ровый дебил, который пользуется маленькими девочками! Мне Былинкин все рассказал. Давай, зажимай свой хвост между ног и мотай отсюда к чертовой матери!
— Никаких девочек я не знаю... — побелев, произнес Горулев.
— В таком случае докажи это! — воскликнул Бузуев — Давай сюда, на ринг!
Горулев подлез под канат и стал расшнуровывать перчатки на руках у Былинкина, который изобразил на лице кислую мину.
— Дамы и господа, — сказал появившийся на ринге бармен, — лейтенант Горулев представляет морскую пехоту Российской Федерации, давайте все его поддержим!
Раздались дружные аплодисменты. Солдаты загорланили какую-то песню, подбадривая Горулева. Но тот был бледен.
Былинкин покинул ринг не без помощи стопки водки, которую поднес ему Ермократьев. Началась схватка.
Бузуев и Горулев обменялись серией ударов. Перенес был явно на стороне гиганта.
— Давай, Саша! — кричал Былинкин. — Завали этого петуха!
Горулев провел боковой скользящий удар. Бузуев споткнулся и упал.
— Поднимайся, — крикнул Горулев, — не филонь!
— Раз, два, три, четыре... — считал хозяин бара, желая, чтобы неравный бой побыстрее закончился.
— Ты в порядке? — тормошил Бузуева Ковалев.
— Отстань, — отмахнулся от него Бузуев, вскакивая на ноги.
— Валька, врежь этому ублюдку! — вопила Люба Сильнова.
— Валентин, не дерись больше, пожалуйста! — упрашивал Ковалев. — Не надо!
Опять Горулев атаковал, и опять Бузуев грохнулся по весь рост. Он чувствовал, что еще пара таких ударов — и верзила выбьет из него дух.
— Раз, два, три, четыре, пять, шесть, семь... — считал Ермократьев.
Внезапно дверь в пивбаре распахнулась от мощного удара. В проеме двери стоял Терпухин. Глаза его горели, а сам он был бледен. За руку он держал девочку лет четырнадцати-пятнадцати. Это была Светланка.
— Дьявол! — закричал Былинкин. — Это дьявол! Он был неживой!
Глаза у Терпухина сузились от гнева.
— Я н-не дьявол! Я и в самом деле только что из реанимации. И я с тобой, Былинкин, сукин сын, еще потолкую!
— Я чемпион! — крикнул Горулев, стоя над поверженным Бузуевым. — Я ему врезал как следует, не так ли?
Он полез через канат.
— Ты еще не выиграл, — поднявшийся Бузуев схватил гиганта за плечо.
Горулев попытался вырваться, но Бузуев перескочил через канат и набросился на него:
— Я убью тебя!
Горулев не ожидал атаки и упал под градом ударов.
Раздались крики, ругань. Солдаты, бывшие в баре, вооружились стульями. Через бар, разрезая воздух, пролетела бутылка и со звоном ударилась в стену.
— Прекратите, вы разнесете здесь все к чертовой матери! — закричал Ермократьев, бросаясь к прилавку, где был телефон.
Былинкин ударил стулом Бузуева, Любка Сильнова схватила пивную кружку и разбила ее о голову Былинкина. Тот охнул и обхватил руками голову.
Хозяин бара уже дозвонился до милиции.
— Всем не двигаться! — крикнул Терпухин, но прямо на него полетел стул, и он нырнул головой вниз, бросился к прилавку, ведя за собой Светланку. Ковалев, уклоняясь от летевших в него пивных кружек, подскочил к Бузуеву и заговорил:
— Уходим! Их тут в двадцать раз больше! Эта солдатня изуродует нас... Горулев их командир...
Ковалев увлек Бузуева в подсобное помещение, куда уже скрылся Терпухин с девочкой. Солдаты пробовали выбить дверь подсобки. Через минуту с улицы прибежала Люба Сильнова.
— Идемте со мной, — прошептала она. — Я выведу пас дворами.
Они выбежали во двор. Со стороны улицы доносились лязг и грохот. Солдаты яростно пинали ногами машину Ковалева.
— Ты посмотри, что делают! — потрясенно проговорил он.
— Да, мы попали в ужасный переплет, — сказал Терпухин. — Ас лейтенантом и его подпевалой разберемся другим способом. Главное — у меня есть свидетель.
— Да, да, пойдемте, — торопила их Сильнова. — Вот тут забор есть, перелезем и огородами выйдем к моему дому... Тише, не шумите, если они нас услышат, то устроят погоню...
Через полчаса приятели укрылись в доме Сильно- вой. Сидели без света, боясь, что кто-нибудь приведет ошалевших вояк на огонь.
— Дом у меня крепкий, каменный, — сказала Сильнова. — Если что, будем держать оборону.
— Ты в порядке, Юра? — спросил Ковалев. — Меня врачи не пускали к тебе...
— Да, я в порядке.
— Так что же случилось?
— Степан, если бы не эта девчушка, я бы истек кровью. Эти негодяи, Горулев и Былинкин, ударили меня заостренной арматуриной. Я потерял сознание... Они закопали меня в степи, да Светланка выкопала.
— Светланка? — глухо переспросил Ковалев.
— Да, вот эта девочка. Он позвала людей, и меня отвезли в больницу... А там я уже договорился с врачами, чтобы ко мне никого не пускали. Чтобы выждать время... Да и кровь здорово помогла, спасибо тебе.
Ковалев пристально смотрел на девочку.
— Где ты была?
— Я... — тихо прошептала та.
— Где ты была, я тебя спрашиваю! — вдруг крикнул Ковалев и со всего размаха влепил девочке пощечину.
Терпухин набросился на Ковалева.
— Степан, ты сдурел? Зачем ты ударил ее?
— Потому что она грязная стерва! Пошли домой! — рявкнул Ковалев на ребенка.
— Нет, я хочу остаться здесь, — захныкала девочка.
— Пойдем! — дергая Светланку за руку, кричал Ковалев.
— Отпусти меня! — продолжала хныкать Светланка. Вдруг она вырвалась и бросилась в другую комнату.
— Да что с тобой такое? — спросил Терпухин, обращаясь к Ковалеву.
— Ты прекрасно знаешь, что со мной.
— Я ничего не знаю! Послушай, Ковалев, я тебя уважаю, ты хороший человек, но почему ты без всякой на то причины ударил ее?
— Потому что она моя дочь, вот почему.
В комнате воцарилась гробовая тишина. Терпухин переваривал услышанное. Наконец он проговорил:
