руки во второй раз… А впрочем, если задуматься, зачем кибернетическому копу умная программа? — И он захохотал во всё горло.
Его подручные подхватили смех.
— Ах ты, желтозубая мартышка! — Связанный Дарт в ярости кинулся вперёд, целя головой ему в живот.
Зауггуг едва успел увернуться от удара.
— Ну-ну, комиссар, к чему эти обиды? — примирительно сказал он. — Я и не помышлял оскорбить тебя.
'Этот кибер явно зациклился на том, что он человек, — думал бандит. — Хорошо, не будем ему противоречить. Часто киберы, у которых повреждено мыслительное устройство, начинают болтать о себе всякие несуразности, и единственный способ их угомонить — поддакивать и всячески им угождать…'
— Разумеется, ты не кибер, — он растянул губы в льстивой улыбке. — Ты человек, и притом весьма неглупый, коли тебя назначили комиссаром. И всё же, на мой взгляд, этот пост не соответствует твоим выдающимся способностям. Он недостоин тебя. В войсках Империи ты получил бы гораздо более высокое назначение. У нас бы ты стал рыцарем Ордена Деки, адмиралом космической эскадры… Таких людей, как ты, в Империи ценят… Подумай сам, ведь работа в полиции не для тебя, ты способен на большее… Ты способен на великие подвиги, Дарт! И только в Империи ты сможешь реализовать свои уникальные способности. Я помогу тебе в этом. Нас ждёт слава.
— Не купишь, упырь! — Дарт попытался дотянуться до него связанными ногами, но каркодианин ударом своего мощного хвоста отбросил его назад. — Ненавижу вас всех, — хрипел пленник, корчась на полу и тщетно стараясь освободиться от верёвок. — Вы убийцы, кровососы, мерзкие, подлые твари, хуже зверей! И вы ещё хотите, чтобы я воевал за вас? Да я лучше умру, чем даже на мгновение допущу такую мысль!
Бандиты, злобно ворча, подступили к нему. На Дарта посыпались удары.
Зауггуг раздулся от гнева.
— Ну хорошо, проклятый коп, ты сам выбрал свою участь, — прошипел он. — Теперь-то ты уж точно умрёшь. И твоей могилой будет весь космос!
Комиссар невольно вздрогнул. Зауггуг попал в его самое уязвимое место. Расправиться с неубиваемым можно было, только похоронив заживо. Для этого даже не требовалось изобретать какой-то особенной могилы — достаточно было просто выкинуть его в космос. И он будет летать миллиарды лет вдали от звёзд и планет, где встретиться с космическим кораблём не то что маловероятно, а попросту невозможно… В памяти снова мелькнул Аууа, удаляющийся от челнока…
— Впрочем, у тебя ещё есть шанс, — прибавил Зауггуг вкрадчиво. — Открой мне свою тайну.
Дарт подумал, что, наверное, можно было бы схитрить, наобещать бандиту с три короба и отправиться с ним на Рассадур, откуда он нашёл бы способ бежать, но он тут же отбросил эту мысль как недостойную комиссара космической полиции. Он гордо, с презрительной усмешкой, промолчал.
— Да чего с ним толковать, он же кибер! — задохнувшись от ярости, Зауггуг отошёл от него. — Выпытывать секрет живучести у этого резинового истукана бесполезно, наверняка он сам не знает, как и из чего его сделали!
— Хватит, нечего с ним церемониться! — зарычал каркодианин, разевая зубастую пасть. — Вышвырнуть его за борт, и всё тут! Оставлять его нельзя, он слишком опасен!
— Вышвырнуть, вышвырнуть! — подхватили бандиты.
Они гурьбой набросились на Дарта и добрых полчаса месили его кулаками и ногами. Затем по приказу Зауггуга его отволокли в шлюзовую камеру. Туда же прикатили узкую цилиндрическую цистерну. Пленника, связанного прочными ремнями, запихнули в неё и закрыли крышкой, которую для прочности ещё и приварили.
Перед тем как покинуть шлюзовую камеру, Зауггуг, ругаясь, приставил к цистерне дуло мощного крупноствольного бластера и пропорол её толстым огненным лучом.
