– А это еще кто такие?
– Они уже находились здесь, когда мы приехали, – ответил Тоник. – Вот этот, мелкий, приятель потерпевшей, но его, насколько я знаю, никто не разыскивает.
– Как же призрак их не уничтожил? – поразился кто-то из спасателей.
– Потому что это – не совсем обыкновенный призрак, – ответил Тоник. – Он как бы из другого мира. Ну я не знаю, как объяснить.
– И не пытайся, – усмехнулся Иван. – Они действительно будто из другого мира, лучше не скажешь. Я раньше видел только одного такого же. Люди тоже бывают такие странные… – Он почему-то посмотрел на Нику.
Сергей перевел дух. Похоже, про него опять забыли.
– Ладно. Теперь давайте, идите вниз, – распорядился Иван. – Нечего тут смотреть.
– Вы куда ее повезете? – осмелился спросить Коля.
– У нас своя больница, – разъяснил доктор. – Если у нее есть родственники, ты им сообщи.
– А потом?
– Ну… посмотрим. Если она в самом деле заставила привидение просить о помощи…
– Я не заставляла, – с трудом выдавила Алена.
– Ты много чего о себе не знаешь, – усмехнулся Тоник. – У тебя, похоже, настоящий талант.
Ее аккуратно переместили на носилки и понесли к лестнице.
– Подождите секундочку…
Коля поравнялся с ее лицом и, наклонившись, тихо прошептал:
– Сейчас будем выходить – ты, наверное, увидишь ментов. – Алена вздрогнула. – Это не по твою душу. Просто час назад в кафе напротив этого места убили Мишаню. Его больше нет – а ты останешься жить.
Она молча смотрела на него блестящими от слез глазами.
– На нем был крестик, тот самый. И доллары по всем карманам. Видишь, они принесли ему смерть.
– Хватит шептаться, – сказал Иван. – Парень, если хочешь, ты навести ее в больнице. Тебя пустят.
– Приходи… – прошептала ему Алена.
Носилки закрепили на веревках и аккуратно опустили на второй этаж.
– А с тобой, – Тоник неожиданно оглянулся на побледневшего Сергея, – с тобой мы еще поговорим…
35
За распахнутыми окнами шумел парк. Легкий ветерок шевелил листья, касался лица, и Алене казалось, что она – посреди кладбища. Наверное, давно умерла, но еще этого не осознала…
Издалека долетели детские голоса, разрушив печальную иллюзию. Девушка открыла глаза и нетерпеливо нажала на звонок. Через минуту пришла медсестра.
– Больно. Сделайте укол, – попросила Алена.
– Рано. Потерпи.
Ее довольно долго обследовали. Алена устала от бесконечных процедур, анализов, лекарств. С ней все время что-то пытались сделать – но лучше не становилось. Ее несколько раз оперировали. Перед каждой операцией, засыпая под наркозом, она боялась, что больше не проснется, – а просыпаясь, мучилась от страшной боли. Когда боль отступала, оказывалось, что она по-прежнему неплохо может двигать руками и головой, но вовсе не чувствует ног.
Вчера врач сообщил, что больше ничего сделать нельзя.
Эта новость не повергла Алену в шок. Она догадывалась, что остаток жизни проведет в инвалидном кресле, глядя на мир из окна какого-нибудь приюта. Она вообще ощущала себя другим человеком, с тех пор как провела полсуток на грани смерти. Словно выключили ее.
То, что так занимало Алену раньше, вдруг утратило смысл. Деньги, золото, красивые наряды – оказалось таким никчемным теперь, в новой жизни. Прежние желания и навыки оказались бесполезными, глупыми. Алена усмехалась, глядя в потолок, и молчала. Изредка звала медсестру, чтобы та сделала обезболивающий укол, – тогда она засыпала, и в сладких, неспешных снах все было как раньше.
Несколько раз к ней заходил Колян. Его пускали ненадолго и быстро выгоняли. Коля смущенно бормотал бодрые пожелания, оставлял передачку и уходил. Только вчера ему разрешили посидеть подольше.
