Он понял, что если сообщить фараонам, что Джонни искал Фэй, то даже эти остолопы догадаются, что её убил Джонни. Таким образом, информация представляла ценность, а уж от него самого зависело, где найти покупателя, который даст хорошую цену.
Он подумал, что вряд ли Джонни остался в городе и, кроме того, у него никогда не было денег. Зато они были у его сестры.
Луи улыбнулся.
Из этого могло получиться кое-что интересное. Гильда была лакомым кусочком. Она хорошо зарабатывала, записывая грамофонные диски и выступая в престижных ночных клубах. Её можно будет заставить не только поделиться доходами, но и, при небольшом давлении, стать его любовницей.
Луи жил ради женщин. Он пользовался успехом, но прекрасно понимал, что его женщины были далеко не первого класса. Вот Гильда — другое дело. Можно повернуть так, что получится нечто выдающееся.
Он встал, подошёл к засиженному мухами зеркалу и обследовал свой заросший подбородок. «Побриться и сменить воротничок, — подумал он. — Она будет сегодня выступать в казино. Зайду туда и переговорю с ней». Луи не сомневался, что сможет убедить её пригласить его к себе на квартиру. Он слышал, что она очень привязана к Джонни. Луи был уверен, что легко справится с ней. Он может даже отказаться от денег, если они достигнут соглашения. Это будет освежающей переменой после всех этих шлюх, облюбовавших «Парадайз Клаб». В конце концов, он всегда сможет заработать, тогда как возможность иметь любовницей такую девушку как Гильда могла выпасть не более одного раза в жизни.
Пару часов спустя он вошёл в великолепный холл казино. Метрдотель провёл его к неудачно расположенному столику за колонной. Руководство казино не хотело тратить драгоценное пространство на такую мелочь как Луи, но его это не волновало. Он не хотел, чтобы его видели. Он отомстил метрдотелю тем, что заказал стакан виски и порцию ветчины. Затем он устроился поудобней, ожидая выхода Гнльды.
Она появилась спустя двадцать минут. Луи жадно впился в неё глазами. На ней было облегающее вечернее платье из золотистого ламе.
«Ну и красотка! — подумал Луи. — Для такой что угодно сделаешь».
Её пение не тронуло его. Он предпочитал певичек, работающих в его клубе. Они так надсаживали свои голосовые связки, что их песни доходили даже в самый дальний угол, до набравшихся донельзя посетителей его ресторана. Этот мягкий бархатныГГголос, красивый и сильный, не произвёл на него ни малейшего впечатления.
После того, как она вышла на «бис» и исчезла за кулисой, Луи отодвинул стул и направился, в ее уборную.
Звезда на двери в конце коридора указала ему, где её искать, и он постучал в дверь длинным холеным пальцем.
Гильда открыла дверь.
На ней была бледно-зелёная шаль, которая ещё больше подчёркивала её великолепие, и Луи еле сдержался, чтобы не наброситься на неё.
Она оглядела его холодными зелёными глазами.
— Слушаю.
Луи вспомнил, что однажды Гильда так на него уже смотрела. До того, как она стала известной певицей, она как-то выступал в его клубе и отвергла его предложение. На губах его застыла кривая улыбка.
«Эту тварь надо проучить», — сказал он себе. Он получит массу удовольствия, выбив из неё чопорность. Тогда он сможет делать с ней всё, что захочет.
— Я видел Джонни прошлой ночью, — сказал он, прислоняясь к дверному косяку. — Хочешь поговорить?
Он заметил, что это подействовало. Она уже не смотрела, свысока и тревога, появившаяся в её глазах, придала ему уверенности.
— А о чём здесь говорить? — резко спросила она.
— Найдётся о чём, детка, найдётся, — сказал он, входя в комнату. Он закрыл дверь и прислонился к ней спиной. — Садись и давай поговорим по душам.
— Мне не о чем с тобой говорить. Вон отсюда!
— Тебе придётся смириться, — сказал он, пройдя через комнату и усевшись в единственное в комнате кресло. — Большинство шлюх находят меня изысканным. Я вырос на них.
Гильда посмотрела на него, затем подошла к дивану и села.
— Говори.
— Джонни заходил ко мне прошлой ночью. Он спрашивал, где ему найти Фэй. И я сказал где. Я не стал бы этого делать, если бы знал, что он собирается убить её. Я подумал, может встретиться с тобой, прежде чем идти в полицию.
Гильда сидела не двигаясь, бледная, с блестящими глазами.
— Он не убивал её!
— Фараоны так и подумают, — усмехнулся Луи. — Им нужно поскорее закончить дело. А Джонни им подойдёт.
Гильда долго изучающе смотрела на Луи.
— Сколько? — сказала она, сцепив пальцы.
На лице Луи появилось удивлённое выражение.
— А ты смышлёная, детка, — произнёс он с восхищением. — Некоторые шлюхи.
— Сколько?
— Хорошо. Я думаю, ты могла бы пригласить меня к себе на ночь. Могут быть и другие ночи. Мне кажется, мы вместе могли бы хорошо повеселиться.
— Значит ты не хочешь денег? — спросила Гильда, и Луи с удивлением заметил, что она вдруг расслабилась.
— У меня есть деньги, — сказал он беззаботно. — У меня нет тебя. Если это не сработает, тогда мы перейдём к деньгам, детка, но сначала попробуем первое.
Она достала сигарету и закурила.
— Мне нужно подумать, Луи.
— Это должно произойти сегодня, детка, так что думай побыстрее.
Она посмотрела на свои руки.
— И ты ничего не скажешь о Джонни?
— Ни слова, детка. Ты принимаешь моё предложение, и я молчу.
— Мне нужно немного времени. Ты ведь не ждёшь, что я…
— У тебя есть время, пока ты не выйдешь из клуба, детка. И ни секунды больше. Всё зависит от тебя.
Она вдруг пожала плечами.
— Хорошо. Думаю, меня не убудет, так ведь? Договорились.
Луи сиял. Любой другой мужчина сразу бы что-то заподозрил, но Луи считал себя неотразимым. Он считал, что женщина не может ему отказать, и принял капитуляцию Гильды как должное.
— Ты умница, детка, — сказал Луи, встал и подошёл к ней. — Это может быть началом большой и красивой дружбы. — Он схватил её, притянул к себе и сделал попытку поцеловать.
Гильда оттолкнула его с силой, которая напугала его.
— Ты испортишь мой макияж! — резко сказала она. — Не приближайся ко мне!
— Спокойно, детка, — сказал он, ухмыляясь. — Сегодня без шуточек.
Она долго, внимательно смотрела на него.
— Встретишь меня у входа через час, — сказала она, подошла к двери и открыла её. — Мне надо переодеться.
— Ничего страшного. Я уже взрослый, — сказал Луи. — Я постою и посмотрю.
— Ты выйдешь вон! — отрезала Гильда. — Я не твоя собственность, Луи, и я не переодеваюсь в
