Влады ему уже стесняться нечего, Костя сказал:
– Леха, а ты мне еще одно дело поможешь сделать?
– Да без базара. Что надо?
– Там азербайджанцы деда моего вчера избили.
– Деда Ваню?
– Да.
– Совсем уже охерели. А ты знаешь, кто? Сейчас разберемся.
– Представляю примерно. Абу там есть один. Но я знаю, где они живут.
– Ладно, погнали. Только Костян, я ведь тебя тоже хотел одну мазу попросить. Ничего, что подружка твоя слушает?
– Леха, да я что угодно! – растроганно вскрикнул Костя. – А Влада – нет, не волнуйся, ей можешь доверять, так же, как и мне!
– Короче, такая фишка. Только слово дайте, что все между нами останется. – Леха вынул из бардачка бумажный пакет с фотографиями из морга, и вкратце рассказал про дело Палачей все, что ему было известно. Костя побледнел. Влада смотрела сзади через сиденья.
– Слушай, а то что там этот Хайдар про голову сказал, это он, что серьезно, получается? Тем более, у меня и фамилия на «евич» кончается, и нос такой, загнутый…
– Да не сцы, братуха. Сейчас Петрович с ними все обтолкует. Только я думаю, никак они не связаны. Это так уж, совпадение такое. Я к чему говорю-то, тут твое аналитическое мышление нужно. Я не вкуриваю тему. Я, наверное, правда, только ларьки могу контролировать. Ну чего, я походил, там к одним подошел, к другим, в ментовку даже ходил. Ничего. Поможешь, Костян?
– Леха, ну какие могут быть разговоры? Конечно! Я все исследую, и что в моих силах, все сделаю. И Влада нам тоже поможет, она тем более в этих делах сильно разбирается!
– Да? – Леха удивленно глянул на Владу в зеркало заднего вида.
– Я много общалась со скинами. В теме, – кивнула Влада, спокойно перебирая фотографии. – И уже кое-какие соображения у меня появились.
– О, здорово! – обрадовался Леха. – Ну, спасибо, родная, за мной не заржавеет! – Давай щас тогда поговорим с азерами, а потом к Петровичу вернемся, ему тоже нужно все рассказать.
Влада кивнула, а Костя дернул Леху за рукав:
– А вот здесь черный квартал. Вон дом красный, там этот Абу живет.
Но у двухэтажного коттеджа собралась толпа степановцев. Похоже, почти половина села оказалась здесь. Влада осталась в машине, задумчиво рассматривая документы из папки, а парни спешились и подошли к толпе. Костя спросил у русской старушки в чистеньком платочке:
– А что случилось, бабушка?
– Да зарезали Абу этого проклятущего.
– Как? Кто?
– Да кто ж его знает! Вчера вечером и зарезали.
– А хоть что говорят-то? – Старушка оказалась словоохотливой, да и обсуждать историю смерти Абу, которого ненавидел весь поселок, ей было как бальзам по сердцу.
– Да что говорят-то?
– Что говорят. Тетя Клава из соседнего дома видала. Ночью вчера шел Абу этот вроде домой-то себе, его остановил какой-то парнишка. Сухонький, вроде, в форме военной пятнистой. А лица-то не видала, темно было. На шаг отошли сюда к воротам, где света нет. Только стали говорить, Абу кинжал вынул, прыгнул на того, маленького, а у паренька тоже нож: он раз, раз! давай его полосовать! Крест-накрест того изрезал и прямо в живот! И еще так быстро-быстро: раз-раз! Абу-то и замахнуться толком не успел! Да быстро так, говорят: раз-раз раз и все! Обе ноги пропорол, живот, глотку, и ухо еще отрезал. Это, мол, теперь в рай ихний, мусульманский, не возьмут без уха-то, вот как. Говорят, Абу-то и крикнуть не успел! Вот как! А я уж и не знаю, кто это был, можа и не наш, а только спасибо ему, дай ему Бог доброго здоровья. Совсем уж этот Абу в грош никого не ставил: ни детей, ни стариков. А парней сколько отлупил с шайкой со своей и девчонок изнасиловал!