— Прощай, комиссар! — крикнул он. — Теперь вместо преступников будешь ловить метеоры и астероиды!
Он вышел, а минуту спустя автоматически распахнулся наружный люк и цистерна вывалилась в открытый космос.
Глава 11. Снова на корабле
Этот последний выстрел Зауггуга, произведённый в сердцах, со злости, оказал бандитам плохую услугу: Дарту бластерный луч вреда не причинил, зато распорол ремень, который его связывал, и выжег в боку цистерны отверстие, достаточное для того, чтобы просунуть в него руку.
Дарт сразу почувствовал, как ослабли путы, а когда его металлическая тюрьма вывалилась из шлюзовой камеры, выпростал из неё руку и успел, прежде чем цистерна отлетела от корабля, нащупать какую-то скобу и ухватиться за неё.
Он повис вместе с цистерной, прицепившись к борту звездолёта. Поначалу его положение казалось ему незавидным: в узкой цистерне он едва мог повернуться, к тому же через отверстие, почти полностью занятое его рукой, нельзя было толком рассмотреть, за что именно он держится. Судя по яркому свечению, он находился где-то в районе сопла, а значит, держался он за один из выступов хвостового оперения. Эти выступы, как он помнил, сходились к середине днища — туда, откуда била огненная струя. Почувствовав, что пальцы его не устают и держаться за выступ в состоянии невесомости не так уж и трудно, он сообразил, что здесь, возле сопла, где царят сумасшедшие температуры, цистерна рано или поздно должна расплавиться. Причём скорее рано, чем поздно.
И верно: не прошло и тридцати минут, как цистерна с левого бока начала плавиться. Вскоре он окончательно избавился и от нее, и от ремней. Хватаясь за ребристые плиты огнеупорных покрытий, недавний пленник двинулся навстречу ослепительно-белому пламени и вскоре уже входил в пекло. Огненный вихрь в первые мгновения слепил, но вскоре зрение удивительным образом восстановилось, и Дарт продолжил движение против течения плазменного потока. Напор пламени был силён и карриорец несколько раз срывался, рискуя вместе с потоком огня быть унесённым в космос. И всё же он пробился сквозь ревущие плазменные струи и вновь оказался в фотонном реакторе. Комиссару некогда было нежиться в его обволакивающих струях — он сразу поплыл к основанию трубы, откуда начинался путь к внутренним отсекам. Дорога была ему знакома, и меньше чем через час он уже поднимал плечами свинцовую крышку люка, в который его однажды уже сбросили бандиты.
В каюте, спиной к люку, сидел здоровенный ящероподобный гуманоид и громко чавкал, что-то поедая. Кроме него, в помещении никого не было.
Справиться с ящером оказалось делом далеко не простым: его туловище было твёрдым и скользким, а руки хоть и короткими, но сильными и цепкими. Бандит захрипел, когда Дарт, подойдя сзади, стиснул ему горло, вывернулся, метнулся и напором своего мощного тела повалил карриорца на пол. Они покатились, хрипя и сжимая друг друга в объятиях. Не обладай Дарт бессмертным телом, он был бы уже не раз разорван зубами и когтями гуманоида. Но и бандит не в состоянии был подмять его под себя — карриорец всё время уворачивался. Важным преимуществом Дарта была его неутомляемость. Бандит уже начал выбиваться из сил, а Дарт по-прежнему был бодр и только ждал случая сцепить пальцы на его длинной вздувающейся шее.
В один из моментов борьбы Дарт заметил справа от себя чёрную пасть раскрытого люка. Решение созрело мгновенно. Он удвоил усилия, и через несколько минут дерущиеся подкатились к отверстию. Миг — и оба рухнули в него.
Четверть часа спустя из люка вылез один Дарт. Бандит сгорел на пути к реактору.
Комиссар обнаружил в углу каюты металлоидную куртку убитого и лучевой пистолет. Куртку пришлось оставить — он не смог бы в неё пролезть при всём желании, а пистолет взял. Правда, держать его было не совсем удобно — он предназначался для трёхпалой лапы ящера, а не для руки антропоида, но всё же это было лучше, чем ничего. Оружие придавало уверенности. Как-никак, Дарт был один на огромном вражеском
