настоящий момент, как вы видите, я играю роль пастора, доброго и безвредного человека. – Он сделал паузу, потом наклонился вперед, и лицо его претерпело разительную метаморфозу, став злобно- угрожающим. – Так что я настоятельно советую вам вести себя так, чтобы я и остался в этой роли, грязная шлюха! Или ты получишь урок, который не забудешь до конца дней своих!
Испуганная, она сделала шаг назад. Видя ее реакцию, он немного остыл, и на лице его вновь заиграла приветливая улыбка.
– Садись, моя милая.
Дрожа, Шейла вошла в гостиную и села напротив него. До нее дошел весь ужас ее положения. Этот маленький монстр без раздумий убьет ее при малейшем неповиновении.
– Как тебя зовут? – приветливо спросил он.
– Шейла, – сказала она, едва шевеля губами.
– Красивое имя. – Он поднял переплетенные пальцы и посмотрел через них на нее. – Как видите, я снова в своей роли. Вы заметили, какими жестами пользуются пасторы? По роду своей деятельности я должен быть актером. А раз так, я должен подмечать привычки людей. – Он криво улыбнулся. – Но оставим эту тему и поговорим о деньгах. Где они, моя милая?
Она подумала о свежевскопанной земле в саду. Ему стоит лишь взглянуть через окно кухни в сад, чтобы понять, где они.
– Мы закопали их в саду прошлой ночью, – сказала она, облизав сухие губы.
– Разумное решение. Думаю, я поступил бы подобным образом. – Его взгляд скользнул по ее длинным ногам. – Все деньги до последней банкноты?
– Да.
– Ни ты, ни твой муж не припрятали что-либо для себя?
– Нет.
– Превосходно. – Его взгляд вновь скользнул по обстановке гостиной, и он сделал брезгливую гримасу. – Так как я намерен провести у вас месяц или около того, моя милая, то хотел бы попросить тебя получше вести хозяйство. Здесь очень грязно, ты не находишь? Я же привык к чистоте.
Кровь бросилась ей в голову, и, забыв о страхе, она крикнула:
– Да пошел ты к черту! Убирайся отсюда! Я не хочу тебя видеть!
Его глаза вновь превратились в глаза гремучей змеи.
– Даже так? Ну-ну. Ты отказываешься сотрудничать со мной. – Мейски покачал головой. – Жаль. – В его руке как по мановению волшебной палочки материализовался револьвер, ствол которого был направлен на Шейлу. Загипнотизированная этим зрелищем, она даже перестала дышать. – Итак, моя милая, ты вынудила меня дать наглядный урок. В патронах этого револьвера содержится концентрированная серная кислота. Эффективно действующая на небольшом расстоянии. Можешь поверить, она превратит кожу на твоем милом личике в кожуру гнилого апельсина. Смотри... – Опустив ствол, он нажал на спуск.
Светлое облачко дыма появилось у ее ног. Когда оно рассеялось, она с ужасом увидела дыру в ковре. В тот же момент в горло ей попали пары серной кислоты, и она закашлялась.
Мейски усмехнулся.
– Замечательно, не так ли? Полагаю, в будущем ты будешь умницей и не будешь перечить мне. Ты все поняла?
Она затравленно смотрела на него. «Ладно, самовлюбленный мерзавец, – думала она. – В данный момент все козыри в твоих руках, но придет и мой час!»
– Да, – тихо сказала она.
– Хорошо. – Револьвер исчез в кармане. – А сейчас уточним кое-какие детали. Как ты понимаешь, полиция разыскивает меня. Это превосходное убежище. Здесь я не буду ни в чем нуждаться, и здесь находятся мои деньги... чего еще желать! Однако... у вас должны быть друзья и знакомые. Ведь для них будет странно, что у вас гостит пастор, не так ли?
– Да.
– И это вполне закономерно... Мы должны придумать уважительную причину для этого. Скажи, твоя мать умерла?
– Какое отношение ко всему этому имеет моя мать? – окрысилась Шейла.
– Не скажи, моя милая... Я задал вопрос... Ты должна ответить на него. Не будем терять время. Итак, твоя мать мертва?
– Да.
– Она умерла здесь?
– Нет... В Новом Орлеане.
– Чудненько. Предположим, я тот самый пастор, который хоронил ее. Я приехал сюда... Гм... В память о твоей дорогой матушке... Ты предложила мне гостеприимство... Что может быть проще?
– Эта сука бросила меня, едва мне исполнилось двенадцать лет! – злобно прошипела Шейла. – Я знаю только, что она умерла. Любовник, которого она все время водила за нос, перерезал ей горло. Об этом я прочитала в газете.
Мейски смутился.
– Кто еще знает о ее прискорбном конце?
Шейла немного подумала, затем пожала плечами.
– Никто... Но если ты думаешь, что таким образом...
– Думать – моя привилегия, – отрезал Мейски и глянул на часы. – Уже почти полдень, и я здорово проголодался. В доме имеется съестное?
– Нет.
Склонив голову, он некоторое время рассматривал ее.
– Я и не сомневался. Что ж, придется тебе пойти и купить все необходимое. Прекрасный бифштекс, салат, свежий картофель меня вполне устроит.
– Я не умею готовить, – призналась Шейла.
Его глаза буквально ощупали ее тело.
– И это меня не удивляет, но я прекрасно готовлю. – Он поудобнее устроился в кресле. – А вообще, ты на что-нибудь годишься? Муж доволен тобой в постели?
– Пошел к черту! – Шейла вылетела в спальню.
Она постояла там, затем прошла в ванную, взяла полторы тысячи долларов из коробки и сунула за резинку в чулок. Затем, спустив воду в туалете, открыла дверь и, вернувшись в спальню, надела плащ.
Мейски стоял в коридоре, когда она вышла из спальни.
– Долго копаешься, моя милая. Я голоден.
– Мне нужны деньги. У меня только пять долларов.
– Позволь мне взглянуть на твою сумочку?
Она протянула ему сумочку, довольная тем, что не положила туда деньги. Он осмотрел ее содержимое и вернул обратно. После этого вынул пухлый бумажник из кармана и дал ей десять долларов.
– Самый лучший бифштекс, ты меня поняла?
Она молча прошла мимо него, открыла дверь и вышла из бунгало.
Том Уитсайд вот уже который час пытался уговорить престарелого клиента приобрести «Бьюик спортсвагон». Они находились в демонстрационном зале в окружении других машин, и Том пел свою песню:
– Вы только посмотрите, мистер Уайн, ведь это именно то, что вам нужно. Здесь нет лучшей машины.
– Благодарю, что вы уделили мне столько времени, мистер Уитсайд. И все же я должен посоветоваться с женой. – Он пожал ему руку и откланялся.
Том смотрел, как он уходит, и ругался последними словами. «Ну что за жизнь! – думал он. – Выворачиваешься перед ними наизнанку, а как только дело доходит до покупки, эти сволочи умывают руки».
Мисс Слаттери выглянула из кабинета и позвала его.
– Том, звонит ваша жена.
«Что там еще могло случиться?» – подумал он.
