величеством лишних стражников, чтобы королева могла как следует насладиться охотой. С ней отправился лишь Оливер. Их не было очень долго, а затем вернулся один Оливер. Он был страшно взволнован, спросил, не появлялась ли королева в замке, и признался, что потерял ее в лесу. Как? Она послала его искать в кустах упавшего с дичью ястреба, а когда он возвратился, ее не было на месте. Он не стал чрезмерно волноваться, решив, что Анна просто захотела побыть одна, уселся под вязом и принялся ждать. Но когда прошло больше часа, он забеспокоился, стал искать ее, звать. Потом, когда уже стало темнеть, не на шутку испугавшись, он кинулся в Вудсток за подмогой. Люди с факелами искали ее по всему лесу, пока кто-то не увидел ее, бледную как привидение, медленно идущей им навстречу. Она ничего не объясняла, лишь попросила доставить ее в замок.
Дебора не сразу поняла, что произошло. Анна была невероятно бледной, подавленной и никого не желала видеть. Лишь ночью баронесса услышала, как она призывно звонит в колокольчик, а когда прибежала, королева вдруг со страшным спокойствием сказала, что упросила ведьму Ульрику вытравить плод. И теперь у нее открылось сильнейшее кровотечение.
– О, сэр Джеймс! Почему вы не поспешили!.. Вы один могли остановить ее.
– Я ездил за головой Джона Дайтона, – словно во сне проговорил Тирелл. – И я не мог ехать быстрее из-за мальчика… Господи, я ведь привез Анне ее сына!
У Деборы вспыхнуло в глазах изумление, сменившееся страхом. У Тирелла было окаменевшее лицо, и она решила, что он, наверное, помешался. Лишь когда она увидела сидевшего в дальнем конце зала притихшего подростка, она сама растерялась, а когда он приблизился, слабо вскрикнула, прикрыв рукой рот.
– О Пресвятая Дева! О небесные ангелы и святые угодники! Этого не может быть!
– Это Дэвид Майсгрейв, – кладя руку на плечо ребенка, сказал Тирелл. – Он не погиб. Дайтон все это время прятал его в своем замке.
Лицо Деборы было все еще залито слезами, но она улыбнулась.
– Господи Иисусе! Как похож! Надо немедленно отвести его к королеве. – Она просияла, но уже в следующий миг закусила губы и закрыла ладонями лицо, и стала раскачиваться из стороны в сторону.
В это время на лестнице, ведущей в зал, послышались медленные шаги, мелькнул отблеск света. С факелом в руке, сгорбившись, медленно вошел Оливер. Он казался очень старым, двигался тяжело, пошатываясь и задевая своим крюком за стены.
– Тирелл? Ты здесь… – без интонации проговорил он.
Вставив факел в подставку в стене, он отвернулся и стоял, ни на кого не глядя. В этот миг к нему приблизился Дэвид.
– Оливер? Оливер Симмел? Я помню тебя. Ты из Нейуорта.
Рыцарь медленно поднял голову. Посмотрел на мальчика пустыми глазами. Потом взгляд его остановился на сверкающей ладанке у него на груди. Зрачки его чуть расширились. По лицу прошла тень.
– Дэвид? – Он перекрестился крюком. – Ты пришел за душой своей матери?
Но внезапно он грубо выругался, схватил мальчика здоровой рукой за плечо и повернул к свету.
– Боже Всемогущий! Да ведь это же юный лорд Майсгрейв!
Он взлохматил ему волосы, судорожно обнял, а затем вновь стал жадно рассматривать.
– Силы небесные! Как это может быть?
Анна с опущенными веками лежала на взбитых подушках. В комнате царил мрак, но возле ее постели на высокой треноге горела свеча, и казалось, что королеву окружает мягкое золотистое сияние. Ее лицо было призрачно-бледным, по темным волосам при колебании пламени свечи пробегали тени. Анна медленно открыла глаза. Они не блестели, но казались огромными. Оливер первым приблизился к стоявшему на возвышении ложу. Губы Анны тронула улыбка.
