— Нет, молодой человек, такого ордера вы здесь не получите.
— Почему?
— Коттон — помощник шерифа. Он имел право арестовать вас.
— Арестовать меня без ордера?
— Откуда вы знаете, что у него не было ордера?
— Он сам мне в этом признался.
— Все равно — был у него ордер или нет — его прямая обязанность поддерживать порядок на шахте.
— То есть вы считаете, что он вправе делать там все, что ему заблагорассудится?
— Я считаю, что не мое дело вмешиваться в его поступки. Почему вы не обратились в Северной Долине к Адамсу?
— Мне не дали возможности повидать его.
— К сожалению, я не в состоянии ничего для вас сделать, — сказал судья. — Посудите сами: хорошенький был бы порядок на шахтах, если бы каждый недовольней рабочий являлся сюда и получал ордер на арест начальника охраны!
— Значит, для начальника охраны не существует законов?
— Я этого не говорил.
— Предположим, что он совершит убийство, в этом случае вы дадите ордер на его арест?
— Конечно.
— А если бы вы знали, что в данную минуту он совершает убийство у себя на шахте, попытались бы вы остановить его?
— Конечно.
— В таком случае вот вам второй документ, — сказал Ход и положил перед судьей свое заявление о заколоченной шахте. В наступившей тишине судья Андерсен прочитал его до конца.
— Нет, — сказал он, наконец, покачав головой, — таких ордеров вам никогда здесь не получить.
— Почему?
— Потому что не мое дело управлять шахтами! Я в том ничего не смыслю и поставил бы себя в дурацкое положение, если бы полез учить людей, как им управлять собственным предприятием!
Хал начал спорить. Неужели шахтная администрация может совершать в отношении рабочих любые беззакония и все будет считаться правильным? Стало быть, в такой экстраординарном случае, как этот, их власть на шахтах дает им право распоряжаться жизнью и смертью ста семи рабочих — взрослых и подростков. Неужели закон будет молчать при таких обстоятельствах?
Но мистер Андерсен только покачал головой: в чужие дела вмешиваться он не собирается. Если молодому человеку угодно, он может пойти в окружной суд и поговорить по этому поводу с судьей Дентоном. Итак, Хал собрал свои бумаги и вышел на улицу, где поджидало теперь уже трое молодчиков, чтобы составить его эскорт.
5
Шла сессия окружного суда, и Халу пришлось с полчаса просидеть в зале заседаний, наблюдая судью Дентона. Этот тоже имел вид процветающего, откормленного джентльмена — его круглая румяная физиономия так и лоснилась над шелковой судейской мантией. Юный шахтер поймал себя на том, что с недоверием разглядывает и румяную физиономию и черную мантию. Неужели он сам становится скептиком и теряет доверие к людям? Внешность судьи наводила его на мысль, что судейское кресло может обеспечить сытую жизнь, если компаньон судьи стоит перед ним, защищая в качестве юрисконсульта интересы углепромышленников.
Во время перерыва Хал обратился к секретарю и тот ответил, что судья может принять его в половине пятого. Но через несколько минут в зал вошел Пит Хейнан и что-то тихо сказал секретарю. Тот поглядел на Хала, потом шагнул к судье и принялся шептать ему на ухо. В половине пятого, когда судебное заседание окончилось, судья поднялся и исчез в дверях, ведущих в его кабинет. Хал напомнил о себе секретарю, но тот, вернувшись из кабинета, заявил, что судья Дентон занят и не может принять посетителя.
Но от Хала не так-то легко было отделаться. Из зала вела боковая дверь в коридор. Разговаривая с секретарем, Хал вдруг заметил мелькнувшую в коридоре красную физиономию судьи.
Хал бросился за ним. Он не кричал и не шумел, но, очутившись рядом со своей жертвой, сдержанно сказал:
— Судья Дентон, я обращаюсь к вам за правосудием.
Тот обернулся и недовольно поглядел на него:
— Что вам угодно?
Положение было щекотливое, так как Пит Хейнан стоял позади и достаточно было судье кивнуть ему, чтобы сыщик схватил Хала за шиворот. Но, застигнутый врасплох, судья позволил юному шахтеру вовлечь его в разговор. Сыщик растерялся и отступил на два шага назад.
Хал повторил свое заявление.
— Ваша честь, сто семь рабочих — взрослых и подростков — гибнут сейчас в шахте в Северной Долине. Их убивают, а я пытаюсь спасти их!
— Молодой человек, — сказал судья, — я спешу по очень важному делу.
— Отлично, — отозвался Хал. — Я пойду с вами и по дороге изложу вам свою жалобу.
И, не дав «Его чести» возможности высказать согласие или несогласие, Хал пошел с ним рядом, а Пит Хейнан и двое других сыщиков двинулись следом на расстоянии десяти шагов.
Хал повторил всю историю, как рассказывал ее судье Паркеру, и услышал тот же самый ответ: такие вопросы не легко разобрать и вряд ли они касаются судьи. В городе есть специальный горный инженер штата, он один уполномочен решить, совершено ли в данном случае правонарушение.
Хал еще раз заявил, что человек, обратившийся к этому инженеру, был выселен из Северной Долины.
— И меня тоже выгнали оттуда, Ваша честь.
— А вас за что?
— Мне этого никто не сказал!
— Та-та-та, уж положим, молодой человек! Никого без причины не выгоняют!
— Вот именно — выгоняют, Ваша честь! А до этого они посадили меня в тюрьму и продержали там тридцать шесть часов, без малейшего права!
— Ну уж, вероятно, вы в чем-то провинились!
— Я провинился в том, что шахтерский комитет выбрал меня своим контролером у весов.
— Контролером у весов?
— Да, Ваша честь. Мне известно, что существует закон насчет того, что, если рабочие требуют контролера и согласны оплачивать его труд, Компания обязана допустить его к проверке записи их выработки. Правильно я говорю?
— По-моему, да.
— И существует наказание за нарушение этого закона?
— За нарушение любого закона, молодой человек, предусмотрено наказание.
— Мне сказали, что этот закон существует в кодексе около пятнадцати лет и за его нарушение полагается штраф от двадцати пяти до пятисот долларов. Это совершенно бесспорное дело, Ваша честь. Шахтеры сообщили управляющему, что они нуждаются в моих услугах, но, когда я явился в весовую, меня не допустили к весам. Затем меня схватили, бросили в тюрьму и в конце концов выгнали из Северной Долины. Я зафиксировал все это в заявлении, которое сделал под присягой. Полагаю, я имею право требовать ордер на арест виновных.
— Можете вы указать свидетелей, которые подтвердят ваше заявление?
— Могу, Ваша честь. Один из членов шахтерского комитета — Джон Эдстром — находится сейчас в
