царапины. Летя с крыши, он как-то совершенно без участия сознания извернулся и безболезненно приземлился на четвереньки, как кошка или собака.
Спускаясь же сейчас по каменной лестнице, он два раза поскользнулся. И это при том, что ступени были совсем не гладкими.
Это было плохой приметой.
И она оправдалась.
16. Захват
Плохая примета оправдалась.
Не успел он выйти из нижнего этажа каланчи, как его окликнули.
– Беседин? Анатолий Петрович?
В темноте шагах в пяти рисовались несколько мужских силуэтов.
– А что такое? – осторожно спросил Аркадий.
– Федеральная служба безопасности. Пройдемте с нами.
– Куда?
– Здесь недалеко. – ответил, приближаясь, один из неожиданных собеседников. – Там мы вам все и объясним.
Лицо у подошедшего, насколько подполковнику удалось рассмотреть в темноте, было серьезное. Можно сказать, боевое лицо, отметил он про себя.
– Что вы собираетесь мне объяснить? – недоумевающим тоном произнес Аркадий. – Объясните здесь.
– Пройдемте, пройдемте. Не задерживайте ни себя, ни нас. – сказал подошедший доброжелательным, но настойчивым голосом человека, находящегося при исполнении не им придуманных обязанностей.
Со стороны ресторана «На пристани» на загривке слабого ветерка донеслись сладкие звуки саксофона Егора Кощеева. Он играл печальный романс: «На муромской дорожке стояли три сосны, со мной прощался ми-и-лый до будущей весны…» Вот к тягучему гудению саксофона присоединился быстрый перебор клавиш аккордеона тети Клавы, а вот и взмыла над ресторанной верандой, над набережной, над всей Каланчевкой грустная скрипка Семы Гликмана.
«В принципе уйти не сложно, – подумал Аркадий, – переговорщика приложить снизу правой, тут же резко взять с места и потом, допустим, влево… А там – сквер, в котором сам черт ногу сломит. Темнота. Не достанут. Но надо бы узнать, что это за органы такие и зачем им нужен Толя Беседин…»
Неторопливо приблизились остальные. Их оказалось еще четверо.
– А ваши документы я могу посмотреть? – как можно мягче спросил Аркадий.
– Будут вам и документы. – прибавив железа в голосе, ответил исполняющий роль переговорщика. – В свое время.
– А сейчас нельзя? – совсем мягко спросил Аркадий.
Из темноты выступил еще один сотрудник неизвестно каких органов.
– Сейчас нельзя! – потерявшим терпение тоном произнес он.
«У этого тоже лицо не профессора, хотя интеллекта вроде побольше. Но злобы – еще больше… – отметил подполковник…»
Подошедший крепко взял Аркадия за предплечье и подтолкнул вперед:
– Иди. Сейчас доедем до управления. Там будут тебе все документы.
Аркадий почувствовал, как и вторую руку грамотно берут в клещи и настойчиво понуждают переставлять ноги. Он поневоле сделал несколько шагов и в это время у него в кармане запиликал сотовый телефон.
Вся группа мгновенно остановилась, будто вросла в землю.
– У кого это? – спросил подошедший вторым. – У тебя, Вова?
– Это у него. – кивнул Вова на Аркадия.
– Возьми.
Один из спутников профессионально провел рукой по карманам подполковника и вытащил пиликающую сотовую трубку.
– Дай. – протянул старший руку и нажал разговорную кнопку.
– Аркадий, ты? – отчетливо, так что Стеклов все хорошо слышал на расстоянии, проговорила трубка голосом полковника Кондрашова.
– Ну. – невнятно отозвался командир группы захвата.
– Слушай. Ты завтра с утра нужен на базе. Меня генерал приглашает. Нужно, чтоб ты был на месте… Это как раз по нашему разговору с энергетиком… Ты слышишь меня, Аркадий? Что молчишь? Аркадий?..
– Э-э-э… – раздумывал старший. – Видимо, вы ошиблись номером.
– Как это ошибся? – возмутилась трубка. – Аркадий, хватит шутить! Не до шуток сейчас… Генерал требует подробную информацию… – внезапно трубка замолчала.
Молчал и старший группы.
– А вы не могли бы пригласить к телефону Аркадия Михайловича? – новым, официальным тоном проговорила трубка.
– Аркадия Михайловича? – переспросил коллега.
– Его. Он должен был э-э-э… отремонтировать холодильник и привезти мне еще вчера. А завтра утром с меня спросит хозяин…
– Хозяин? – спросил переговорщик.
Ну, да… в нашем магазине его зовут генералом… Он с меня шкуру спустит, если не будет холодильника… Так что, вы обязательно передайте Аркадию Михайловичу…
– Я ему обязательно передам. – заверил старший и нажал кнопку прекращения разговора.
Он постоял в раздумьи.
– Ну, что, идем, командир? – задал вопрос один из бойцов.
– Слушай, так твоя фамилия – Беседин? – спросил старший, обращаясь к Аркадию.
– Моя? – переспросил подполковник, не решив, что же отвечать на этот простой вопрос.
Переговорщик приблизил свое лицо к Аркадию.
– Слушай, Вова, ты же говорил, тот весь седой… А этот?
Вова подошел и внимательно посмотрел на голову Аркадия, пытаясь в слабом свете звезд и неблизких фонарей рассмотреть его волосы.
– Ну и этот… Седой… Седоватый! Ну, явно же есть седина… – не слишком уверенно забормотал он.
– Гриша, у тебя фонарик был… Ну-ка, посвети! – приказал старший.
В лицо Аркадию ударил луч карманного фонаря.
– Да он цветом рыжий, какая же это седина! – процедил командир группы.
– Да, это при фонарике так кажется… – возразил Вова.
– При фонарике? Ты же говорил, тот с усиками, а этот?
– Может, он специально сбрил… чтобы замаскироваться… – неуверенно предположил Вова.
– Ты ж его живьем при дневном свете видел, а как следует опознать не можешь? – зло проговорил старший.
– Как я его видел-то? За сто метров!… – начал оправдываться опознаватель Вова.
– Слушай, ты кто? – обратился старший к Аркадию, светя фонариком в глаза. – Ты – Беседин?
– Я? – уточнил подполковник.
– Нет, телеграфный столб! – прорычал его собеседник и неожиданно нанес ему резкий удар в солнечное сплетение. – Отвечай, сука, когда спрашивают!
Удар был настоящим, и у Аркадия перехватило дыхание.
– А, может быть, ты – мент, а? Ментяра? Что это за генерал такой тебя разыскивает? Ну? – старший приблизил к лицу подполковника налитые злобой глаза.
Он стянул рукой ворот его рубашки.
– Кто ты, сука? Что делал у Беседина?
– Я – электрик… – решил поддержать Аркадий версию своего шефа.
– А это кто звонил?
– Начальник мой… Главный инженер он у нас…
