Ответьте честно — вы нравитесь самой себе?
Но к Викки не так-то легко было подольститься.
— Местами, — ответила она осторожно.
— Нечего и спрашивать, какими местами, — со смехом продолжал поддразнивать ее Адам. — Вы знаете, что у вас весьма подходящий для поцелуев рот?
— А как же. — Викки нарочито жеманно поджала губки. Хотя вовсе этого не знала и совершенно ему не верила. Все эти шутки начинали ей изрядно надоедать. Она вздохнула, подумав, что вряд ли Адам остановится и опять поцелует ее.
— Не очень-то верите, а? — спросил он, словно читая ее мысли. — Но я не стану ничего вам доказывать, поздно уже, и вы почти спите.
— Да, конечно, — согласилась Викки со смешанным чувством облегчения и разочарования. Вдруг ее словно что-то пронзило. — Я забыла духи для Умм-Яхьи в магазине! — воскликнула Викки.
— Они у меня в кармане, — с улыбкой успокоил ее Адам. — Вы собираетесь вручить их сегодня?
— Если Умм-Яхья не спит. — Викки откинулась на сиденье, вглядываясь в темноту. — Я горжусь этими духами, — призналась она. — Это лучшее из того, что я сделала. Интересно, разрешит ли нам Умм-Яхья их коммерческое использование?
— Вы собираетесь просить ее? — Адам как будто удивился, хотя знал, что Викки не задумываясь пустила бы духи в производство.
— Ей может не понравиться эта идея, — разъяснила Викки. — Все-таки это подарок ей лично.
— Во всяком случае, спросить ее не помешает.
Они добрались уже до окраины города, где среди мусорных баков рыскали бродячие собаки. Они отзывались рычанием на шум мотора, очевидно, принимая проезжающие машины за странных монстров, ворвавшихся на их законную территорию.
Дом на Прямой улице был погружен в темноту. Адам и Викки вышли из машины. Адам постучал, и спустя несколько минут Георгиос открыл им дверь.
— Входите же! — радушно приветствовал их Георгиос. — Жена весь вечер ждет не дождется Викки!
Он повел их через дворик в гаремлик, крича жене, чтобы та готовила кофе и угощение Адаму и что Викки приехала. Умм-Яхья выбежала из своей комнаты и радостно обняла девушку.
— Ну как Мириам? — спросила она тут же.
— Нормально, — ответила Викки. — Она нас отлично покормила. — Викки заметила, как Умм-Яхья перевела взгляд на Адама, ища подтверждения ее слов и его быстрый кивок, удостоверяющий, что с Мириам действительно все в порядке.
— Ну и хорошо, — вздохнула Умм-Яхья. — Ох уж эти семейные проблемы… А как отец?
Викки не могла сдержать улыбки при воспоминании о том, как старик ворчал, сидя в своем кресле и проклиная темноту.
— И с ним все в порядке, — ответила она. Умм-Яхья опять вздохнула с облегчением.
— Я смотрю, вы неплохо провели вечер. Хорошо, что вы не остались дома. Дети стали просто невыносимы: считают себя взрослыми и спорят со мной по всякому поводу.
Викки громко рассмеялась:
— Вам же нравится это! Нравится осознавать, что они хотят идти своим путем. Да и какой матери это не понравится?
Умм-Яхья покачала головой:
— Когда я была моложе, все было иначе. Проживи наша мама подольше, кто знает, может, и Мириам была бы иной, не такой сумасбродной.
Никто не ответил на это, и Викки тоже промолчала. Умм-Яхья отправилась в кухню за кофе, Викки пошла с ней, чтобы помочь и заодно исчезнуть из поля зрения Адама. Она постоянно ощущала его внимательный взгляд, и ей это надоело.
— Я привезла ваши духи, — объявила Викки Умм-Яхье, когда они остались одни.
Лицо той зажглось радостью.
— Они у вас с собой? Мои собственные духи? Они хороши?
