продумает.
— Вот телепатам и приходится мучиться, — отпарировал я, — потому что они настолько привыкли использовать свои знания о том, что случится в следующий момент, что мир потерял для них всякий элемент неожиданности и таинственности. А ведь до чего скучно и…
Элемент неожиданности влетел через заднее стекло, просвистел между нами и грохнул в ветровое. Раздался звук, будто кто-то колол ломом лед. Вторая пуля влетела через заднее стекло следом за первой, отскочившей на пол машины. Но вторая не отскочила рикошетом назад, а прошила ветровое стекло насквозь. Третья пуля прошла тем же путем.
Это были предупредительные выстрелы. Стрелок промазал намеренно. Он сумел трижды попасть в ту же дырку.
Я машинально рванул стартер, и мы сорвались с места. Мариан прокричала что-то. Но слова вылетели на мостовую через дыру в заднем стекле.
15
— Стив, остановись! — закричала Мариан, как только перевела дух.
— Жди больше! — прорычал я, выписывая широкую дугу и выравниваясь вновь. — Не видать ему наших трупов, милая. А он по наши шкуры, не иначе.
Четвертый выстрел пришелся по мостовой сбоку. Пуля взвизгнула где-то в стороне, наделав столько шума, что лязгнули зубы и захотелось втянуть голову в плечи. Я выжал педаль газа, стрелка спидометра достигла дальнего конца шкалы. Я подумал, что если мы не прибавим ходу, то этот парень сзади прострелит нам шины и мы, как пить дать, перевернемся. Но, возможно, он не собирается этого делать, пока я не наберу скорость. Он охотился не за Мариан. Мариан могла выбраться из любой катастрофы без единой царапины, а вот я — вряд ли.
Мы с ревом вышли на вираж, я дважды выписал колесами корявую S-образную кривую, обходя грузовик и вновь прижимаясь к своей стороне дороги, уходя из-под носа встречной машины. Я буквально пересчитал зубы того парня, что вел свой автомобиль, когда мы вывернули из-под его носа с запасом не более колеса. При этом я до смерти напугал всех троих в автомашинах, включая себя.
Затем я миновал пару прохожих, стоящих у края дороги. Один из них только кивнул на меня, а второй уставился мне вслед. Потом шарахнулась в сторону еще какая-то команда, вылезавшая по другую сторону дороги из кузова прицепа. Они перегородили своим прицепом всю дорогу и спускались с его борта прямо в придорожную канаву.
Я успел уловить тусклое мерцание огнестрельного оружия, прежде чем снова перевел свое восприятие вперед на дорогу. Очень скоро меня не станет, ибо смерть ждала где-то через тысячу футов или около того, в том месте, где они устроили второй заслон.
Мариан, не обладавшая предвидением, вскрикнула, прочитав этот новый образ в моем мозгу. Я нажал на тормоза и остановился задолго до препятствия. Сзади прозвучали выстрелы, а спереди вышли трое, потрясая оружием.
Я развернулся прямо у них на виду и ринулся назад к первому кордону. На полпути моя машина свернула на ухабистую обочину, затормозив только тогда, когда левая шина съехала с дороги. Машина взревела и уткнулась носом в небольшой кювет. Не успела она еще остановиться, а я уже выскочил вон и был таков.
— Стив! — закричала Мариан. — Вернись!
— К черту! — огрызнулся я на ходу. Передо мной в двухстах ярдах лежала рощица. Я помчался туда. Потом решил прощупать преследователей. Мариан присоединилась к ним и показывала в мою сторону. Один из них вскинул ружье, но она остановила его.
Я перешел на рысь. Казалось, все сойдет благополучно, если я не окажусь жертвой случайной пули. Я чувствовал себя счастливым еще и потому, что никто не желал мне смерти.
Лесная чаща была не такой густой, как хотелось бы. На расстоянии она казалась почти непроходимой, но когда я бежал сквозь нее в самую гущу, она оказалась удивительно редкой. Она просвечивала во всех направлениях, а почва под деревьями была аккуратно очищена от ветвей и утрамбована.
