наплывает на него прекрасное лицо русалки с темными глазами без белков, и вливается в его мозг ее нежный, плакучий голос. Харт погрузился в этот дурман и перестал поддерживать беседу.
Морейн не сразу поняла, что Харт в трансе, и успела испугаться.
– Что с тобой? – начала трясти его за плечи Морейн. Харт очнулся, встряхнул головой:
– Опять! Надо же, и здесь она до меня добралась. Даже умереть спокойно не даст.
– Что опять? Кто до тебя добрался? – Морейн была напугана.
– Да, – вяло проронил Харт, – это старая история. – А ну-ка рассказывай, – приказала принцесса.
– Ты слышала когда-нибудь о том, что твои братья поймали нечто, похожее на русалку?
– Да, что-то такое слышала, – сказала Морана и вспомнила бледное лицо прозрачном сосуде в одной из тайных пещер Гвидиона. – Кажется, она умерла без воды.
– Да. Но перед этим она околдовала меня. Никто не понимал ее языка, и Бренн ее за это… – Харт осекся, – в общем, она стала говорить как бы внутри меня, потом я заболел и почти умер. Жрец, то есть Гвидион, меня долго лечил.
Морейн подумала, что, возможно, русалка. как и многие другие существа, обладала способностью мысленного общения, а суеверный Харт принял это за колдовство.
– Но это еще не все, – продолжил Харт, – об этом так многие знают. А вот о чем я никому никогда не говорил, так это то, что я до сих пор слышу ее голос, и она разговаривает со мной. Иногда я даже вижу ее мысленно. Только ты не проболтайся об этом Гвидиону, – тревожно добавил он.
– Вряд ли у меня теперь будет такая возможность, – сокрушенно вздохнула Морейн и спросила: – А сейчас ты опять слышал ее голос?
Харт кивнул.
– А ты можешь ей что-нибудь сказать?
– Ну да, я же разговариваю с ней, – ответил Харт растерянно.
– Ну, так попроси ее сообщить Гвидиону, что мы в опасности, – приказала принцесса.
– Ты что, Морана, это же у меня просто болезнь, результат колдовства. – Харт почувствовал ужасную неловкость оттого, что поделился с посторонним человеком своей тайной. – Она же давно умерла и уже не может никому ничего сообщить. К тому же Гвидион не знает ее языка.
– Если она говорит с тобой, значит, может говорить с кем угодно. – Даже в ожидании казни Морейн не решилась рассказать Харту о тайной пещере с сосудами. Перспектива встретиться с разъяренным Гвидионом пугала ее больше, чем самая ужасная смерть. – Ну, пожалуйста, Харт, попробуй, нам нужен любой шанс. Вдруг это поможет.
Харт посмотрел на нее недоверчиво, поерзал на лавке, усаживаясь поудобнее, его лицо стало чрезвычайно важным и серьезным.
«С таким лицом у него точно ничего не выйдет, – подумала Морейн, разглядывая углубившегося в свои мысли Харта. – Надо же так давно знать человека и даже не подозревать о его способности принимать такой умный вид».
Пока ее телохранитель глубокомысленно молчал, Морейн погрузилась в воспоминания. «Мне легче было бы приручить самого Зверя, чем этого строптивого безумца», – подумала она, вспомнив, как Бренн обнимал ее однажды в галерее. Как глупо умирать из-за человека, который даже не сможет оценить ее преданность. Она стала тихо напевать грустную мелодию.
Дверь открылась, и в проеме показалась озадаченная физиономия охранника-полукровки. Он удивленно смотрел на Морейн, потом подошел и остановился напротив. Харт весь подобрался, готовый ринуться на защиту принцессы. Но охранник стоял, не отрывал взгляда от глаз Морейн, и вдруг начал покачиваться в такт музыке. Морейн указала пальцем на Харта и, не переставая петь, попросила: «Развяжи».
Охранник повиновался. Как только у Харта освободились руки, он, не успев даже размять затекшие кисти, нанес молниеносный удар своим тяжелым кулаком в висок замершего перед ним полукровки. Охранник рухнул к ногам Морейн.
– Когда ты запела, я подумал, что ты сошла с ума от страха, – неуверенно проговорил Харт. – Ты в порядке?