Костя слушал с широко раскрытым ртом.
– Леха, слушай, подвези меня, пожалуйста до деда! – закричал он другу. – Он здесь недалеко живет! Я ему скажу, что случилось, а потом поедем к Петровичу твоему, ладно?
Леха сразу согласился, и они в мгновение ока оказались у домика деда. Влада, сидя на сиденье, безмолвно изучала тетрадь с записками и вклеенными цветными ксерокопиями фотографий. Оставив ее с Лехой в машине, Костя вприпрыжку вбежал во дворик и бросился к дому, но перешел на шаг, увидев «Форд» с питерскими номерами. Парень тихонько вошел в дом, и на кухне воткнул нож в стол, туда же, откуда он его и вытащил утром, потом поднялся на второй этаж, но вдруг услышал, как дед с кем-то громко спорит, и остановился посреди своей комнаты. У собеседника деда был заметный кавказский акцент.
– Иван Сергеевич, вы совсем не хотите помочь следствию. – Следователь! – перепугался Костя. Неужели уже узнали о взрыве татарской «Волги»? Или вдруг Петрович запытал Хайдара до смерти? Парню пришлось подкрасться к двери и вслушаться в разговор.
– Вас вчера ударил Абу Адзияров?
– Да так, пихнул маленько, – у деда неожиданно появился говор дремучих крестьян, этаких хитрецов, которые только с виду простаки. – Пихнул, и пихнул, товарищ следователь, бывает! Пусть молодежь резвится! Я молодым-то когда был, тоже всем старикам на селе зубы пересчитал! Дело-то такое!
– Перестаньте паясничать! Я вижу, у вас синяк под глазом, он сильно вас ударил.
– Ну, ударил, я ж на него претензий не держу.
– Иван Сергеевич! Судмедэкспертиза уже показала: характер ранений у Адзиярова таков, что можно утверждать – нанес их человек, знакомый с техникой диверсионного ножевого боя.
– Это что ж за зверь такой?
– Иван Сергеевич! У меня есть информация: в деревне говорят, что вы служили в элитных спецподразделениях Советского Союза!
– Да ба-а-а! – совсем по-стариковски ахнул дед. – Кто ж вам такое сказал- то? В деревне что ль наплели? А нет у вас информации, что Абу ваш любимый двоих парней наших степановских до смерти избил, а дело за недостатком улик закрыли? А что девчонку пятнадцатилетнюю в подвале неделю держал, и ее весь джамаат ихний перетрахал, и тоже дело закрыли, за отсутствием состава преступления? Нет такой информации?
– Я задал вам вопрос, а ответа еще не услышал.
– Вон чего! Ну понятно, что-то мы не хотим слышать, а про что-то всему миру разнесем! Вот вам ответ: я в связи служил! В связи! Кто еб…тся в пыль и грязь – наша доблестная связь! Вот смотрите (дед зашуршал в шкафу и бросил папку со своими документами на стол) все здесь все сказано. Не верите – пишите запросы в Министерство Обороны, ФСБ, ФСК – куда хотите! Да и что вы мелете! Пьяный я был вчера, на ногах не стоял! Да и что, уже другого обвинить не можете? Восьмидесятилетнего дедку? Да я Абу вашему до плеча не доставал!
– Хорошо, – после минутной паузы, потраченной на изучение документов, наконец, сказал следователь, – я вижу, с вами каши не сваришь. Подпишите здесь. И здесь. Пишите «С моих слов записано верно». Я должен поговорить с вашим внуком, где он?
– В соседней комнате. Костя, войди сюда! – Костя вошел, недоумевая, как же дед мог услышать, что он здесь. Следователь в самом деле оказался кавказцем, уже с проседью, и с золотым передним зубом. Иван Сергеевич глянул на внука и сказал:
– Так, ответь на вопросы следователя, капитана Халикова. Говори только то, что ты видел и в чем на сто процентов уверен.
– Когда вы вернулись домой? – спросил Халиков, записывая вопрос на
