Он взял Клэр под руку и проводил ее по сходням к полицейской машине. Эти полицейские формальности необходимо выполнить, подумал он, в конце-то концов, ведь человек погиб.
Чак и Томми сидели на диванчике в гостиной Каррасов; Клэр была внизу в своей спальне, она переодевалась; Дэрил, тот молоденький полицейский, сидел на диванчике напротив, держа наготове блокнот. Томми махнул ему рукой.
— Пока что отложи это, — сказал он молодому человеку и затем обратился к Чаку: — Послушай меня, — сказал он. — Я хочу, чтобы ты рассказал мне все, что случилось, с того момента, когда ты поднялся на борт яхты сегодня утром, и ничего не опускай. Я не зачитывал тебе твоих прав, так что это не для протокола, просто между нами тремя: тобой, мной и Дэрилом, идет?
— Права? — встревоженно переспросил Чак. Он насмотрелся достаточно телепередач, так что он знал, что это значит, когда полиция просвещает кого-нибудь насчет его прав.
Томми положил ему руку на плечо:
— Не стоит прямо сейчас беспокоиться об этом; я просто хочу знать, что случилось там сегодня.
Чак начал рассказывать все сначала и сообщил обо всем, что смог вспомнить, начиная с того момента, когда ступил на палубу «Беглеца», и кончая их прибытием в Ки-Уэст.
Томми слушал с полным вниманием, изредка задавая короткие вопросы. Когда Чак закончил, Томми посмотрел на него с некоторой симпатией.
— У тебя был нелегкий день, — сказал он. — Почему бы тебе не отправиться сейчас домой и не поесть чего-нибудь. Мы поговорим еще раз немного попозже.
— Спасибо, — сказал Чак. — Я так и сделаю.
Он почувствовал облегчение, что этот допрос закончился.
— Где ты живешь? — спросил Томми. — Дэрил подвезет тебя.
— На борту своей яхты у причала, в гавани, — ответил Чак. —
— Я позвоню тебе завтра, — сказал Томми.
Когда Чак выходил из дома, он обернулся и увидел, как Клэр появилась в дверях своей спальни и направилась вверх по лестнице. На ней было простое хлопчатобумажное платье, и она выглядела прекрасно. Впрочем она всегда выглядела прекрасно.
Чак медленно брел к гавани, чувствуя себя совершенно вымотанным. Может, Мэг что-нибудь сообразит на ужин. Когда он подходил к своей яхте, то почувствовал, что что-то не так, но ему понадобилось некоторое время, чтобы понять, что именно. Катамаран исчез. Место у причала рядом со «Срывом» было пусто.
Чак не стал возиться с ужином. Он свалился на свою койку и сразу уснул.
Клэр подождала еще час после того, как полицейские ушли, затем села в машину и поехала на север. Она остановила машину на пустой стоянке у супермаркета и набрала телефонный номер на автомобильном телефоне.
— Алло?
— Это я.
Голос в трубке был напряженным.
— Ну как?
— Дело сделано.
Ее собеседник с облечением присвистнул.
— Все в порядке?
— Да, все прошло почти так, как ты мне сказал.
— А что с Чэндлером?
— Он пытался вытащить Гарри на поверхность, но ему пришлось его бросить. Подошла береговая охрана и стала его искать, но там было течение, и его унесло.
— Вот проклятье! Я рассчитывал на результаты вскрытия.
— Я тоже, но они подобрали все три акваланга, так что это, наверное, не имеет значения.
— Тело Гарри еще может появиться, — сказал он. — Иногда они всплывают, об этом пишут газеты.
— Наверное.
— С тобой все в порядке?
— Я просто устала. Это был адский денек.
— Постарайся поспать ночью, — сказал он. — Мы сможем встретиться завтра.
— Нет! — выпалила она. — Мы не сможем и близко подходить друг к другу, может быть, несколько недель.
— Я не могу не видеть тебя так долго, — сказал он дрожащим голосом.
— Тебе придется. Во Флориде существует смертная казнь, ты не забыл об этом? А в последнее время они склонны применять ее. Нам необходимо быть очень, очень осторожными, а это означает, что мы должны расстаться, пока я не добьюсь, чтобы состояние Гарри было оценено, и я смогла бы куда-нибудь переехать.
— Пожалуй, ты права, — признал он. — Но мне это совсем не нравится.
— И мне тоже, — ответила она. — Я буду скучать оттого, что не смогу трахаться с тобой.
— Я тебя знаю, — сказал он. — Ты не можешь долго прожить без секса. Не пройдет и недели, как Чэндлер снова окажется у тебя в постели.
— Нам это было бы только на руку, — сказала она, — но я не думаю, что ему захочется вообще приближаться ко мне.
— Это еще почему?
— Потому что прежде, чем мы пошли нырять, он порвал со мной.
— Какого черта он это сделал?
— Я и понятия не имею. Видит Бог, я старалась, чтобы ему было хорошо со мной.
— Я в этом не сомневаюсь, но я просто не могу понять, что на него нашло.
— И я тоже. Может, он чувствовал себя виноватым перед Гарри.
— Сомневаюсь, в его биографии нет ничего, что указывало бы на его склонность чувствовать какую- либо вину перед мужьями.
— Другая женщина, — сказала она. — Тогда бы это стало понятно.
— Я не верю, что какая-то другая женщина могла сравниться с тобой, замужняя или нет.
— Ты очень мил, котик, но другой причины я не вижу.
— Я мог бы поразнюхать и узнать, в чем дело.
— Нет! И думать не смей следить ни за ним, ни за мной. Нам нужно быть очень, очень благоразумными. Все прошло хорошо, и мне кажется, скоро дела пойдут еще лучше. То, что я сказала полиции, наверняка этому поможет.
— А что ты им сказала?
— Мне сейчас нужно двигать отсюда. Не забудь, никаких контактов вовсе. Я позвоню тебе, когда пойму, что это безопасно.
— Как ты скажешь, лапочка. Я люблю тебя.
— Я тоже люблю тебя. А пока прощай.
Она повесила трубку, завела мотор и поехала домой.
Глава 20
На Прибрежном рынке по дороге на работу Чак купил газету. Происшествию была посвящена половина первой страницы, и его имя много раз упоминалось. Репортер явно что-то узнал от береговой охраны, возможно, даже от самого командира катера.
Когда он прибыл в клуб, Мерк позвал его в свой офис, а секунду спустя там появился и Виктор.
— Что, черт побери, случилось, Чак? — спросил Мерк.
— Как я понял, ты читал газеты, — ответил Чак.
— Конечно, — сказал Виктор, — но что случилось на самом деле?
— В газете все сказано верно, — ответил Чак. — Они получили сведения от береговой охраны, наверное.