Я почувствовал перед собой несколько преследователей, осторожно приближающихся к роще, а сзади догоняла еще одна банда. Я ощущал себя гусеницей, сидящей на травинке перед жаворонком.
Я попробовал спрятаться в кустарнике, сознавая, что это слабая защита от ружейного выстрела. Я вытащил «Бонанзу» и взвел затвор. Я не знал, в какую сторону придется стрелять, но это меня не заботило. Буду стрелять туда, откуда появится враг.
Над моей головой просвистело несколько пуль. Они подняли сильный шум, словно кого-то стегали кнутом. Я не мог сказать, откуда они прилетели, потому что был чрезвычайно занят, стараясь втиснуться в норку под кустами.
Я огляделся вокруг, усилив свое восприятие и оценивая ситуацию. Обе банды растянулись цепью и продвигались вперед, словно протискивались сквозь толпу. То один, то другой поднимал винтовку и стрелял куда-то вперед, почти не целясь.
Это, заключил я, скорее происходило от нервозности, а не от охотничьей сноровки, потому что отряд телепатов и эсперов не станет палить куда попало, если не будет слишком нервничать. На мой взгляд, они запросто могли перестрелять друг друга.
Обливаясь холодным потом, я следил за их продвижением. Они шли мимо моего укрытия, стараясь обойти его стороной и оказаться между мной и отрядом врага. Маневр был довольно грубым, вроде игры в шахматы двух телепатов. Обе стороны знали с точностью до минуты, что на уме противника, где он и что собирается предпринять. Но они увиливали, притворялись, отступали, стремясь получить превосходство в расположении и количестве, поэтому противнику приходилось предпринимать ответные действия. Это была война нервов, игра людей с сильной волей-тех, кто подойдет ближе, оставаясь на мушке врага, и не выстрелит первым.
Оружие у них было самое разное: два охотничьих «Экспресс-35-70», которые пробивали дыру чуть меньше кончика сигареты, несколько короткоствольных ружей, спортивный карабин, напоминавший «Гаранд», только с укороченным на пару дюймов стволом, несколько револьверов, один обшарпанный автоматический кольт 45-го калибра и тому подобное.
Как только выстрелы затрещали всерьез, я замер в своей маленькой берлоге. Видно, противники собрались хорошенько прочесать эту рощу. И, по-видимому, у них получился хороший заслон с ружьями, смотрящими во всех направлениях, так что тяжело было уберечь голову в целости. На сцену вышли эсперы и телепаты.
Я до сих пор не понимал, где кто. Вроде бы банда за моей спиной состояла из дружков Мариан Харрисон, но из этого следовало то, что та банда, впереди, была из фелпсовского Медицинского Центра или какой-нибудь связанной с ним группы, а все остальное мне было абсолютно безразлично. Я мог биться об заклад своей новой шляпой, что старина дипломант Фелпс даже не знал, что сейчас происходит. Скорее всего, он был далек от той открытой борьбы и заварухи, которая шла у его порога.
Вновь смертоносно рявкнули «Экспрессы-35-70», и отряды вернулись в исходное положение. Правда, я предчувствовал, что ни одна сторона не собирается играть в солдатики. Кому-то действительно придется плохо.
Теперь они начали сходиться и расходиться, и время от времени кто-нибудь приостанавливался, получая передышку, после чего вскидывал ружье и сшибал кого-то с ног точным выстрелом.
Конечно, без кровопролития не обошлось, но в основном выстрелы не достигали цели. Насколько я мог предвидеть, ни один из них не стал фатальным. Может, причинил немного боли. В общем, один дым.
Мекстромы запросто управлялись с ружьями и ножами, как, впрочем, и с дубинками, прикладами винтовок или тяжелыми булыжниками, колотя друг друга почем зря. Такое поле брани никак не подходило для Стива Корнелла.
