Она не заметила предостерегающего жеста Квелин, которая не решилась высказать вслух свои опасения.
– Да-а? – довольно протянул Бренн. – Как ты думаешь, Рикк, стоит нам проверить слова заносчивой девчонки?
– Если ты пустишь по ее следу собак, вряд ли она будет по-прежнему думать, что ее племя превосходит наше, – Рикк зловеще расхохотался, не обращая внимания на попытки Квелин остановить его.
Морейн запоздало опомнилась. Она оглянулась, ища глазами короля. Белин стоял на другой стороне поляны, отрабатывая с Убракием новые приемы боя на мечах.
То, что показалось сначала забавной игрой, теперь превратилось в кошмарную охоту, где преследуемой жертвой оказалась она сама. Морейн жалела о брошенном вызове и готова уже была вернуться и попросить прощение за свою дерзость. Если бы король был поблизости, он не позволил бы братьям устроить на нее травлю. Боги, какая глупость бегать по лесу преследуемой охмелевшими охотника ми и их собаками. Ей надо пробраться лесом к другой стороне поляны, где она видела короля, и рассказать ему, какую жестокую игру затеял его безумный брат.
Морейн остановилась, прислушалась к доносящемуся шуму, пытаясь определить, в какую сторону ей идти. Пока принцесса раздумывала, на ее глазах небо внезапно потемнело, сгустились тучи, закрыв собой заходящее солнце. Боги грозно расхохотались громом, угрожая обрушить на землю свое проклятье. Поднялся ветер, зловеще завывая в голых ветках осенних деревьев. Стало холодно. До слуха Морейн донесся собачий лай, и принцесса решительно двинулась ему навстречу. Собак она боялась меньше, чем людей.
Впереди, между стволами деревьев, мелькнула чья-то тень, послышалось звериное рычание. Морейн в нерешительности остановилась, пытаясь издали увидеть, кто приближается к ней. На расстоянии нескольких десятков шагов она уже смогла разглядеть того, кто двигался ей навстречу. Рыскающее по лесу существо издавало жуткий звериный хрип, в сумраке его глаза засветились, словно отражал закат. Чуть не задохнувшись накатившимся на нее ужасом, Морейн прижалась к старой липе, не зная, заметил ли ее преследователь. Он двигался рывками, останавливаясь и прислушиваясь.
– Спиной к ветру, глазами на восток, – всплыли в ее памяти слова и сами сорвались с уст Морейн, – стоит старый Лесной Князь. Прен Дук, Великий дух леса, дай защиту для Туата де Дананн!
И, сама сомневаясь в своем происхождении и не уверенная, в том что Прен Дук почувствует в ней жалкие остатки белой крови, Морейн отчаянно вжалась спиной в грубую мерзлую кору дерева. Неведомое существо мчалось прямо на нее и, безусловно, уже должно было ее видеть. Но в нескольких шагах от Морейн оно остановилось в нерешительности, шумно втягивая ноздрями воздух и злобно взвыв, пробежало мимо. Морейн не смогла разглядеть его в сгущающейся темноте. Она тихо возносила благодарственные молитвы древней богине Туатов, о которой вспоминала слишком редко для того, кто так нуждается в ее помощи.
Простояв под липой некоторое время и убедившись, что преследователей рядом нет, принцесса решилась выйти из-под защиты дерева. Безусловно, охотники бросили свою глупую игру, решив, что достаточно напугали заносчивую девушку. Морейн вдруг почувствовала, что лес меняется, как и она сама. Лес, показавшийся сначала таким неприветливым, теперь манил ее своим очарованием. Ветер стих. Образ ее мыслей несколько изменился после общения с липой. «Как примитивны люди, – подумала принцесса. – Неужели мой несчастный народ так быстро позабыт ими, что они решили устроить охоту на Туата в лесу». Наивные вояки, они отпустили ее в лес, ее, принцессу Туатов, которой не страшны ни волки, ни медведи.
Принцесса зажмурилась, вдыхая пряный запах осеннего леса. Она присела на поваленное ветром дерево и задумалась, что ей делать с неожиданно свалившейся на нее свободой. Услышав шум воды, она пошла на ее поиски и вскоре набрела на светлый студеный ручей, выбегающий из-под корней дерева. Морейн опустилась на колени перед ручьем и, зачерпнув ладонями ледяную воду, напилась и умылась.