– Да. Ты видел, как на него подействовало мое пение? – спросила принцесса.
– Да я видел подобное и раньше, оно на всех так действует.
Морейн удивленно вскинула брови: «Это интересно, надо будет потом проверить». Они растерянно стояли посреди комнаты и соображали, что им делать дальше.
– Ты не знаешь, Харт, как королю удалось вырваться отсюда?
– Нет, – покачал головой Харт, – я ничего не слышал об этой истории. Зато я знаю, как спасемся мы: ты начнешь петь и прикажешь им открыть переход.
– Ничего не выйдет, Харт, – вздохнула Морейн, – охранник – полукровка, а на чистокровных Туатов мой голос вряд ли подействует. Ведь это не магия.
Харт был разочарован. Ну не вечно же стоять здесь, а то, чего доброго, Белый Союз пришлет сюда своих воинов. Харт подобрал оружие бесчувственного охранника. Деловито осмотрел его большой меч, а короткий велел взять Морейн. Потом осторожно приоткрыл дверь и выглянул, в коридоре никого не было. Они вышли и направились в сторону лестницы.
– Ты помнишь, где был переход? – спросил Харт. – Где ты очнулась?
– Не уверена, но, кажется, прямо в их зале, – ответила Морейн.
– Да, меня тоже вели по какой-то лестнице, пока я ничего не видел. Плохо, там наверняка полно этих недоносков.
Морейн сказала:
– Так ведь там и шел допрос, я не видела никакого белого огня.
– Значит, переход действует не всегда, нужно что-то сделать, чтобы он заработал, – Харт с сомнением посмотрел на Морейн. – Придется идти туда и разбираться на месте.
Они направились вверх по лестнице и, стараясь не шуметь, подошли к приоткрытым дверям. Из-за них доносились возбужденные голоса. Харт, незаметно выглянув, изучал обстановку. Людей было не много, но почти все мужчины и неплохо вооружены. Посередине зала стоял небольшой постамент, напомнивший ему тот камень, который он видел в коридоре Поэннинской крепости, когда Морейн входила в белое пламя. Белый Союз бурно обсуждал свои дальнейшие действия. Большинство настаивало на казни Морейн. другие же предполагали, что ее можно использовать в качестве заложницы. Только Мидир, Веда и Гвен выступали за ее освобождение.
Белый Владыка, стараясь перекричать всех, заявил:
– Морейн все равно не устоять против проявления своей сущности, а то, что она до сих пор жива, – лишнее доказательство тому, насколько она сильна! Достаточно небольшого воздействия на ее судьбу, и Морейн изменится. Мидир, – Владыка обратился к тому, кто был в крылатом шлеме, – помоги ей раздобыть клинок.
– Захочет ли она этой помощи? Возможно, она даже не пожелает дотронуться до меча, – предположил Мидир.
– Неужели ты не найдешь способ заставить ее взять в руки клинок? – ответил Гвен с улыбкой. – Ты управлял и более стойкими душами.
– Но отпустить ее значит подвергнуть риску всех нас, первым делом она побежит жаловаться своему братцу, – вмешался один из присутствующих Туатов.
– Ну и что? В прошлый раз им не удалось проследить нас. Мы закроем портал, и они не смогут до нас добраться, – самоуверенно ответил Мидир. Туата де Дананн были возбуждены и потеряли бдительность. Неожиданно с балкона, где прежде стояла Морейн, спрыгнул вооруженный человек, и один из них, стоящий ближе других к выходу, оказался его заложником. Меч, отобранный Хартом у оглушенного охранника, теперь упирался Гвену в подбородок.
– Не подходите, – крикнул Харт, – иначе я убью этого красавчика! – Обращаясь к своему пленнику, он добавил: – Давай, Белый, зажигай свой огонь, нам пора домой.
Морейн, успевшая слезть с балкона, стояла, неумело выставив перед собой короткий меч, стараясь не упускать никого из виду. Она первая заметила странные движения Мидира. Он не тянулся к мечу или другому оружию, его руки делали едва заметные пассы. Но Морейн не успела предупредить Харта. Внезапно ее телохранитель покачнулся, схватившись руками за виски, выронил меч. Владыка мгновенно оказался