Викки и сама разволновалась.
— Надеюсь, — сказала она. — Мне кажется, это лучшее из всего, что я сделала. — Викки неожиданно вспомнила, что духи остались у Адама, и лицо ее огорченно вытянулось. — Я забыла: они у Адама. Я сейчас возьму их у него.
Умм-Яхья вздохнула:
— Ничего, я подожду. Но они правда хороши? — Ее глаза светились от удовольствия.
— На мой взгляд, да, — успокоила Умм-Яхью Викки. Она помогла арабке расставить кофейные чашки и разложить сладости, с удовольствием при этом облизав пальцы, перепачканные в пирожных.
— Другие, может, покажутся вам слишком сладкими, но эти в самый раз, — улыбнулась Умм-Яхья. — Возьмите еще рахат-лукум.
Домашний рахат-лукум в виде ароматных палочек самых ярких расцветок был обильно посыпан сахарной пудрой.
— Для вас наши сладости очень уж сладкие, — подтрунивала арабка над Викки, которая вся была в сахарной пудре. — Кругом сахар. Идите-ка лучше к мужчинам и скажите, что кофе сейчас будет готов.
Викки взяла тарелки со сладостями и направилась через двор к мужчинам. Небо затянулось тучами, и холодный ветер сотрясал стены, заставляя девушку поеживаться. Она вошла в помещение как раз вовремя — позади нее застучали по мраморному полу первые капли дождя. Адам поднялся и принял у нее тарелки, расставляя их на столе.
— Вы хотите вручить духи сейчас? — спросил он.
— Да, я пообещала Умм-Яхье, — кивнула Викки. Адам достал из кармана коробочку и протянул ей.
Георгиос попытался было опередить Викки, но она почти вырвала духи из его рук.
— Пожалуйста, не надо! — вскричала девушка. — Умм-Яхья первая должна попробовать.
Георгиос изумился, но смирился с ее решением.
— О женщины! — не зло проворчал он. — Женщины со своими тайнами! — добавил он, как только Умм-Яхья вошла с тяжелым подносом, с которого стекали струи дождя.
— Словно небеса разверзлись! — воскликнула она, улыбаясь.
Это был первый большой зимний дождь, столь необходимый этой земле.
— Ребята проснутся, если будет так продолжаться! — вздохнула Умм-Яхья, прислушиваясь к шуму ливня. — При таком дожде у нас крыша протекает, — объяснила она. В жару все растрескивается, а потом во все эти щели льет как из ведра. Всегда одно и то же.
— Ничего, все тут же высохнет, — улыбнулся Адам.
Викки поежилась, ей вдруг стало холодно. Дождь прекратился так же внезапно, как и начался, но ветер по-прежнему гулял по двору. Умм-Яхья разлила кофе, очень густой, в маленькие чашечки. Мужчины расселись поудобнее, быстро расправляясь с крошечными пирожными. В комнате стоял приятный аромат кофе. Викки подумала, что как раз самое время вручить Умм-Яхье подарок.
Красивое лицо арабки светилось удовольствием и ожиданием. Медленно она приняла маленькую коробочку, открыла ее, с восхищением рассматривая флакон, прежде чем позволить себе вдохнуть тонкий запах. Наконец Умм-Яхья проделала это, и глаза ее широко распахнулись.
— Божественно! — воскликнула она. — Все мои друзья просто умрут от зависти. — Она чуть потерла духами за ушами, на тыльных сторонах рук, чуть, капнула в складки платья, и вся комната наполнилась благоуханием.
Адам внимательно наблюдал за ней, а затем сказал:
— Фирма, без сомнения, получит большие прибыли, если вы пустите их на рынок.
Викки хмуро посмотрела на него. Ей ничем не хотелось омрачать счастья Умм-Яхьи.
— Не в этом дело, — произнесла она, чувствуя неловкость.
Однако Умм-Яхья реагировала иначе.
— Большие прибыли? — переспросила она. — Вы уверены?
