сердечностью и почтением. Даже Чичерин, нет-нет да и напоминавший о каких-либо ограничениях, горячо обнадеживал, что этому вот-вот конец, честное слово конец. Он убеждал, казалось, не столько Валентина, сколько себя самого.
Обычно после завтрака Валентин с друзьями отправлялся либо в одну из лабораторий, либо на промышленные предприятия, которые располагались в искусственных подземельях и поразили Валентина безлюдьем, а больше того – необычностью оборудования и технологии.
– Биологнзация техники, ты ведь встречался с ней. “Пчелки”, “стрекозы”, твой Саня, наконец… Здесь тоже биологизация! – объяснял Халил.
Никаких отдельных станков и механизмов! Жгуты белых, синих, красных шлангов и труб, пульсирующих, как артерии, камеры, очень разные по форме и по размеру камеры. Казалось, в подземелье живет, действует мифическое существо, у которого нет туловища, а есть лишь внутренние органы и кровеносная система. Но вместо крови бежали по шлангам и трубам специальные растворы. А в камерах формировались готовые изделия.
Все это было сродни процессам, которые происходят в живом организме: ведь и там невообразимое множество самых разных по строению и назначению тканей и костей создается из материалов, поставляемых одной и той же кровью.
– Секрет в чем? Секрет в командах, которые подаются, говорил Халил. – У нас – клетками тела подаются, мозгом подаются. Здесь, на заводе, командует кибернетический центр. Завтра пойдем туда. Хочешь?
В кибернетическом центре людей тоже не было. Только сухо пощелкивающие аппараты. В помещении прохладно и тихо. На стене, слева от входа, когда появились люди, зажглись тысячи зеленых глазков, образовав круг. Иные периодически гасли и попыхивали, словно лукаво подмигивали. Все вокруг залил зеленый свет.
– Если людей в помещении нет, индикаторные лампочки не горят, – объяснил Халил. – Аппаратуре ни к чему световые сигналы.
Они собирались уходить, когда в центре россыпи зеленых огоньков вспыхнул тревожный красный. Тотчас и соседние огоньки стали красными, и по всей панели, как предупреждение об опасности, прокатилась алая волна. Но вслед за тем все огоньки, кроме трех в центре, стали вновь зелеными.
– Авария? Неужели авария? – воскликнула Эля. – Ни разу не видела роботов-ремонтников за работой…
– Тогда скорее надо… Успеть надо, – посоветовал Халил. Он первый шагнул к двери.
Вскоре Халил с Элей и Валентин с Филиппом увидели шестерых роботов. Четверо обступили вышедшую из строя камеру.
Нет, они были совсем иные, чем Саня, эти роботы. Они походили на кентавров. Но у роботов было три, а не две руки. Третья высовывалась словно бы из туловища и могла поддерживать предметы снизу. Сейчас только один из роботов пользовался ею. Он стоял в проходе, держа массивную запасную камеру. У остальных третья рука была прижата к телу. Действовали они, отклеивая от камеры шланги и трубы, двумя руками.
Изредка роботы приостанавливались, безмолвно советуясь, что предпринять дальше. Вот разошлись попарно, подхватили камеру снизу. Что-то лязгнуло. Роботы передали испортившуюся камеру тому, который стоял до сих пор без дела. Он принял ее, подставив третью руку, и попятился.
– С трудом верится, что это не мыслящие существа, а машины, – сказал Валентин.
– Почему машины? Почему немыслящие? У роботов ость искусственный мозг.
Как обычно во время посещения заводов, он исполнял обязанности экскурсовода. Его техническая осведомленность восхищала не только Валентина, но и Элю с Филиппом. Халил и сейчас, повернувшись к Селянину, начал было рассказывать о возможностях искусственного мозга роботов, однако предостерегающий возглас Эли отвлек его. К ним двигался робот с испортившейся камерой в руках.
– Что может мозг робота, сам увидишь. Очень хорошо увидишь, – с непонятной радостью сказал Халил и шагнул навстречу роботу.
Тот – огромный и могучий – резко остановился, слегка присев на задние ноги, чтобы затормозить. Потом осторожно подался вправо, чтобы обойти Халила. Но планетолетчик опять встал на его дороге. Робот с еще большей осторожностью двинулся влево. Когда же Халил и здесь преградил ему путь, робот в напряжении замер, казалось, примериваясь, как половчее отшвырнуть нахала в сторону.
Эля испуганно ухватилась за руку Филиппа. Валентин бросился к Халилу, чтобы увести его. Но тот весело рассмеялся:
– Не волнуйся. Нет причин волноваться. Он сейчас отправится назад. Обязательно отправится.
Действительно, робот попятился, а потом повернулся и пошагал к проходу, позволявшему перебраться на такую же продольную дорогу, как и эта, захваченная людьми.
Халил тоже перебрался туда и снова преградил роботу путь.
– Ну-ка, что придумаешь? – насмешливо спрашивал планетолетчик.
Робот опять подался вправо, потом влево, но перед ним неизменно возникал человек.
И робот во второй раз отступил, но теперь поближе к своим собратьям, которые, прервав ремонт, столпились кружком.
Через минуту один из них поспешил в дальний конец подземелья. Следом направился и робот, отступивший перед Халилом.
– Ай, молодцы! Ай, умницы! – похвалил Халил. – Замечательное решение… Вы не на меня, вы туда смотрите!..
Вскоре все разъяснилось. Робот с грузом занял место в просторном контейнере. Второй робот прикрепил контейнер к мостовому крану.
Вот теперь никто из людей уже не мог очутиться на дороге.
– Убедился, на что способны роботы? Как соображают? – спрашивал Халил у Валентина. – А до чего умно действуют… Вот тебе и машины!
Халил говорил так восторженно и был так доволен, словно сам создал роботов.
– А ты меня выручать бросился? Смелый. Рисковать готов. Тебя в любую космическую экспедицию возьмут….. А робот никогда не посмеет обидеть человека. Закон такой.
– Закон законом, но здешние роботы редко встречаются с людьми. К тому же ты дразнил его, – сказала Эля. – Я испугалась…
– Ай, спасибо, что испугалась за меня! Сказала, будто подарок сделала. Извини, что радуюсь. Что могу сделать, если такой глупый: не могу не радоваться, если очень дорогие для меня слова слышу.
Вечером, в конце ужина, до Валентина донеслись частые звонкие сигналы микростанции. Это был вызов на космосвязь. Селянин поспешил к видеопанораме, а космическая связь осуществлялась лишь с ее помощью.
И сам Валентин, и его друзья там, в соседней комнате, были уверены, что вызывает Илья Петрович. Однако включив панораму, Селянин не без удивления увидел рабэна Акахату.
– Счастлив убедиться, что ты здоров, – расплываясь в улыбке, сказал Акахата. – Ты искал меня? Я в твоем распоряжении.
– Но ведь вы… ведь ты, – поправился Валентин, – ты далеко. Твоя сотрудница сообщила, на Луне.
