поехать одна с этими джентльменами.
— Тогда я никуда не еду, — категорически произнесла Энжела и обняла своего мишку.
— Не волнуйтесь, миссис Прескотт. Со мной она будет в полной безопасности, — заверил Террелл. — Я верну вам дочь в целости и сохранности. Вы же понимаете, насколько это важно для расследования.
Испуганная женщина попыталась что-то возразить, но Энжела весело сказала: «Пока, мамочка», подхватила любимого Тедди и, выпорхнув из кабинки, помчалась к полицейской машине.
— Жаль, что она не моя дочь. Я бы ей… — начал Беглер, но миссис Прескотт сердито оборвала его:
— И слава богу, что она не ваша дочь! Я не потерплю, чтобы кто-то критиковал моего ребенка, да еще в моем присутствии. Оставьте свои замечания при себе!
Беглер беспомощно посмотрел на своего шефа, захлопнул блокнот и вышел на улицу, где Энжела нетерпеливо ждала их у машины.
Мо Линкольн блаженно развалился в кресле парикмахера, подставив под острую бритву черную щеку. Тоу Марш тщательно скоблил ее, получая не меньше наслаждения, чем его клиент. Уже несколько месяцев он ухаживал за красавчиком Мо, пытаясь отбить его у этого жирного борова Джако Смита. Тоу был наполовину китаец, наполовину поляк. Маленький, толстенький, с крашенными хной волосами, круглым лицом и миндалевидными сальными глазками, пятидесятилетний Марш считался лучшим парикмахером в округе.
— Сколько времени, сладкий? — лениво спросил Линкольн, не отрывая глаз.
— Почти половина седьмого, — ответил Тоу, глянув на часы. — Чем ты занимаешься сегодня вечером, милый? Может, зайдешь ко мне! У меня сегодня намечается небольшая вечеринка. Прекрасные китайские блюда и, потом, будет один великолепный мальчик…
— У меня свидание с Джако, — расслабленно ответил Мо, которому нравилось мучить сгоравшего от вожделения Тоу. — Чего я не видел в твоей вонючей дыре?
Тоу горестно вздохнул и приложил горячее полотенце к гладким щекам Линкольна. Ожидая действия компресса, он выглянул на улицу через огромный стеклянный витраж.
— Странно, — пробормотал он. — Интересно, что они там делают?
— Кто, милый? — спросил Мо, прижимая полотенце ладонями и вдыхая идущий от него аромат ментола.
— Да вон те легавые с девчонкой, — ответил Тоу, возвращаясь к Мо, чтобы сменить полотенце.
Мо разом напрягся, сорвал с лица полотенце и осторожно подошел к окну. Он подозрительно посмотрел на припаркованную в полусотне метрах от входа в бар полицейскую машину.
— Что случилось, дорогой? — недоуменно спросил Тоу.
— Захлопни пасть, — прошипел Мо, — и дай мне полотенце.
Не отрывая настороженных глаз от машины, он протянул руку и выхватил протянутое ему полотенце у опешившего парикмахера.
Поспешно вытерев лицо и шею, Мо отшвырнул полотенце. Тут он увидел идущего по улице Джако Смита, который направлялся в «Коралловый Бар».
Джако всегда ставил свой розово-голубой «кадиллак» в дальнем конце улицы, считая, что короткая прогулка поможет ему порастрясти жир. Сейчас он рассекал по улице, тяжело пыхтя и вытирая грязным платком потную шею. На нем была светло-синяя рубашка и черные штаны «багги-уош», в которых он был прошлой ночью.
Увидев его, Террелл тихо сказал:
— Энжела, посмотри-ка на улицу. Ты никого не узнаешь?
Игравшая с медвежонком девочка глянула в окно машины и увидела поравнявшуюся с ней гигантскую тушу.
— Это он! Я его узнала! — возбужденно зашептала она, показывая пальцем в спину, удалявшегося Джако Смита.
— Ты уверена?
— Точно так же, как и в том, что моего мишку зовут Тедди.
Наблюдавший через окно парикмахерской Мо видел, как девочка показала пальцем на Джако, и его лицо скривилось в злобном оскале. Он сразу допер, что легавые опознали его дружка. Это могло означать только одно: девчонка видела, как они входили в кабинку Хенеки!
Тоу непонимающе уставился на подобравшегося как для прыжка Линкольна и спросил:
— Что бы это значило? Она указывает на Джако?
Мо свирепо сверкнул на него глазами.
— Заткнись и подбери слюни! Тебе что, жить надоело?
Заметив кровожадный блеск в глазах своего постоянного клиента, Тоу разом уменьшился в размерах и испуганно пролепетал:
— Я что, я ничего. Клянусь мамой, я никого не видел. Я никогда…
— Сдохни! — окрысился Мо.
Он видел, как Беглер запустил мотор, и машина отъехала в направлении полицейского штаба. Мо еще раз выразительно взглянул на Тоу.
— Запомни. Только пикнешь, и я перережу твою вонючую глотку.
С этими словами он выскочил из парикмахерской и метнулся к бару.
Джако только что заказал тройное виски и бокал черного пива, когда увидел чем-то встревоженного Мо.
— Сматываемся отсюда, Джако, и быстро! — скороговоркой произнес кубинец, подталкивая к выходу своего неподъемного любовника.
Джако сразу понял, что что-то стряслось, и с непостижимой скоростью выскочил из бара. Бармен проводил живописную парочку понимающим взглядом и опять принялся за свои стаканы.
Террелл добрался до своего гаража только в 8.10. Нажарившись за день на солнце, он очень устал. Он только что вернулся из «Парк Мотеля», куда отвез щебетавшую всю дорогу Энжелу. Сейчас ему больше всего на свете хотелось принять душ и поесть — впервые за этот трудный день.
Поцеловав на пороге жену, он задал извечный вопрос, который задают все мужья в мире, возвращаясь с работы: «Что у нас сегодня на обед?»
— Цыплята под майонезом, — ответила Каролина. — У тебя еще есть полчаса, чтобы принять душ и позвонить Генри.
— Генри? — удивленно переспросил Террелл. — Ему-то что от меня понадобилось?
— Не знаю, но он сказал, что это срочно и важно. Позвони, а я пока приготовлю тебе что-нибудь выпить.
Террелл поколебался, но, увидев строгое лицо жены, усмехнулся и подошел к телефону. Он набрал домашний номер Генри Тресби и, ожидая соединения, благодарно протянул руку за стаканом виски с содовой и льдом, который подала ему заботливая жена.
— Фрэнк? — услышал он знакомый голос друга. — Извини, что беспокою, но весь день у меня из головы не выходит одна странная вещь, случившаяся сегодня в банке. Я хотел бы услышать твое мнение по этому поводу, старина.
Уловив тревожные нотки в голосе друга, Террелл насторожился.
— Давай без длинных предисловий, старик. Что у тебя там стряслось?
Тресби вкратце рассказал ему о странной заявке, поступившей от Вэл Бернетт.
— Может быть, это и не мое дело, Фрэнк, но мне кажется, что миссис Бернетт попала в беду, — заключил Тресби. — Только, сам понимаешь, это дело деликатное и нам надо быть предельно осторожными. Если это ложная тревога, то Трэверс навалится на меня всей своей мощью, и я вылечу с работы, как пробка из бутылки.
— Ты принял командирское решение, позвонив мне, и у тебя есть все основания для беспокойства. Теперь оставь это все на мою ответственность, Генри. Просто забудь обо всем, договорились? Чем меньше ты будешь об этом знать, тем спокойнее будешь спать. Теперь это мое дело.
