушенным. К тому же он был почти уверен, что Харлен на самом деле собирается выстрелить… и попасть в него.
Но пока что Харлен смотрел на свой револьвер с таким видом, словно сам не верил, что держит его в руках.
– Ты хочешь, чтобы я выстрелил? – спросил он, его голос звучал невинно и даже как будто был полон любопытства.
Конгден бесновался, вгоняя себя не то в раж, не то в истерику.
– Давай стреляй, падло долбаное, стреляй, говнюк вонючий…
Харлен пожал плечами, поднял короткоствольный револьвер, прицелился в капот «шевроле» и нажал курок. Выстрел прозвучал оглушительно громко даже в этой открытой речной равнине.
Конгден, увидев это, чуть не съехал с катушек. Он отбросил в сторону свою жертву – Дейл упал на перила и несколько секунд так и висел, видя только головокружительную пропасть, прежде чем нашел в себе силы схватиться за перила и восстановить равновесие. А Конгден рванулся к машине, изрыгая слюни и омерзительную брань.
Харлен шагнул вперед, снова направил оружие на сверкающий капот «шевроле» и негромко сказал: Стоп.
Ка-Джей Конгден замер как вкопанный, чуть ли не по стойке «смирно», стальные подковы высекали искры из бетонного покрытия. Он был шагах в десяти от Харлена.
Убью! – вопил он. – Я тебя сейчас замочу, говнюк!
– Может, и замочишь, – согласился Харлен, – но к тому времени в машине твоего папаши будет ровно пять дырок. – И он снова направил револьвер на капот машины.
Конгден подпрыгивал на месте, будто револьвер был уставлен ему в лоб.
– Джимми, ну пожалуйста, Джимми, я не… – проблеял он умоляющим тоном, который оказался еще более тошнотворным, чем в своем угрожающем варианте.
– Заткнись, – сказал Харлен. – Дейл, давай сюда свою задницу, быстрей.
Дейл заставил себя оторваться от перил и пошел к машине, как можно дальше обойдя замершего Конгдена. Он остановился за спиной Харлена, рядом с дверцей.
– А теперь брось-ка свой нож через перила, – скомандовал Харлен и, когда Конгден пытался что-то промямлить, заорал: – Ну! Тебе что сказано?!
Тот швырнул лезвие через перила, прямо в гущу кустов, растущих на берегу реки.
Харлен кивком головы указал Дейлу на заднее сиденье.
– Почему бы нам не продолжить нашу прогулку, – предложил он Ка-Джею. – Пора ехать. И если ты еще будешь откалывать какие-нибудь штуки, хотя бы просто нарушать правила движения, я начну дырявить обивку твоей тачки… или вот эту шикарную приборную доску. – С этими словами он уселся рядом с Дейлом и захлопнул дверцу.
Конгден плюхнулся на сиденье водителя. Он попытался зажечь сигарету, но руки и губы так тряслись, что проявить браваду не удалось.
– Ты знаешь, на что ты напрашиваешься, а? – ухитрился выговорить он, щурясь на ребят в зеркальце.
