объединившихся против них противников. В начале августа норманны сдали город императору и, уплатив значительную сумму денег, выговорили для себя сравнительно благоприятные условия капитуляции.
Но эта победа Лотара стала для него пирровой победой.
Пизанцы, жестоко оскорбленные тем, что мирный договор был заключен без их согласия, хотели сейчас же вернуться домой. Правда, они отказались от этой мысли по настоянию папы, но решили не принимать впредь участие в каких бы то ни было дальнейших предприятиях императора. При содействии канцлера они заключили с Рожером мир отдельно от императора.
Пиза, прежде верная папе и императору, с этих пор бесповоротно перешла на сторону сицилийских монархов. Но еще раньше чем флот с богатой добычей отплыл в Тоскану, император снял свой лагерь. Он вместе с папой снова поставил в Капуе князя Роберта. Они согласились отдать апулийское герцогство графу Раинульфу Алифанскому. Из-за этой инвеституры между святым отцом и Лотаром возник конфликт. После месяца препирательств оба они сошлись на том, что папа возмется за знамя выше, а император ниже, и таким образом они передадут его герцогу. Дож Сергий Неаполитанский, по-видимому, был утвержден в своей власти.
После этих событий в Апулии Лотар со своими воинами, которым сильно хотелось вернуться в Германию, двинулся в обратный путь, но шел не по прямой, а делал остановки в Беневенте, Монтекассино, Сан-Жермено и Аквиле для устройства различных дел. А так как он, по обычаю немецких императоров, не оставлял в завоеванных им странах гарнизонов, то король Рожер понял, что пришла пора ему вернуться в Италию. Он высадился на континенте, и его движение к северу было таким же неудержимым, как и движение императора в противоположном направлении. Пожары городов и сел озаряли ему путь.
Когда ему сразу же сдались Салерно и Ночера, он напал на Капую и, захватив этот город, дал полную волю своему бешенству. Сергий Неаполитанский, охваченный паническим ужасом при появлении сицилийского короля, смиренно изъявил ему свою покорность и поклялся быть его верным спутником в походе. Беневент также отпал от императора и папы и примкнул к Рожеру и Анаклету. Раинульф, для защиты которого было оставлено восемьсот немецких воинов, старался собрать как можно больше людей, чтобы отстоять свое герцогство. Святой Бернар пытался помешать столкновению между ним и Рожером, но безуспешно. В конце октября 1137 года произошла битва у Раньяно, недалеко от Сипонтуна. На этот раз боевое счастье изменило норманнам. 3 ООО воинов, в числе их Сергий Неаполитанский и другие бароны, пали на поле битвы. Самому Рожеру едва удалось спастись с небольшими остатками своего войска. Однако король не был побежден.
Раинульф Алифанский владел теперь большей частью Апулии и пытался захватить Беневент, что, впрочем, ему не удалось. Иннокентий II вернулся в город на Тибре, где ситуация изменилась в его пользу.
Группировка Анаклета распалась, и святой Бернар, который находился при папе, решил, что настало время склонить и короля сицилийского на сторону законного наместника Петра. С этой целью он отправился в Салерно. Король не отклонил его предложения, но, прежде чем окончательно высказаться за того или другого из претендентов, потребовал, чтобы от пап-соперников к нему явились по три представителя и изложили перед ним свое дело. Его желание было исполнено. Он долго и терпеливо их слушал, но не высказался ни за ту, ни за другую кандидатуру, а оставив окончательный приговор по этому делу на общую ответственность епископов Сицилии, куда он вскоре хотел возвращаться.
Смерть Анаклета 25 января 1138 года положила конец этому спору. Избранный его приверженцами Виктор IV, убежденный святым Бернаром, через несколько месяцев сложил свою тиару к ногам Иннокентия II, что и положило конец церковному расколу.
Лотар на обратном пути в Германию 3 декабря 1137 года умер в альпийском хижине в Тироле. Вскоре после этого 30 апреля 1139 года в Трое умер от жестокой лихорадки Раинульф, граф Алифанский, и Рожер таким образом избавился от двух самых опасных своих противников сразу. Он, как только ему стало известно о смерти зятя, выехал из Палермо на материк, прошел при помощи своего сына Рожера со значительным войском победоносно всю Апулию и покорил ее снова, за исключением Бари, Трои и некоторых других городов.
Но самый ожесточенный и самый опасный противник Рожера, Иннокентий II, был еще жив.
