В ответ раздались снисходительные смешки.
— Тут нечего стыдиться. Варне и Сигроув тоже начинали там. Кстати, как поживает Джек?
— Как… Джек,[32] — выдавила Мэри.
Она сочла, что слишком уж легко заработать очки, мешая его с грязью, хотя здесь это пошло бы на ура. Пусть Джек был неприметным человеком и служил в захудалом отделе, но с ней он обращался хорошо.
Подручные Звонна сочли её слова унизительными для Джека и рассмеялись. У Хламма запищал телефон, он взглянул на текстовое сообщение, затем отложил сигару и поправил галстук.
— Это шеф. Он готов встретиться с вами.
Мэри провели в святая святых, персональное убежище великих детективов. Стены комнаты были обшиты мореным дубом. Здесь корифеи сыска еженощно встречались для мозговых штурмов, обсуждения текущих дел или просто чтобы расслабиться среди интеллектуально равных. Мэри чуть не разинула рот при виде шести-семи знаменитостей, которых узнала с первого же взгляда. В Бейзингстоке такого не водилось, но бейзингстокские детективы и не поднимались в рейтинге выше двадцать пятого места.
— Добрый вечер, шеф, — поприветствовал Фридленда Хламм.
Сидевший рядом со Звонном элегантно одетый детектив, по виду иностранец, встал и вежливо поклонился Мэри. В присутствии столь высокого общества девушку бросило в жар, но она сумела выдавить нечто учтивое в ответ на поклон. Невысокий человечек поблагодарил именитого коллегу, взял свой шерри и удалился в другой конец помещения.
— Эркюль очарователен, — произнёс Звонн с улыбкой победителя, добавив, как только маленький иностранец оказался вне досягаемости слуха: — Но его слишком уж переоценивают. Все говорит о своих «серых клеточках», а на деле ему по большей части чертовски везёт. Садитесь, сержант. Хламм хорошо вас развлекал?
— Очень хорошо, сэр.
— Прекрасно. Спасибо, Эдди.
Хламм подобострастно поклонился и исчез. Звонн с минуту молча рассматривал Мэри. Знаменитый детектив был крупным мужчиной с глубоким, вызывающим доверие властным голосом, да к тому же ещё и красавцем, и ей померещилось, что глаза его сверкнули при взгляде на неё. В комнате внезапно стало жарко.
— Вы работали в Бейзингстоке с Фулвом?
— Да, сэр.
— В этом нет ничего постыдного.
— В Фулве или в Бейзингстоке, сэр?
Звонн рассмеялся и отпил виски.
— Итак, как поживает мой друг Джек?
— Я не настолько близко знакома с ним, сэр, — ответила Мэри, пытаясь обойти вопрос.
Но Звонн пошёл ва-банк.
— Я ценю верность, Мэри, потому скажу вам: Джек поживает очень плохо. Он в полном дерьме. То свинское дело — последний удар по его карьере, даже по жалким стандартам ОСП. Он понятия не имеет о том, как выгоднее представить сложный случай, чтобы добиться обвинительного приговора, и не умеет ни выстроить дело, ни рассчитать время для пущего драматизма, чтобы уложиться в формат «Криминального чтива». И как он намеревается попасть в Лигу? На ваш взгляд, Джек здесь будет уместен?
Она огляделась по сторонам. Инспектор Морж, прислонившись к резному мраморному камину, тихо разговаривал с Ромбусом,[33] который приехал из Эдинбурга, вероятно, с целью допросить подозреваемого.
— Честно говоря, нет, — ответила Мэри, быстро отбросив мысль о непорядочности, чтобы освободить в голове побольше места для размышлений о развитии карьеры.
— Согласен, — произнёс Звонн, наклоняясь ближе. — Как продвигается дело Болтая?
— Почти наверняка самоубийство.
Звонн покачал головой.
— Готов поспорить, что нет. Я чую хорошее дело, как парфюмер — каплю лаванды в футбольной раздевалке. Здесь пахнет уголовщиной. Место преступления — как выходная ария в хорошей опере: несколько отдельных нот предвещают начало великих событий. Я построил на этом карьеру. Уверяю вас, в деле Болтая кроется гораздо больше, чем видно на первый взгляд. Мне нужно что-нибудь для летнего спецвыпуска «Криминального чтива», и, по-моему, дело Болтая вполне подойдет.
— Но ведь оно же в юрисдикции ОСП.
— Для меня не существует проблем, только решения, — спокойно ответил Звонн. — Я обязательно получу дело Болтая, но пока оно ещё не у меня. Нужно тщательно подгадать время для пущего драматического эффекта. И здесь мне потребуется ваша помощь.
— Моя?
— Конечно. Мне надо знать, как продвигается расследование. Вы будете моими ушами и глазами.
Он почувствовал её лёгкое замешательство.
— Я не останусь неблагодарным. Я читал ваш отчёт по шекспировским подставным боям, и он меня впечатлил. У вас хороший слог, а вскоре мне может понадобиться свежий взгляд и свежее перо. Барнс не единственный, кто уходит в отставку.
Звонн повелительно вскинул бровь и уставился на девушку. Мэри взвесила все за и против. Долго ей думать не пришлось.
— Что именно вы хотите знать?
— Просто держите меня в курсе. Но лично мне сведения не передавайте, говорите с Хламмом. Когда ОСП распустят, думаю, мы найдём вам достойное место в нашей компании.
— Спасибо, сэр.
— Хорошо. Что ж, я рад, что мы сумели договориться. Это может оказаться к нашей обоюдной пользе.
— Я уверена в этом. Спасибо, сэр.
Мэри поймала себя на том, что повторяется, но ей было уже всё равно. Она покинула внутренний зал и присоединилась к группе в баре, где теперь обсуждались прошлые расследования, о многих из которых Мэри читала. Это было потрясающее приключение, словно Зевс вдруг взял да и пригласил её на краткий тур по Олимпу, а затем невзначай обмолвился, что Нептун уходит в отставку, и поинтересовался, не хочет ли Мэри занять его место.
Глава 15
Недовольство миссис Шпротт
ПО ОБВИНЕНИЮ В УБИЙСТВЕ
ПЕТУШКА РОБИНА РАЗЫСКИВАЕТСЯ ВОРОБЕЙ
Полицейские из отдела ОСП хотят допросить неизвестного воробья в связи с убийством петушка Робина накануне вечером в Подосиновиковой роще. Свидетель, называющий себя комариком, сказал нам: «Своим маленьким глазом я это видел». Предполагаемое орудие убийства — лук — ещё не обнаружено. «Пока ещё рано, — ответил нам сержант Шпротт из ОСП, — но у нас есть описание преступника, и мы допросим все триста пятьдесят шесть тысяч воробьев Рединга». Похороны петушка Робина состоятся в четверг, церемонию проведёт священник Грач. Венки направлять ближайшему родственнику убитого, Голубку.
