Видя, что дерзкая разведка прошла безнаказанно, Ромео, осмелев, приобнял девушку за плечи и наклонился, чтобы говорить через шелковый занавес ее волос.
— Я слышал о вашей утрате. В Сиене нет сердца, не разделившего вашу боль.
— О, есть! В палаццо Салимбени! Оно не способно на человеческие чувства. — Она сбросила его руки. — Сколько раз я жалела, что не родилась мужчиной!
— Родиться мужчиной не панацея от скорби.
— В самом деле? — съязвила она в ответ на его серьезность, поворачиваясь к нему. — Какая же скорбь точит вас, синьор? — Ее глаза, яркость и живость которых не умалял даже полумрак, оглядели его с ног до головы и уставились прямо в лицо: — По-моему, никакая. Вы слишком красивы, чтобы скорбеть. Вернее, у вас голос и лицо вора. — Заметив негодование Ромео, она резко засмеялась: — Да, вора, которому дают больше, чем он берет, и поэтому считает себя щедрым, а не жадным, и ловким плутом, а не чудовищем. Возразите мне, если можете. Вы человек, отродясь ни в чем не знавший отказа. Откуда же вам знать, что такое скорбь?
Ромео спокойно выдержал ее вызывающий взгляд.
— Ни один мужчина не пускался в путь, не мечтая о его окончании. А в дороге скажет ли пилигрим «нет» предложенной еде и постели? Не корите меня за долгое путешествие. Не будь я странником, я бы никогда не пристал к вашему берегу.
— Но какая экзотическая дикарка способна держать моряка на берегу всю жизнь? Какой пилигрим не устанет от уютного домашнего кресла и не пустится к другим, еще не открытым святыням?
— Эти слова не относятся ни ко мне, ни к вам. Молю, не зовите меня непостоянным, даже не зная моего имени.
— Такова моя необузданная, дикарская натура.
— Я вижу лишь красоту.
— Значит, вы совсем меня не видите.
Ромео взял ее за руку и, преодолев некоторое сопротивление, прижал ладонью к своей щеке.
— Я увидел вас, дорогая дикарка, прежде чем вы меня. Но вы услышали меня раньше, чем я услышал вас. Мы могли бы жить, разделив любовь между этими ощущениями, если бы не сегодняшняя удача, и вот вы глаза, а я уши.
Девушка нахмурилась:
— Ваши стансы загадочны. Вы хотите, чтобы я вас поняла, или надеетесь, что я ошибочно приму собственное скудоумие за вашу мудрость?
— Клянусь Богом, Фортуна — насмешница! — воскликнул Ромео. — Она дала вам глаза, но взамен отняла слух! Джульетта, вы не узнаете голоса своего рыцаря? — Он коснулся ее щеки так же, как и тогда, когда она лежала в гробу, притворяясь мертвой. — Вы не узнаете, — добавил он почти шепотом, — его прикосновения?
На кратчайший из моментов Джульетта смягчилась и прижалась к его ладони. Но едва Ромео решил, что она покорилась, как девушка, вместо того чтобы распахнуть дверь своего сердца, дотоле опасливо приоткрытую, резко отступила назад, уклонившись от его руки:
— Лжец! Кто послал тебя сюда играть со мной?
Ромео задохнулся от изумления:
— Милая Джульетта…
Но она, не слушая, оттолкнула его, требуя удалиться.
— Уходи! Уходи и смейся надо мной со своими дружками!
— Я клянусь тебе! — настаивал Ромео, потянувшись взять ее за руки, которые она упрямо спрятала за спину. Тогда он взял ее за плечи и крепко сжал, отчаянно желая, чтобы Джульетта выслушала его. — Я тот самый человек, который спас тебя и монаха на дороге близ Сиены, и ты попала в город под моим покровительством. Я видел тебя в мастерской художника лежащей в гробу…
Он говорил и видел, как ее глаза расширяются от сознания, что это правда, но вместо благодарности на лице девушки отразилась тревога.
— Понятно, — сказала она нетвердым голосом. — Значит, вы явились за вознаграждением?
Лишь увидев ее страх, Ромео сообразил, что весьма вольно обнимает ее за плечи и что стальная хватка наверняка заставила девушку задуматься о его намерениях. Проклиная свою горячность, он тут же отпустил ее и отступил на шаг, очень надеясь, что она не убежит со всех ног. Свидание оказалось совсем не таким, как он представлял. Много ночей он мечтал, как Джульетта выйдет на балкон, привлеченная серенадой, и отдаст ему свое сердце, очарованная им самим, если уж не его пением.
— Я пришел, — сказал он виновато, — услышать, как твой нежный голос произносит мое имя. Вот и все.
Видя, что юноша говорит искренне, Джульетта отважилась улыбнуться.
— Ромео. Ромео Марескотти, — прошептала она, — благословенный свыше. Что еще я вам должна?
Он снова чуть не кинулся к ней, но овладел собой и остался на месте.
— Ты не должна мне ничего, но я хочу все. Я искал тебя по всему городу, когда узнал, что ты жива. Я знал, что должен увидеть тебя и… говорить с тобой. Я даже молился Богу… — робко пробормотал он.
Джульетта смотрела на него очень долго, и во взгляде ее сквозило изумление.
— И что тебе ответил Бог?
Ромео не мог больше сдерживаться. Он схватил ее руку и поднес к губам.
— Он сказал, что ты будешь сегодня здесь ждать меня.
— Тогда ты ответ на мои молитвы, — сказала она, с удивленным интересом глядя, как он покрывает поцелуями ее маленькую руку. — Еще этим утром в церкви я молилась о мужчине, о герое, кто сможет отомстить за ужасную гибель моей семьи. Теперь я вижу, что напрасно ждала другого, ибо ты убил того бандита на большой дороге и защищал меня с самого приезда. Да… — Она приложила другую ладонь к его щеке. — Я верю, что ты мой герой.
— Ты делаешь мне честь, — сказал Ромео, выпрямляясь. — Я ничего на свете не хочу больше, чем быть твоим рыцарем.
— Хорошо. Тогда окажи мне небольшую услугу. Разыщи этого ублюдка Салимбени и заставь его мучиться так, как он заставил страдать моих родных. А потом принеси мне его голову в коробке, чтобы он шатался безголовый по кругам ада.
Ромео судорожно сглотнул, но заставил себя кивнуть.
— Твое желание — закон для меня, мой ангел. Дашь ли ты мне несколько дней на выполнение этой задачи, или он должен страдать уже сегодня?
— Я оставляю это на твое усмотрение, — сказала Джульетта с изящной скромностью. — Ты лучше знаешь, как убивать Салимбени.
— А когда я выполню твою просьбу, — сказал Ромео, взяв ее за руки, — ты подаришь мне поцелуй за труды?
— Когда ты выполнишь мою просьбу, — ответила Джульетта, глядя, как он прикоснулся губами к ее запястьям — сначала к одному, потом ко второму, — я подарю тебе все, что пожелаешь.
III.IІІ
Сияет красота ее в ночи,
Как в ухе мавра жемчуг несравненный!
Сиена была погружена в равнодушный сон. Улицы, по которым я бежала в ту ночь, походили на темные туннели тишины. Все, мимо чего я пробегала: скутеры, мусорные баки, машины, — было залито мутным лунным светом и словно зачаровано заклятием, неизменным уже сотню лет. От фасадов домов веяло вековым пренебрежением, двери не имели ручек снаружи, ставни были плотно закрыты. Что бы ни происходило на ночных улицах древнего города, обыватели ничего не желали знать.
Остановившись на секунду, я услышала, что шпион позади меня тоже перешел на бег. Он никак не