Он устроился рядом и налил ей в стакан сока. Алена следила за его действиями – такими ловкими по сравнению с ее медленными и неуклюжими движениями…
– Откуда у тебя деньги на эти фрукты и соки? – задала она давно назревший вопрос.
– Это Ника, – охотно ответил Колян. – Она меня собирала. Тебе привет передала. Сама хотела зайти, но не может – к какому-то конкурсу готовится. Музыкальному… Но они придут, обязательно.
«Тоник тоже ни разу не зашел», – с легкой обидой подумала Алена и поинтересовалась:
– Ты где теперь?
– Я работу ищу, чтобы с жильем. Дворником хочу устроиться, – вздохнул он. – Помнишь ту квартиру, где ты меня разбудила? Ну, в последний вечер? Я там раньше часто отдыхал. Папашка Мишани ее закрыл. Опечатал, дверь забил – не войдешь. Он, говорят, совсем озверел… Так что я снова остался без жилья. Пока что у Ники с Серегой ночую, но скоро обязательно найду работу. Хватит с меня приключений…
«Если у тебя получится, – подумала Алена. – Ты и раньше не хотел воровать, но жизнь заставила».
– У них в яхт-клубе весело, народу много. Вот что они зимой будут делать – ума не приложу. Ничего, зимой я их к себе пущу. Знаешь, сейчас много где можно найти работу с жильем. Да только я необразованный, несовершеннолетний и судимый. Но дворником-то меня возьмут?
«А вот меня уже никуда не возьмут», – думала Алена, и ей хотелось плакать. Колька, пусть нищий, неустроенный, голодный – выглядел в сотню раз счастливее нее!
В дверь заглянула строгая санитарка, и Колян поднялся с кровати – пора было уходить.
– Ты держись, – на прощание сказал он Алене. – Я тебя не брошу! Я тебе помогу…
Когда он ушел, в комнате еще долго стоял запах сигарет и одеколона. Колян никогда не пользовался одеколоном – поди, стащил у Сереги. Алена лежала с закрытыми глазами и представляла, что друг еще здесь. Как так получилось, что мелкий, робкий и тихий пацан, который и в приятели-то не годился, нос не дорос, – вдруг стал ей самым близким человеком? А она им когда-то распоряжалась: пойди в магазин, прибери квартиру… Сейчас, если бы не он, Алена, наверное, покончила бы с собой.
Когда в очередной раз хлопнула входная дверь, она даже не открыла глаз. Зачем? Наверное, принесли ужин или какие-нибудь таблетки. Но вошедший вежливо спросил:
– Не помешаю? – и присел на стул рядом с кроватью.
Алена сразу проснулась:
– Тоник?!
Его она не ждала. Если Колян был близким и родным человеком, то Антон оставался непостижимым, далеким, но почему-то очень желанным. Он был строгим с нею в последние встречи – а поначалу так просто воспользовался глупой девчонкой в своих целях… но чем-то зацепил ее. Потому у Алены громко застучало сердце, когда она увидела Тоника перед собой.
– Скучаешь?!
Он принес откуда-то стеклянную банку, набрал в нее воды и поставил перед Аленой большой букет ромашек. Она продолжала молчать. «Прав был Колян, – тревожно подумал Тоник. – Она бледная, погасшая, совершенно не похожая на себя… надо что-то делать».
– Говорят, спишь целыми днями. Ты, конечно, отсыпайся, пользуйся передышкой, но недолго тебе осталось скучать. Для начала скажу врачу, чтобы отменил обезболивающие…
– Я без них не могу, – не выдержала Алена. Ее как прорвало. – И вообще, какая разница, сплю я или еще что делаю? Кому какое дело?! Я теперь инвалид, могу лежать сколько хочу, и даже намного больше…
Он внимательно выслушал ее длинную тираду. Прошелся по комнате, повернулся к ней:
– Здесь ты ошибаешься. Если бы ты была инвалидом и все такое, лежала бы сейчас в простой муниципальной больнице. Тебя бы никто не стал держать у нас. Сама видишь, тут не для простых смертных.
Алена видела. Отдельная палата с телевизором, душем, которым она пока не могла пользоваться, и прочими благами; хорошее питание, внимательный персонал. И одновременно – частые ночные тревоги,