– Оливер… Мой друг… Друг до самого конца.
Он вдруг упал на колени на ступени возвышения, застонал, вцепился единственной рукой в свои волосы и с силой рванул их.
– Простите меня! Это все я… О, если бы я ничего не сказал вам тогда, Тирелл увез бы вас…
– Тирелл… – тихо повторила Анна, чуть нахмурясь, словно что-то припоминая.
Джеймс медленно приблизился.
– Моя королева…
Она без всякого выражения долго смотрела на него.
– Джеймс… Ты вернулся…
– Я… Я привез тебе голову Дайтона.
Она смотрела на него, словно не понимая. Потом губы ее дрогнули.
– Джеймс, простишь ли ты меня когда-нибудь? Простишь ли, что я убила наше дитя?
У него опустились руки. Страшный сверток с глухим стуком упал на плиты пола.
– Анна… Я так люблю тебя!.. Ты должна жить ради тех, кто тебя любит. Ради своего сына…
Он вдруг замолчал, колеблясь. Но нет! Он должен сообщить ей, что случилось.
– Дэвид, подойди.
Он взял мальчика за плечи.
– Я убил негодяя, скрывавшего его от вас. И теперь в Нейуорте будет править новый Майсгрейв. Дэвид жив, Анна!
Ресницы королевы дрогнули, в глазах появился блеск. Каким-то чудом она приподнялась и сумела сесть. И улыбнулась, став вдруг удивительно прекрасной, прежней Анной Невиль.
Дэвид кинулся к ней.
– Это она! Это мама!
Анна вновь упала на подушки, все еще держа его руки в своих и улыбаясь.
– Мой мальчик! Мой Дэвид! Мой маленький Майсгрейв! Ты не умер!.. Как же ты красив, сын мой!
Дэвид вдруг заплакал, прижимаясь к ней.
– Я увезу тебя домой, в Гнездо Орла, и мы…
Анна улыбнулась нежно и печально и осторожно отерла слезы с его лица.
– Ты помнишь, как я отшлепала тебя, когда ты писал с крепостной куртины на головы шотландцев?
Он поглядел на нее удивленно и вдруг улыбнулся.
– Помню.
– А помнишь большую бомбарду на старой башне? И наш сад, где я рассказывала сказки тебе и Кэтрин? Кэтрин теперь графиня Хантингтонская, и ты обязательно должен побывать у нее. Ты ведь помнишь сестру, мой мальчик?
Он не хотел уходить. Поведал о своей другой матушке, сказал, что заберет ее к себе. Такой серьезный и решительный ранее, он вмиг почувствовал себя маленьким мальчиком рядом с этой женщиной. И вновь заплакал, когда почувствовал, что она мягко отстраняет его от себя.
Потом Анна устало закрыла глаза.
– Дебора!
– Я здесь.
– Побудь со мной, дорогая моя.
Анна подняла веки и поискала взглядом кого-то. Увидела Джеймса, молча стоявшего у стены. Он приблизился, взял ее руки в свои и припал к ним губами. Ее пальцы чуть дрогнули.
– Джеймс… Прости меня. Я была счастлива с тобой… Иди, какая жалость, я бы могла любить тебя… Иди, ночь близка.
Он медленно выпрямился.
– Я отомщу за тебя.
– Нет. Я освобождаю тебя от клятвы. Ты должен уехать, Джеймс. Я не хочу, чтобы Ричард знал, что ты ради меня приезжал в Вудсток. Я не хочу, чтобы он погубил тебя и Дэвида. А месть… Месть принадлежит Господу!
Она закрыла глаза, что-то беззвучно шепча. Другое имя. Анна улыбнулась спокойно и блаженно. Они встретятся где-нибудь там… За облаком и радугой. Как же долго он ждал ее!
Тирелл исчез. В комнате осталась одна Дебора. Она молча смотрела на лицо королевы, держа в своих