На Великий пост 1139 года он созвал всеобщий собор в Латеране и объявил на нем, что церковный раскол прекратился. Все акты Анаклета были объявлены недействительными, и благодаря обвинительному приговору победившего папы, которому авторитет святого Бернара придавал большой вес, несчастный антипапа запечатлен в анналах как второй Иуда Искариот, хотя он имел точно такие же права на престол святого Петра, как и Иннокентий И.
Иннокентий II и не помышлял о примирении с королем Рожером. 8 апреля он собрал в Риме другой собор, на котором присутствовало более тысячи епископов, и снова отлучил узурпатора от церкви. Таким образом, война была неизбежна и Иннокентий со значительным войском выступил в поход. В Сан-Жермено он встретил послов Рожера, которые хотели вступить с ним в мирные переговоры. Состоялась встреча между королем Сицилийским и папой, и между ними восемь дней шли дебаты. Но соглашение между ними не могло быть достигнуто, потому что папа требовал восстановления князя Капуанского, на что Рожер не мог согласиться. Король с войском перешел через горы и снова подчинил себе крепости, занятые приверженцами Раинульфа Алифанского. И здесь фортуна предоставила ему возможность кончить борьбу одним ударом. Папа, резиденция которого находилась в Сан-Жермено, у подножья Монтекассино, оставил ее, чтобы овладеть замком Галуццо. Рожер, старший сын короля, с тысячью отборных воинов устроил засаду на дороге, по которой должен был проходить наместник Петра. На авангард папского войска, прежде чем Иннокентий об этом узнал, напали норманны и полностью уничтожили его. Роберт, князь Капуанский, только благодаря резвости своего коня спасся от смерти. Иннокентий II, совершенно неожиданно для него, был окружен со всех сторон, так что вынужден был сдаться. Когда король Рожер узнал об этом событии, он вышел навстречу к своему пленнику, принял его с величайшим уважением и покорностью и проводил его в свой лагерь. Его воины смиренно склонялись на дороге пред папой. Палатка, которую он отвел для главы церкви, была убрана с королевской роскошью. Римскому первосвященнику служили знатнейшие бароны империи.
Рожер относился к Иннокентию так, как будто бы тот не был его пленником, а сидел на троне в Ватикане среди своих кардиналов. Он снова принес уверение в безусловной преданности и просил папу о примирении. Главным камнем преткновения оставался вопрос отдачи княжества Капуанского. Папа понял, что теперь нельзя настаивать на этом пункте, хотя ему тяжело было отказаться от своих намерений, так как князь Капуанский был последним его союзником. После долгих переговоров все было улажено, и 25 июля 1139 года мирный договор был заключен. Когда дело было окончено, король Рожер с двумя своими сыновьями явился к папе Иннокентию, почтительно склонился перед ним и принес ему присягу на верность и повиновение. Иннокентий II признал за это Рожера королем Сицилийским и князем Капуанским. Беневент остался владением папского престола. Булла по этому поводу была издана 6 августа 1139 года. Сам папа отслужил в этот день торжественную мессу, всенародно превознес блага мира и выразил желание, чтобы соглашение между высшей церковной властью и королевством Сицилии было искренним и долговечным. Это произошло 27 июля 1139 года. Через два месяца Рожер возвратился на Сицилию.
Так, в результате поистине титанических усилий вождя норманнов, Нижняя Италия была объединена в королевство. Конечно, мятежный дух апулийских баронов еще и еще заявлял о себе в течение последующих ста лет. И позднее, при анжуйской и арагонской династиях и даже в XV веке при короле Фердинанде, идея независимости Апулии, идея фикс, почти воплощалась в жизнь со всем кровавым бешенством.
Но в тот момент мятеж был невозможен. Первый сын короля Рожера, тоже Рожер, стал герцогом Апулии. Младший, Альфонс, получил княжество Капуанское и вместе с ним Гаэту, которая до сих пор имела своего собственного князя, признававшего, впрочем, ленную зависимость от Роберта Капуанского. Неаполь, последний герцог или дож которого пал, выразил ему свою покорность и, наконец, в 1139 году все маленькие монархи и республики Нижней Италии, среди которых, кроме вышеуказанных, были Сорренто, Альфи и Салерно, за единственным исключением Беневента, оставшегося за папой, вошли в состав сицилийского королевства.
Норманнские владения простирались от южной оконечности острова, мыса Пассаро, вплоть до священной горы Гарган.
