Рольф! Шейла, которой достанутся все отцовские денежки, если вы умрете!
Глава 8
Хельга потянулась за стаканом бренди, стараясь избавиться от потрясения, вызванного словами Джексона. Зная, что он следит за ее реакцией, она через силу сделала глоток. Терри Шилдс — дочь Германа!
Она представила себе девушку с рыжими волосами, решительным и волевым лицом, широким ртом и большими глазами. С первого момента Хельга отметила, что она незаурядна и обладает характером, но то, что она дочь Германа-Тут ей вспомнилась прибывшая на имя Хинкля каблограмма, холодные черствые слова: “Приехать не могу. Папочка выживет. Как всегда. Шейла”. Неужели этот безмозглый шантажист действительно вообразил, что она поверит в его ложь?
— Ох, да убирайтесь же вы наконец! Дочь мистера Рольфа в Париже. У меня есть доказательства.
— Каблограмма, которую она прислала Хинклю? — Джексон покачал головой. — Это был просто трюк. Девчонка не хотела, чтобы знали, что она здесь. Шейла попросила свою подругу послать каблограмму от чужого имени. Я слышал, как они с Джонсом об этом говорили. Уверяю вас, миссис Рольф, это ваша падчерица Шейла Рольф. И она задумала вас убить.
Хельга колебалась. Она не могла себя заставить поверить в эту историю, но, глядя на Джексона, трудно было вообразить, что он говорит неправду, и, кроме того, как он мог прознать о каблограмме?
— Я вам верю, — сказала она ледяным тоном, — но, если вы лжете, я передам вас полиции. Я не шучу! Вы по-прежнему настаиваете, что Терри Шилдс — это Шейла Рольф?
Он кивнул:
— Клянусь, но подождите минутку: если вы убедитесь в моей правоте, дадите мне пять тысяч долларов, чтобы я смог отсюда убраться?
— Если вы не лжете, — холодно сказала она, — я дам вам пятьсот долларов, которых вам хватит на дорогу.
— Господи! — Джексон ударил кулаком по столу. — При ваших-то деньгах! Мне же нужно с чего-нибудь начать на новом месте? Что для вас значат пять кусков?
Хельга встала:
— Подождите здесь.
Она позвонила из гостиной на виллу в Парадиз-сити. Прошло несколько минут, пока ее соединили, потом в трубке послышался сочный голос Хинкля:
— Резиденция мистера Рольфа.
— Хинкль! — с какой радостью и облегчением она услышала его голос. — Это миссис Рольф.
— Ах, мадам, я уже собирался звонить вам. Давно не имел от вас никаких вестей, — сказал он укоризненным тоном. — Я только что звонил в больницу. Никаких перемен, по-видимому, в ближайшее время не ожидается.
— Боюсь, что так, — помедлив, она продолжала, — простите, что не позвонила раньше, я была очень занята.
— Рад слышать, мадам. Вам, наверное, одиноко? “Одиноко? — подумала Хельга. — Можешь ли ты или еще кто-нибудь представить, как я одинока!” — Как дела на вилле, Хинкль? — поинтересовалась она.
— Не совсем удовлетворительные, мадам. Я рад, что вернулся, и смею вас заверить, что к вашему приезду все будет сделано на совесть.
— Я в этом уверена. — Она сделала паузу. — Вы получили каблограмму от Шейлы, которую я вам переслала?
— Получил, мадам. Она очень огорчила меня.
— Да, но ведь молодежь так беззаботна. Я уверена, что дочь Германа очень занята.
— Видимо так, мадам, — голос Хинкля звучал скорбно.
— Я все время думаю о мисс Шейле. Вы можете мне ее описать? Когда о ком-нибудь думаешь, хочется иметь представление о внешности человека.
— Описать ее, мадам?
— Какая она? — Хельга с трудом сдерживалась.
— Ну что же, мадам, я назвал бы ее особой с сильным характером.
Судя по голосу, разговор не был Хинклю по душе.
— А какая она с виду? Толстая, тоненькая, высокая, маленькая?
— У миссис Шейлы превосходная фигура, мадам. Она красит волосы в рыжий цвет. Он ей очень идет. Хельгу словно ударило током.
— Интересно, — она выдержала паузу, а потом, умышленно меняя тему, продолжала: — У вас есть какие-нибудь планы относительно кабинета мистера Рольфа?
— Да, мадам. Я уже проконсультировался со специалистами по интерьеру. Уверен, что, когда мистер Рольф вернется, он будет доволен.
— Чудесно. Ну, хорошо, Хинкль. Я сейчас еду играть в бридж. Что до этого разговора, так мне просто хотелось услышать ваш голос…
— Вы очень добры, мадам.
— ..и сказать, что очень скучаю по вашим изумительным омлетам.
С этим заключительным комплиментом она положила трубку.
Значит, Джексон не солгал! Девушка, называющая себя Терри Шилдс, на самом деле дочь Германа.
“Они с Джонсоном замыслили избавиться от вас с помощью вуду, чтобы она смогла унаследовать деньги Рольфа”.
Что может быть нелепее?
Потом Хельга подумала о кукле с иголкой в голове и Загадочной болезни Германа. Она едва переборола охвативший ее на миг страх.
Теперь нужно столковаться с Гарри Джексоном. Ей понадобится все, что ему известно, даже если это будет стоить больших денег. Она вышла на террасу. Джексон сидел в кресле ссутулясь, и в его пальцах тлела сигарета. В отраженном свете бассейна его лицо блестело от пота.
— Хорошо, Джексон, — сказала Хельга, садясь, — Значит, эта девушка Шейла Рольф. Теперь рассказывайте. Я хочу знать все. Как вы узнали, кто она такая? Она сама вам сказала?
— Послушайте, миссис Рольф, если я не выпью еще, я решительно рехнусь!
— Наливайте себе сами, бутылка в гостиной. — нетерпеливо сказала Хельга. — Не думаете ли вы, что я сама вас обслужу?
Джексон поспешно встал и через минуту вернулся с бутылкой бренди. Он налил бренди в стакан, выпил одним махом и налил следующую порцию.
— Начинайте, Джексон!
— Как насчет денежек? — Он наклонился вперед, сверля Хельгу взглядом. — Я ничего больше не скажу, если вы мне не пообещаете пять тысяч.
Хельга видела, что он опьянел, и это вызвало у нее тревогу. Если Гарри Джексон впадет в буйство, она ничего не сможет сделать. С ним нужно быть осторожнее.
— Если ваши сведения стоят того, я заплачу. Он заискивающе улыбнулся ей:
— Они того стоят. Покажите-ка ваши денежки, тогда я заговорю.
Хельга подумала о восьми тысячах долларов в спальне. Ему незачем о них знать, он мог отнять у нее деньги и бежать.
— Не воображаете же вы, что я держу здесь такую сумму? Я дам вам чек.
Он отпил глоток и покачал головой:
— Никаких чеков. Мне нужны наличные.
— Это можно легко устроить. Вам дадут наличными в отеле “Алмазный берег”.
Подумав, он кивнул:
— Угу. Ну, ладно, договорились. Я все рассказываю — и получаю пять тысяч.., так?
Нельзя допустить, чтобы ему показалось, что он берет верх:
— Сначала рассказывайте, Джексон, решать буду я. Он изучающе посмотрел на нее, отхлебнул виски и нетвердой рукой поставил стакан на стол:
