заволок туда лавку, закрыл дверь, навалил снаружи гору шкафчиков, на дверцах которых были изображены вишенки, яблочки и груши. Вряд ли кому-либо придет в голову разбирать их.
Когда я покинул корпус, солнце клонилось к закату. Вечерок был теплым и славным. В траве трещали цикады, среди тополей чирикали воробьи. Те и другие совершенно игнорировали поволоку из дыма, стелящуюся по траве и путающуюся в ветвях.
Пришельца я решил оставить на ночь в заброшенном детском саду. Не домой же его тащить, в самом деле! Или на спецхранилище везти на багажнике велосипеда. Пусть отдохнет в кладовке рядом с засохшими экскрементами, достойное для него соседство. А мне тем временем нужно привезти сюда Гордеева. Пусть послушает, какие разговоры ведет этот представитель наших братьев по разуму, пока ему хочется разговаривать… Конечно, многое из того, о чем он сегодня поведал, может оказаться ложью. Но даже если оно хоть на четверть правда – жителей Земли ожидают крупные неприятности. Почище Бен-Ладена и глобального потепления, да-с…
Я извлек из кармана мобильный.
Инессу Александровну (уж не знаю, кем она приходится доктору-полковнику: помощником или секретаршей?) мой звонок оторвал то ли от ужина, то ли от мужчины. В любом случае она была раздражена. Стараясь не обращать внимания на ее тон, я поинтересовался, не появлялся ли Гордеев. Трубка в ответ рявкнула, что Гордеев появится завтра в районе полудня и сразу мне перезвонит – она, Инесса Александровна, прекрасно об этом помнит, незачем беспокоить ее лишний раз, после чего отсоединилась. Дескать, общаюсь с министрами да генералами, а тут какой-то капитанишка достает, да еще в выходной день! Ладно, время терпит.
Кроме трофейного бластера, я стал обладателем подвески с разными причиндалами, реквизированной с пояса пришельца. Разбираться в их назначении сразу не стал – завернул все в пыльный кусок мешковины, найденный на одной из веранд, и направился домой.
Я нарочно выбрал маршрут так, чтобы пройти мимо сараев. Хотелось взглянуть, как там обстоят дела.
Оба подъезда к деревянным постройкам загородили пожарные машины и толпы зевак. Я протиснулся вперед, чтобы можно было оглядеть картину бедствия.
Сарайный комплекс было не узнать. Окружающие его заросли, полтора часа назад пышущие буйной зеленью, представляли собой жалкое зрелище. Часть из них выгорела, у остальных от жара изогнулись ветви и осыпались листья. В центре перекосившегося ряда хозпостроек зияла гигантская обугленная дыра. На ее дне, среди головней, блестели лужи, по которым шлепали пожарные в комбинезонах и касках; еще один бродил по уцелевшему участку крыши. Интересно, найдут ли они останки пришельца, которого бросил в огонь дядя Саня? Сомнительно. От него осталась разве что горстка пепла да обугленные кости. Доски сараев были очень сухими, температура в эпицентре могла достигнуть рабочих режимов крематория.
Больше глядеть было не на что. Я выбрался из толпы, бережно придерживая мешковину, чтобы из-под нее случайно не вывалилась какая-нибудь неземная штуковина. Ноги направили меня к дому, в то время как голову разрывали мучительные вопросы. Впрочем, главный из них остался прежним. Что делать с пирамидкой?
Теперь я точно знал то, о чем смутно догадывался на спецхранилище и что заставило меня перепрятать артефакт. От пирамидки исходит зло. Если она попадет к пришельцам, всем нам угрожает страшная опасность. Судя по заявлению моего пленника, одна маленькая пирамидка способна поработить целое человечество.
Наилучшим выходом из этой ситуации явилось бы уничтожение объекта ноль-ноль-один. Долбануть по минералу молотком – и дело с концом! Правда, лично у меня нет никаких прав на подобные действия. Уничтожение государственного имущества стратегического значения – это несколько лет в колонии строгого режима, что радует мало. Не хочется иметь такую строку в своем послужном списке…
Нет, нужно действовать согласно инструкции.
