присутствии мужчин.
— Ты не моя собственность, но только пока, — сказал он, — и скоро ею станешь.
Луи медленно вышел, повернулся и недобро улыбнулся.
— Если ты так же великолепна в постели, как выглядишь, то это хорошо, — сказал он.
Гильда захлопнула дверь.
Некоторое время она стояла, не двигаясь, тяжело дыша, затем открыла дверь и убедилась, что он ушёл.
Она закрыла дверь, повернула ключ и бросилась к телефону.
Она знала, что О'Брайен сейчас в своём клубе. Через минуту его позвали.
— Шон, я в беде, — сказала она.
— О'кей, киска, — ответил О'Брайен. — Для этого у тебя есть я. Что случилось?
Гильда с облегчением вздохнула. Так приятно было иметь в эту минуту такого могущественного друга, как он. Она чувствовала, что как бы ни была сложна ситуация, он мгновенно её разрешит. Его уверенность в разрешимости некоторых проблем иногда пугала её.
— Луи Манчини только что был у меня. Прошлой ночью Джонни узнавал у него адрес Фэй. Манчини пытается шантажировать меня: или я веду его к себе, или он сообщает в полицию о Джонни.
— О чём ты беспокоишься, милая? — сказал О'Брайен обманчиво мягким голосом. — В беде не ты, а Манчини. Я позабочусь об этом. Забудь о нём. Он к тебе больше не подойдёт. Он в клубе?
— Он будет у входа через час.
— Отлично. А теперь успокойся. Я буду у тебя к тому моменту, как ты закончишь выступление. А о Манчини забудь.
Из-за его леденящего душу спокойствия, она вдруг испугалась.
— Что ты с ним сделаешь, Шон? Он опасен. Если он сообщит в полицию…
— Всё в порядке, — спокойно произнёс О'Брайен. — Я знаю, как закрыть ему рот. Забудь о нём. Я выезжаю, — и он повесил трубку.
Без двадцати пяти одиннадцать Луи вышел из казино и направился к служебному входу.
Он был в приподнятом, возбуждённом состоянии. «К завтрашнему утру мне будет о чём рассказать ребятам», — думал он, стоя под фонарём у двери.
Луи всегда хвастал своими победами, но он впервые почувствовал, что только теперь ему действительно будет чем похвастать.
Он взглянул на часы. Он пришёл на минуту раньше. Лучше бы ей не заставлять себя ждать. Мужчина с женщиной может быть добрым или грубым, и лучше ей не давать ему повода быть грубым.
Такс, вглядываясь в густую темноту, шёл вниз по аллее, засунув руки в карманы пиджака.
— Привет, Луи, — сказал он. — Что ты здесь делаешь?
Луи раздражённо посмотрел на Такса. «Откуда вынырнул этот балбес?» — подумал он.
— Жду одну красотку, — сказал он — беззаботно. — Отойди, Такс. Ты мне мешаешь.
Такс улыбнулся. От этой улыбки у Луи мороз пошёл по коже и ему вдруг стало тревожно.
— Ты ведь не Гильду Дорман ждёшь, так ведь? — спросил Такс.
— А тебе на кой чёрт?.. — начал было Луи и попятился.
— Нужно, дружище, — сказал Такс и достал руку из кармана. На Луи смотрел короткий ствол автоматического пистолета. — Пойдём. Ты разве не знаешь, что Гильда принадлежит О'Брайену?
Луи застыл, лицо его побледнело и во рту пересохло. Он уставился на пистолет, как кролик на удава.
— Пойдём, — повторил Такс. — Ты играл с динамитом.
— О'Брайену? — прохрипел Луи. — Почему же она мне сразу не сказала?
— А зачем ей что-то говорить? — сказал Такс, приставляя пистолет к рёбрам Луи. — Пойдём, дружище.
Луи еле добрался до конца аллеи на ватных ногах. Он хорошо знал Такса, и не пытался бежать.
В конце аллеи стояла машина. Уитли, толстый, весёлый головорез, небритый, с выбивающимися из- под шляпы волосами, сидел за рулём.
— Привет, Луи, — сказал он, осклабясь, через открытое окно. — Давно не виделись.
Луи уселся на заднее сиденье, чувствуя, как пистолет Такса утрамбовывает ему почки. Он начал дрожать.
— Куда мы едем, Такс? — произнёс он слабым, сиплым голосом.
— Мы везём тебя домой, дружище, — добродушно ответил Такс.
— Но мы едем не по той дороге, — завопил Луи. — Послушан, Такс, я не знал, что она девушка О'Брайена!
— Ну, теперь-то знаешь, — успокоил его Такс. — Что там за история с Джонни Дорманом, который приходил к тебе прошлой ночью?
Луи уставился на него, чувствуя, как по лицу побежали ручейки пота.
— Это просто болтовня, Такс. Я… я думал, напугаю бабу. И ничего больше.
— Босс не любит, когда пугают его баб, — сказал Такс. — О'кей, Уитли, останови.
Уитли нажал на тормоз, и машина застыла.
Луи с ужасом посмотрел на простиравшийся перед ним безлюдный пустырь. За пустырём была река.
— Такс! Послушай! Клянусь!..
— Помолчи, дружище, — сказал Такс, выходя из машины. — Вылезай. — Он подтолкнул Луи пистолетом. — Вылезай, и побыстрее!
Уитли уже вышел из машины. Он вынул из кармана велосипедную цепь и начал бережно накручивать её на правую кисть.
Луи вылез из машины. Его ноги так дрожали, что он чуть не упал.
Такс убрал пистолет, вынул из кармана велосипедную цепь и, следуя примеру Уитли, тоже начал накручивать цепь на правую кисть.
— Я хотел убить тебя, дружище, — сказал он мягко, — но босс не любит убийств. Он просил немного обработать тебя, чтобы убедиться, что ты не подойдёшь больше к его девушке и не накапаешь фараонам. Если ты не послушаешься, дружище, в следующий раз я приду с паяльником и засуну его тебе в задницу.
— Не трогайте меня! — завопил Луи, обхватывая голову руками. — Не трогайте меня!
Двое мужчин сомкнулись над ним.
ГЛАВА V
Кен был в спальне, когда снова раздался звонок у входной двери. Долгое время он стоял неподвижно. Он был так напуган, что не мог пошевелиться. «Вернулась полиция? О чём ещё хочет спросить сержант? Выдал ли я себя?» Он взглянул на часы, стоявшие на столике у кровати: десять минут десятого. Если это не полиция, то кто?
Кен подкрался к окну и выглянул. «Машины у ворот нет. Значит, не полиция». Он пересёк комнату, открыл дверь и вышел в коридор.
Если бы он мог заглянуть за угол галереи, то увидел бы посетителя через стеклянную дверь, не выдав себя.
Он двинулся вперёд, но мгновенно застыл, услышав прямо перед собой какой-то шорох.
Посередине галереи, глядя на него, стоял желтовато-коричневый китайский мопс.
Пёс равнодушно смотрел на Кена выпученными по-лягушечьи глазами.
Кен не дышал. От страха он прирос к полу, как парализованный.
Он услышал в холле мягкие шаги, и из-за угла появился Свитинг. Он хитро посмотрел на Кена, затем нагнулся и взял пса.
