ситуацию, о которых постоянно трубят по телевидению.
— Я не знаю. Может, стоит переговорить с парнями в местном отделении на Гавайях.
— Непременно. Я позвоню им. Не уверен, что это сработает, но буду рад хотя бы попытаться.
— Я сделаю денежное пожертвование.
Пол покачал головой:
— Нет никакой необходимости.
Джек не ожидал такого поворота. Сколько раз к нему обращались с просьбой оказать материальную помощь или внести в свои бухгалтерские книги парочку несуществующих работников? Тьма-тьмущая. А теперь говорят, что нет такой необходимости?
— Да ладно, эка невидаль!
— Послушайте, Джек. Буду говорить с вами начистоту. Сейчас все изменилось. Причем очень сильно. Профсоюз стал уподобляться бизнес-структуре. Мы пытаемся развивать то, что в деловом мире называют «корпоративной культурой». Боюсь, у меня не так уж много влияния на гавайское местное отделение.
Джека охватил гнев. Он пытался всеми силами подавить это чувство, но чем больше старался сдержаться, тем сильнее закипал.
— Он угрожал моей жизни!
Джек почти захлебнулся от желчи, когда эти слова сорвались с языка. Прозвучало все так, словно он захныкал, и он возненавидел себя за этот скулеж.
Пол крайне удивился:
— Что?
— Он сказал, что расправится со мной, если мы не уберемся.
Пол даже изменился в лице.
— Вы ходили в полицию?
— Зачем? Что я им скажу, мол, меня собираются отыметь? У меня нет никаких доказательств. Его слово против моего, а он из местных.
— Кажется, ситуация серьезнее некуда.
Джек взорвался. Он почти кричал:
— Вам лучше поверить, что все серьезно!
Старик схватился за пиво и сделал глоток, стараясь взять себя в руки, но только подавился, закашлявшись и забрызгав пеной всю рубашку. Когда ему наконец удалось восстановить дыхание, он посмотрел на Пола.
— Я в полной растерянности, понятно? Какой-то долбанный островитянин пытается меня прогнать. Как по-вашему, это сбивает с толку?
Пол кивнул:
— У меня в этом деле замешана уйма денег. Я даже заложил свой дом.
Пол отвел взгляд и допил чай. Стакан тотчас же наполнили снова. Он долго молчал, потом посмотрел на Джека и заговорил примирительным тоном:
— В данной ситуации профсоюз не в силах помочь, уж простите.
Джек почувствовал себя так, словно его грязью облили. Получалось, он тут расхныкался, как дитя неразумное, перед этим юнцом, который не имеет ни малейшего представления о том, кто такой Джек и что он сделал. Он обнажил душу, выложил все карты на стол, а в ответ ему дал и от ворот поворот.
— Но…
Пол прервал его:
— Я знаю, вы в свое время оказали нам большую поддержку. Поверьте, Джордж Норига рассказал мне все о вас.
Джек кивнул:
— Джордж бы знал, что делать.
Пол достал листок и написал на нем несколько цифр. Он пододвинул листок ближе к Джеку:
— Этот парень решает проблемы.
Джек посмотрел сначала на цифры, а потом перевел взгляд на Пола. Возможно, он недооценил мальца.
— Спасибо.
— Приятного вам аппетита. — Пол встал и ушел, даже не обменявшись с Джеком прощальным рукопожатием.
Они перешли в спальню, после того как он потушил газ, выбросил подгоревшую рыбу в раковину и отключил дымовую сигнализацию, разразившуюся оглушительным пиканьем. Они лежали, тесно прижавшись друг к другу, простыни сбились и валялись сейчас в полном беспорядке. Ханна изучала лицо Джозефа, пытаясь разгадать его мысли.
— Прости за рыбу.
Ханна улыбнулась:
— Вот еще! Это была самая лучшая испорченная еда за всю мою жизнь.
Джозеф рассмеялся:
— Да? Тебе понравилось?
— Тебе чаще следовало бы так готовить.
Ханна быстро приняла сидячее положение, прислонясь к спинке кровати, отчего ее груди резво подпрыгнули и вернулись в исходную позицию, и затем посмотрела на любовника.
— Джозеф, что с тобой происходит?
— Я в порядке.
— Такое чувство, будто ты кому-то что-то пытаешься доказать.
Джозеф лениво потянулся, подняв руки над головой и вытянув ноги так далеко, как только мог, после чего расслабился и протяжно вздохнул.
— Просто в последнее время приходится о многом думать.
— Ты очень хочешь поехать в Нью-Йорк. — Ханна не спрашивала. Джозеф принялся было оправдываться, но она остановила его: — Я понимаю. На твоем месте я, возможно, хотела бы того же самого.
Девушка встала и натянула футболку, после чего одним махом собрала волосы и на скорую руку затянула их в привычный конский хвост.
— Я должна закончить проверку сочинений.
Джозеф привстал и схватил ее, притягивая к себе. Он долго не отпускал Ханну, ощущая тепло женского тела, наслаждаясь его запахом, словно стараясь запечатлеть ее очертания на своем теле. Он поцеловал ее в шею.
— Мне нужно съездить к Сиду. По дороге могу купить пиццу.
Пока Джозеф добирался на машине к дому дяди, у него было время подумать над предложением Фрэнсиса. Как легко было бы согласиться, перетерпеть пару часов неудобство, и затем все бы закончилось. Отнестись к этому как к посещению зубного врача. Но Джозефу сложившаяся ситуация простой не казалась. В сексуальных отношениях для него всегда немаловажными были такие факторы, как «кто, что, зачем, где и каким образом». Занятия любовью могут оказаться обычным лакомством, которое с удовольствием поглощают и тотчас же забывают, как только что съеденный рожок с ванильным мороженым, или же они могут быть прелюдией для настоящей любви, страсти и желания. Иногда они несут в себе все эти качества одновременно. Но всегда последнее слово оставалось за Джозефом, он сам решал, разделять ли эту радость с потенциальным партнером или нет.
За то время пока он ехал, Джозеф внезапно осознал одну из жизненных аксиом. Все в этом мире сводится к сексу. Совершенно все. Потребность соединиться с другим телом является тем источником энергии, той движущей силой и тем исходным побуждением, которые влекут человечество вперед. Именно эта потребность лежит в основе всех человеческих устремлений, заставляет пульсировать сердце истории. Даже тот внутренний импульс и та жажда, которые толкают людей в погоню за деньгами, влиянием и властью, на самом деле представляют собой всего лишь средство для непривлекательных людей заполучить себе красивых, уступчивых сексуальных партнеров. Когда вы зарабатываете достаточно денег, вы приобретаете право покупать любовь, таким образом сводя священный акт близости к торговой сделке.
