— Порой ты вынуждаешь меня забыть об этом, Деррик.
— Постарайся не совершать больше глупостей. — Мы у меня в офисе. Диди на своем месте делает что-то полезное. Ноги у меня задраны верх, на голове пузырь со льдом. Трент сует мне фляжку с узаконенным алкоголем, чтобы я уж наверняка пришла в себя.
— Попробуем вот что. Дйдс!
— Да, босс.
— Соедини меня с «Уотерс Индастриз».
— Какого черта, Дженни! Диди, не делай этого!
— Детектив Трент, я работаю не на вас. Первая линия, Джен.
— Скажи, что я хочу поговорить с Арнольдом Уотерсом относительно дела, которое веду. Прямо сейчас.
— Они говорят, что мистер Уотерс на совещании и беспокоить его нельзя.
Поздно, однако, задерживается старый пердун. Сейчас четверть третьего ночи.
— Скажи, что это срочно.
Она шепчет что-то в микрофон, так тихо и направленно, что мы с Дерриком ничего не слышим.
— Сейчас соединят, Джен.
Моя стена мерцает, и на ней появляется изображение — не Арнольда, а его отпрыска, Ричарда.
— Чем могу вам помочь, мисс Шестал? — Если он и замечает мое плачевное состояние, то виду не подает.
— Ваша хваленая служба безопасности только что убила мою подругу. Я хочу знать, что вы намерены предпринять по этому поводу.
Искреннее удивление. Он все еще одет безупречно, хотя я не помню, тот же костюм был на нем утром или нет.
— Не уверен, что расслышал правильно, мисс Шестал. Что сделала наша служба?
— Эразм Трейнор, этот ваш неонацист, который устанавливал запрет, позвонил мне вечером и сказал, что я запрет нарушила и что он сейчас убьет мою подругу, которая мне в этом помогла. Через две секунды она погибла от взрыва бомбы, прикрепленной к ее двери.
Но Ричард уже не слушает меня. Он шепчется с кем-то за кадром, потом поворачивается обратно.
— И у вас есть запись этого звонка?
— Я под запретом, забыли? У меня нет доступа к записи. Возможно, ее вообще стерли, как только он дал отбой.
Ричард, поморгав, отворачивается снова.
— Да с кем вы там шепчетесь, черт бы вас драл? — взрываюсь я.
Кадр с их стороны перемещается, и я вижу Арнольда Уотерса в скромном спортивном костюме. Теперь видно, что они сидят в его кабинете.
— Он говорит со мной. В какое время Трейнор, как вы утверждаете, позвонил вам?
— Около одиннадцати.
— И дал понять, что ваша подруга в опасности?
— Ни хрена он не дал понять. Он сказал — я цитирую: «Можете поцеловать свою подругу на прощание». А потом нажал кнопку. Моя подруга даже мигнуть не успела.
Пауза. Оба магната переглядываются. По этим взглядам можно предположить, что это не первый фокус, который их безопасность отмачивает без каких-либо санкций.
— Это очень серьезное обвинение, мисс Шестал.
— Моя подруга тоже убита всерьез, ты, засранец. — Арнольд слегка морщится.
Ричард ловко перехватывает разговор.
— Я знаю, вы расстроены. Но, не имея доказательств, мы можем обещать только, что расследуем это со своей стороны. Даю вам слово, мисс Шестал.
Долю мгновения он смотрит мне в глаза с самой фальшивой искренностью, которую мне доводилось видеть.
— Доказательство, мистер Уотерс, лежит в морге Лос-Анджелеса в виде мелких кусочков. Диди, разъедини, пока меня не стошнило.
Экран гаснет.
— Какой была Рива Барнс? — Ричард Уотерс назвал-таки мне несколько имен из числа своих служащих. Эта, Джулия Логан, рыженькая, небольшого роста и слишком долго обдумывает ответы.
— Она была хорошая девушка. Добросовестная. «Маской» Джулия не пользуется.
— Как долго вы ее знали?
— Полтора года.
— Как вы с ней познакомились?
— Я заведую отделом, который докладывает о некоторых вещах непосредственно мистеру Уотерсу.
— Значит, вы знали ее по работе. Она кивает.
— А в личной жизни?
— Мы не были близкими друзьями. —
— Значит, о ее личной жизни вы ничего рассказать не можете?
— Кажется, у нее был не слишком широкий круг знакомых.
<интересно, правда ли то, что говорят…>
— Был ли у нее друг? <замужем она или нет?>
— Кажется, да, но я не уверена.
— А как она, по вашему мнению, справлялась с работой?
— Превосходно. Мистер Уотерс очень к этому требователен. <тебя бы он точно погонял по кабинету, лапочка, но ты не его тип…>
— Упоминала она когда-нибудь о каких-то личных затруднениях? Финансовых проблемах?
— Нет.
— Непристойные телефонные звонки?
— Нет.
— Семейные проблемы?
<у нее только и разговору было, что про родное захолустье… >
— Нет. У нее были хорошие отношения с родными.
— Какие-нибудь хобби, особые интересы?
<неужели она правда раскрывает какие-то преступления? дура белобрысая>
— Она много читала… и ходила в церковь. <может, сказать, что она была девственница?>
— Какой же тип предпочитает Уотерс?
— Что? — Это мигом сбивает с нее спесь.
— Она спала с Уотерсом?
— Я этого не говорила! — паникует Джулия.
— И не нужно было. Разве вам, милочка, не сказали, кто я?
— Полицейский консультант…
— Телепат. Вы ведь понимаете, что это значит, Джулия?
— Вы хотите сказать…
— «Неужели она правда раскрывает какие-то преступления?.. Дура белобрысая»…
— Но я…
— Попробуем снова? Или мне сказать вам что-нибудь более интимное?
У нее в уме образ. Мужчина, вероятно ее босс, советует ей быть поосторожней со мной.
— Мне, естественно, почти нечего добавить.
— Вы почти ничего и не сказали. Хорошо. Возвращайтесь на свое место и будьте паинькой.