Вскоре стало светлее благодаря взошедшей луне. Бесшумно ступая по рыхлой листве, вышла к ручью белая косуля, остановилась в двух шагах от девушки, склонила голову к прозрачной воде. Морейн замерла, восхищенно рассматривая прекрасное животное, казавшееся серебряным в Свете луны. Косуля подняла голову от воды, внимательно посмотрела на принцессу, словно изучая ее, внезапно метнулась в сторону и помчалась между деревьями. Морейн, не отдавая себе отчета, бросилась за ней. Так она бежала по ночному лесу, не разбирал дороги, вслед за мелькающим впереди силуэтом белой косули, пока деревья не расступились перед ней и не открыли впереди поляну, посреди которой стоял частокол из заостренных, врытых в землю бревен.
Косулю уже не было видно, она скрылась в чаще темного леса. Принцесса подошла к большим воротам, они оказались запертыми, рядом с ними была низенькая калитка, Морейн бесстрашно толкнула ее, и та со скрипом поддалась.
Посреди двора стоял небольшой аккуратный домик, сложенный из бревен, с маленьким светящимся оконцем, затянутым бычьим пузырем. Все еще находясь в состоянии бесстрашия перед лесом и всем, что в нем может встретиться, Морейн смело постучала. Услышав какое-то невнятное бормотанье и, не поняв слов, она отворила дверь.
Морейн вошла и очутилась в небольшой комнате с закопченным потолком. Ярко пылал очаг. У стены стояла широкая сосновая скамья. Стол был накрыт для трапезы. Повсюду горели яркие еловые лучины. Стены были увешаны пучками трав и веточек. В комнате никого не было. Тот же голос откуда-то из дальнего помещения дома велел гостье садиться.
Из внутренней комнаты, громко шаркая ногами, вышла старуха. На ней была длинная до полу туника, обшитая красивым узором по воротнику, подолу и рукавам, а также просторная безрукавка из дорогого меха куницы. На голове старухи, поверх распущенных седых волос, сверкал массивный золотой обруч с изумрудом на лбу, который, словно третий глаз, переливался и искрился над бровями. Если бы не этот сверкающий камень, Морейн сразу бы узнала старуху, но обруч с изумрудом – древним знаком Туатов – смутил ее. Старая колдунья Веда не удивилась, увидев принцессу.
– А-а-а, – протянула она, – полукровка. Ты теперь принцесса или рабыня? Что, кланяться тебе или гнать прочь?
Кланяться Веда не стала, а внимательно рассматривала Морейн обходя ее кругом, трогала скрюченными пальцами ее жалкое одеяние и растрепанные волосы.
– И где же теперь твои дорогие платья, твои сверкающие изумруды, твоя атласная кожа? – старуха горько посмеивалась. – Где же теперь твоя надменность, твоя гордость, твое достоинство? – И вдруг она закричала срывающимся голосом: – Как посмела ты опозорить древний род своих предков? Почему не пронзила свое горло кинжалом. как сделали это другие?
Морейн отшатнулась к входной двери. Она успела отвыкнуть от неприветливости и ворчания Веды. Они не виделись столько лет, а старуха не сказала ей даже ласкового слова. Но Веда, видя, что уже довела девушку до слез, подобрела.
– Садись за стол, принцесса Морейн, для тебя накрыто.
Морейн села, с удовольствием отметив, что старухина стряпня похожа на эринирскую. Принцесса успела проголодаться и попробовала все блюда. Старуха внимательно наблюдала за ней, подсовывая ей все новые лакомства и нахваливая свою стряпню.
Несмотря на грубость хозяйки, принцесса искренне радовалась встрече с лесной жрицей. За оконцем шелестела ночь. Приглушенно ухал филин. Пряный запах еды, уютный треск огня в очаге – неожиданная передышка в ее личной войне.
– Похоже, ты ждала меня, Веда. Откуда ты узнала, что я приду?
– Ветер нашептал мне, что по лесу бегает дочка Эохайда, преследуемая охотниками-людьми, чьей добычей она стала по собственной трусости. – Казалось, старуха была действительно расстроена поступком Морейн.
– Ты же сама все знаешь, Веда. Зачем упрекаешь меня? Мне нужно было больше смелости, чтобы остаться живой, чем чтобы умереть. Если бы не приказ моей матери, я бы совершила то же, что все остальные женщины.
– Нет, этого я не знала. Зачем же твоя мать так жестоко поступила с тобой? – Старуха покачала головой, пожевала пустым ртом. – Хотя нетрудно догадаться, она решила сделать из тебя жертвенное