Санкцию на ликвидацию или на худой конец изоляцию пирамидки способен дать только полковник Гордеев. Вот для чего я подготовил ему большеголовый разговаривающий аргумент, запертый в кладовке заброшенного детского сада. А пока… пока очевидно, что пирамидку невозможно спрятать от пришельцев – рано или поздно они выяснят ее местонахождение, как это случилось сегодня. Стоит им заглянуть в чью-нибудь ответственную голову – и сразу откроется, в каком тайнике спрятан артефакт. Поэтому лучше всего положить пирамидку туда, где ей положено находиться по статусу.
В бункер спецхранилища.
За колючую проволоку и под вооруженную охрану.
Да, пришельцы знают, что она лежит там. Но пусть попробуют забрать!
Сегодня ехать на спецхран было поздно. К тому же завтра, может быть, появится Гордеев. Он пообщается с пришельцем, проникнется серьезностью проблемы и заберет пирамидку в место понадежнее нашей дыры.
И сия забота наконец свалится с моих плеч.
Без Юльки и Настеньки дома было уныло и скучно. Я включил свет в гостиной, снял ботинки, прошел в комнату. Причиндалы пришельца свалил на обеденный стол, предварительно сняв с него скатерть, которую Юлька бережно пестует (за пятна на ней можно было получить по шее).
Трубу бластера я решил пока не трогать – стрельнет еще на фиг! С возможностями этого оружия я предварительно ознакомился, а как из него вести огонь и с каких дистанций – это лучше выяснять где-нибудь в открытом поле, подальше от людей и деревянных построек. Хотя если вспомнить, с какой легкостью выстрел прошил ограждение депо, от бетонных тоже. От любых построек подальше.
Так что, отодвинув бластер на край стола, я принялся осматривать подвеску, которая оказалась весьма занятной вещицей. Когда я примерил ее на себя, она неожиданно растянулась на десяток сантиметров, плотно обхватив пояс. Пряжка защелкнулась автоматически, стоило свести вместе концы. Веса четырех подвешенных устройств я почти не чувствовал – видимо, работала та же технология невесомости, которая использовалась в контейнере с позитронным резаком.
Вернув подвеску на стол, я принялся разбираться в прикрепленных к ней коробочках. Две из них являлись копиями той, что была вставлена в бластер, из чего я заключил, что это запасные обоймы. На боку каждой белела точка индикатора. На обойме бластера цвет точки был блеклым. Скорее всего, индикатор показывает уровень заряда. Если он потухнет, значит, обойма пуста. Будем иметь в виду.
Следующее устройство. Металлический диск с ямками для пальцев, надевающимся на ладонь ремешком и маленьким полем размером с пятирублевую монету, похожим на сенсорный коврик в ноутбуке. Из диска выдвигался и вставал перпендикулярно поверхности кусок голубоватого стекла, сквозь который можно было смотреть вперед. Я взял устройство в левую ладонь, вложив пальцы в ямки. Ремешок плотно обхватил костяшки, а на стекле тут же вспыхнул перекрещенный круг, похожий на разметку оптического прицела. Я поводил пальцем по сенсорному полю – прицел побежал по стеклу, строго повинуюсь моей воле.
Наведя его на противоположную стену, я щелкнул пальцем по сенсорному полю. Прицел налился малиновым цветом и приклеился к обозначенному месту, как бы я ни двигал диском. Я думал, что если смотреть на стену сквозь голубое стеклышко, то мне откроется соседняя квартира, просвеченная рентгеновскими лучами. Но этого не случилось.
Кончиком пальца я ткнул сенсорное поле еще раз, и в тот же миг меня бросило в другой конец комнаты. При этом я опрокинул стоящий на пути стул и треснулся плечом о противоположную стену.
– Твою неваляху!
Тряся головой, я оглядывал дистанцию в четыре или пять метров, которую преодолел в один миг. Полезная вещица. Нечто вроде телепортации на короткие дистанции, только без разбивки тела на молекулы и последующей сборки. Ускоритель перемещений. Удобно, когда опаздываешь
