Лучше чем цветы.
- Отдай его кому-нибудь другому. Я не могу туда вернуться. Я не ты, не мама и даже не Тедди. – Тедди в то время едва исполнилось 6 месяцев, но уже было ясно, что у него больше индивидуальности, уверенности, чем когда-либо было у меня. И, ну конечно же, он был голубоглазым блондином. А даже если бы и не был, он родился в родильном доме, а не в госпитале, так что возможность подмены младенцев исключалась.
- Верно, - задумчиво произнес папа.
*Когда Тедди впервые участвовал в концерте, играя на арфе, круче него были только вареные яйца. Воистину знак свыше».
Я рассмеялась сквозь слезы. Папа нежно приобнял меня.
- Знаешь, раньше перед концертами я превращался в соляной столб, трясущийся от страха.
Я посмотрела на своего папу, который всегда излучал уверенность.
- Ты просто хочешь меня поддержать.
Он покачал головой.
- Нет, вовсе нет. Это было ужасно. А я ведь был барабанщиком, сидел в глубине сцены. Никто даже не смотрел в мою сторону.
- И что ты делал? – спросила я.
- Он напивался. – Вклинилась в разговор мама, высовывая голову из двери, ведущей на сцену. Она была одета в виниловую черную мини-юбку, красный топ-танкини, а на животе в переноске пускал слюни счастливый Тедди. – Пару бутылок перед концертом. Не советую тебе повторять.
- Твоя мама вероятно права, - подтвердил папа. – Социальные службы не так поймут, если к ним начнут поступать 10-летние алкоголики. Кроме того, когда я швырялся барабанными палочками и блевал на сцене – я был панком. Если ты свалишься со сцены и от тебя будет нести как от пивной бочки, это будет выглядеть неловко. Вы, классические музыканты, немного снобистски смотрите на подобные вещи.
Теперь я уже смеялась. Мне все еще было страшно, но мысль о том, что страх сцены я унаследовала от папы, успокаивала; в конце концов, хоть какое-то подтверждение что я не подкидыш.
- А если я провалюсь? Если я буду играть просто ужасно?
- У меня для тебя кое-какие новости, Мия. Кроме тебя тут собрались точно такие же люди с такими же страхами, что и ты, так что ты будешь не одна. – сказала мама. Тедди взвизгнул в знак согласия.
- А если серьезно, как ты справлялся со страхом?
Папа по-прежнему улыбался, но что-то подсказывало мне, что он серьезен, так как он стал говорить медленнее.
- Никак. Ты должна просто пройти через это. Просто пойти и делать то, что умеешь.
И я пошла. Мир не перевернулся. На меня не свалилась слава и мне не устроили стоячей овации, но я и не провалилась. А после выступления я получила свой подарок. Он лежал на пассажирском сиденье машины и выглядел совсем как человек – та самая виолончель, на которую я заглядывалась два года назад. Только теперь ее взяли не напрокат. Теперь это была моя собственная виолончель.
2. «Мерцай, мерцай, маленькая звездочка» - популярная английская колыбельная
3. Чайковский П. И. фрагмент из балета «Щелкунчик» - «Танец Феи драже»
10:12 утра
Когда скорая помощь добирается до ближайшей больницы – нет, не современного стационара в моем родном городе, а в небольшое местное отделение, которое больше похоже на дом для престарелых, чем на больницу, - врачи в спешке заносят меня внутрь.
- Думаю, что в легких есть воздух. Нужно проинтубировать и вывести его! – кричит хорошенькая рыжеволосая доктор, раздавая указания врачам и медсестрам.
- Где остальные? – спрашивает бородач в халате.
- У другого водителя незначительные травмы. Родители скончались на месте. Мальчика, предположительно семи лет, везут в другой машине.
Я выдыхаю с таким облегчением, как если бы не дышала последние двадцать минут. После того, как я увидела себя в том овраге, я была не готова видеть Тедди. И если он был бы так же ранен, как мама и папа, как я, то … Я даже думать об этом не хотела. Но мне не пришлось. Он жив.
Они привозят меня в небольшую комнату с яркими лампами. Доктор приспосабливает к моей груди какую-то оранжевую штуковину и вставляет в меня маленькую пластмассовую трубку. Другой доктор светит фонариком мне в глаза и рапортует медсестре:
- Не реагирует на свет. Вертолет уже здесь. Везите ее в травматологию. Немедленно!
Из отделения неотложной помощи они завозят каталку в лифт. Мне приходится бежать трусцой, чтобы не отстать. Но как раз перед тем, как дверь закрывается, я вижу, что Уиллоу здесь. Что очень странно. Предполагалось, что мы едем к ней, Генри и их ребенку к ним домой.
Её вызвали из-за снега? Из-за нас? Она бегает по приемному покою с абсолютно непроницаемым лицом. Я не думаю, что она знает, что это мы. Возможно, она даже пыталась дозвониться до нас и оставить сообщение с извинениями на мамином сотовом, что в больнице сложный случай и ее не будет дома, когда мы приедем. Двери лифта открываются и мы оказываемся на крыше здания. Вертолет, лопастями разрезая со свистом воздух, стоит в центре красного круга.
Я никогда раньше не летала на вертолете. В отличие от моей лучшей подруги Ким. Однажды ей повезло попасть на воздушную экскурсию над горой Св. Хэлен вместе со своим дядей, фотографом National Geographic .
- Так пока он рассказывал о поствулканической флоре, меня вырвало прямо на него и на камеры, - рассказала мне Ким на следующий день, сидя в своей комнате дома, все еще слегка бледная после пережитого.
Ким делает фотографии для выпускного альбома и надеется стать фотографом. Дядя взял её с собой в эту поездку для её же пользы, чтобы помочь подрастающему таланту. – А самое обидное, что кое-что попало даже на его камеры, - жаловалась Ким. – Так что теперь мне ни за что не стать фотографом
- Есть же разные фотографы, - ответила я. – И тебе необязательно летать на вертолетах.
Ким рассмеялась: - Ну и отлично. Потому что я больше никогда не полечу на вертолете – и тебе не советую!
Мне хочется сказать Ким, что иногда у нас просто нет выбора.
Дверь вертолета открылась и меня с носилками и всей прилагающейся к ним аппаратурой и трубочками погрузили внутрь. Рядом со мной садится врач, продолжая мерно сжимать небольшую пластиковую помпу, которая снабжает мои легкие кислородом. Как только мы отрываемся от земли, я понимаю, почему Ким тошнило. Вертолет совсем не похож на самолет, уверенно несущийся по небу, словно пуля. На ум приходят сравнения с хоккейной шайбой, запущенной ввысь. Вверх и вниз, из стороны в
