Его громкий вздох заглушил завывание ветра за окном.
Она спросила, мог ли Бурке изменить свое прошлое. Он ответил правду. Нет. У него не было выбора. Он ничего не мог изменить. Может, узнав об этом, Лоэтта простит его.
Она будет шутить, смеяться, даже целоваться с другим мужчиной. Такая мысль не приводила Бурке в восторг. В подобной ситуации он оказывался впервые. Интересно, если рассказать Лоэтте, как трудно ему было принять решение два с половиной года назад, чего это ему стоило, она поймет? Хоть что-то изменится?
Бурке опасался, что Лоэтта убежит к Страйкеру, если узнает всю правду. Но если Бурке промолчит, произойдет то же самое.
Он провел рукой по лицу. Щетина на подбородке царапала ладонь. Недавно Бурке услышал разговор двух незнакомых парней в своей приемной. Ребята заключали пари: он или Страйкер получит руку и сердце «невзрачной мышки Лоэтты». Кажется, мужчины Джаспер-Галча делали ставку на своеобразный ковбойский шик и мальчишеское очарование Страйкера. И на его умение обольщать женщин.
Бурке не был глупцом. И если бы сам заключал пари, поставил бы на бывшего победителя родео.
Но это не игра, здесь дела сердечные. А Бурке верил, что Лили по-прежнему его любит.
Нужно придумать, как убедить Лили в том, что он достоин ее любви. Потом необходимо доказать Лили, что она должна дать Бурке еще один шанс.
Перед приходом Лили он позвонил сестре в Сиэтл. Она приедет сюда через две недели, и тогда правда, которую так хотела узнать Лоэтта, станет известна всем.
А это значит, что у Бурке осталось чуть больше недели для того, чтобы заслужить доверие Лоэтты и доказать ей, что они предназначены друг для друга. Чуть больше недели.
Так мало.
Глава шестая
На углу, где пересекались улицы Кастер и Мапл, Бурке повернул направо. Обжигающий северный ветер заставил его закутаться поплотнее. В Сиэтле он редко выходил из дому после наступления темноты. Здесь, в Южной Дакоте, прогулки перед сном стали своеобразным ритуалом. Самые разные мысли мешали ему заснуть. В основном, это были мысли о Лоэтте, о том, что она сейчас рядом с Уэссом.
Бурке думал, что можно сделать получше маленького мужского квартета Страйкера. Пригласить прославленного поэта? Полететь с Лоэттой в Рим?
Он не хотел превращать это в состязание. Не хотел, чтобы Лоэтта чувствовала себя призом. Бурке нужна была настоящая Лили, которая говорила бы с ним, к которой можно было бы прикоснуться, обнять… Ему отчаянно не хотелось, чтобы другой мужчина делал с Лили то же самое.
Бурке перешел Мапл-стрит и направился в сторону Главной улицы. Ему постоянно слышалось тиканье часов. Время уходит. Прошел день, а он ни на шаг не приблизился к решению задачи, поставленной прошлым вечером. Нужно найти способ вернуть ее доверие, и сделать это как можно скорее. Об этом Бурке и разговаривал сам с собой уже больше двадцати четырех часов. С той самой минуты, как Лоэтта согласилась поехать с бывшим чемпионом родео. Всю прошлую ночь он думал о Лили. Если уж он не смог сделать так, чтобы Лили оказалась здесь, рядом с ним, пришлось довольствоваться мечтами об этом. Неблагодарное занятие. Бурке долго не мог заснуть. Интересно, заслужил ли Страйкер второй поцелуй? Интересно, с ним сейчас Лоэтта или нет? Бурке не считал себя ревнивым, но теперь понял, почему зависть называют черной.
Он подошел к ее дому и увидел наверху, в окнах ее квартиры, узенькую полоску света. Бурке замедлил шаги. Лоэтта дома? Она одна?
Пробило полночь. Лоэтта бродила по кухне, рассеянно поправляя волосы. На концерте Уэсс изо всех сил пытался развеселить ее, но почему-то ей было очень грустно сегодня вечером. Лоэтту не оставляла мысль о том, что причина возвращения Страйкера в Джаспер-Галч не ограничивалась сломанной лодыжкой и ребрами. Она пыталась заговорить с Уэссом на эту тему, но он молчал. А потом вдруг поцеловал Лоэтту. Не как обычно, медленно и осторожно. Крепко, будто стараясь доказать что-то ей и себе самому. Лоэтта понятия не имела, что на него нашло, но знала одно: это как-то связано с его прошлым. Ох уж эти мужчины с их тайным прошлым!
Пора спать. Отбросив с лица густую прядь волос, Лоэтта, продолжила ходить по пустой тихой квартире.
Вдруг она услышала какой-то странный звук, напоминающий скрежет ножа по стеклу. Она выглянула в окно, чтобы понять, откуда доносился этот звук.
На тротуаре, задрав голову, стоял мужчина, одетый в черное. Он постукивал по разбитому асфальту каблуками ботинок.
Странное, томительное и уже знакомое чувство охватило Лоэтту.
— Бурке, — тихо позвала она. — Что ты здесь делаешь?
Бурке еще выше запрокинул голову, пытаясь разглядеть ее в темном проеме. Уличный фонарь на углу едва освещал его лицо.
— Не могу заснуть, — сказал он, как будто это объясняло все.
— Понимаю, — согласилась Лоэтта, хотя ничего не понимала.
— В Джаспер-Галче совершенно нечем заняться.
Все ясно. Бурке скучал.
— Обычно, — вполголоса сказала она, — люди выясняют это уже после первой ночи, проведенной здесь.
В ту же секунду Лоэтта пожалела о сказанном. Потому что Бурке провел первую ночь с ней, в постели, занимаясь любовью.
Луна скрылась за облаком, и на его лицо упала тень. Даже в этой тьме было заметно, как изменилось сейчас лицо Бурке. А он поступил по-мужски, ничего не сказав, подумала Лоэтта. Как бы только ее сердце не растаяло, а голова не закружилась от таких мыслей.
Лоэтта была легко одета, но ей стало нестерпимо жарко, она вся горела как в огне.
— Тебе понравился концерт?
Концерт? Ах, концерт, на котором она и Уэсс были несколько часов назад.
— Играли хорошо.
— Страйкер ушел?
— Час назад. А что?
Она ожидала от Бурке чего угодно, только не ослепительной улыбки. Озорной, лукавой улыбки. Бурке подошел поближе.
— Думаю, ты не пригласишь меня?
Ноги Лоэтты начали подгибаться от слабости, возникшей во всем теле.
— Ты правильно думаешь.
— Здесь так одиноко, не с кем поговорить, кроме ветра и собственной персоны.
Лоэтта взглянула на противоположную сторону улицы, где выстроился целый ряд грузовиков, и сказала:
— Слышала, что «Бешеная лошадь» — неплохое место для тех, кто скучает в пятницу вечером. Возможно, Дора-Ли даст тебе бесплатный коктейль. В благодарность за спасение Бумера.
Бурке показал Лоэтте на пейджер, пристегнутый к карману.
— Я на дежурстве.
Лоэтта заставила себя посмотреть ему в глаза.
— Как тебе наш доктор Масей? Вы поладили? Такие случаи, как с Бумером, здесь скорее исключение, чем правило. Мне кажется, у нас жизнь течет медленнее, чем в Сиэтле.
— Да, жизнь течет медленнее, но мне нравится этот город. Хотя придется привыкать к постоянному ветру. Знаешь, о чем я скучаю?
