отшвырнул ее от телефона и изо всех сил ударил в челюсть. Когда она падала, Джексон схватил телефон и обрушил ей на голову.
Сознание к Хельге возвращалось медленно.
Сначала она ощутила странную легкость в теле, как будто была облаком. Кроме того, она не чувствовала ни рук, ни ног. “Если это смерть, — подумала она, — то жаловаться не на что”.
Было чудесно парить вот так в вакууме без боли.
Потом до ее сознания стали доходить голоса, приглушенные, но не умолкающие. Потом кто-то громко откашлялся. Хельга открыла глаза.
Она лежала на огромной постели в спальне арендованной виллы. Сквозь жалюзи проникали яркие лучи солнца. У окна сидела сестра Терли.
Хельга вспомнила все происшедшее и только теперь осознала, какую ошибку совершила, позвав на помощь. Насколько было бы лучше отдать Джексону деньги и отделаться от него. А теперь из-за того что она ударилась в панику, все полетело кувырком.
Поймали Джексона или ему удалось благополучно скрыться?
Если его поймали, вся эта грязная история выплывет наружу. Газетчики, телеоператоры, фотографы — они накинутся, как шакалы. Она представила заголовки: “Миссис Рольф подверглась нападению на уединенной вилле!”, “Апперкот — и жена миллионера в нокауте!”.
Если Джексона арестовали, он расскажет, как Герман Рольф, перестав доверять своей жене, нанял его для слежки за ней.
Какую сенсацию это вызовет!
Тогда он расскажет о письме.
Новая, еще большая сенсация!
И о том, как она пыталась вынудить Дика, ехать с ней в Парадиз-сити. Полиция задержит Дика и он не станет молчать. Он может даже сказать, что она пыталась затащить его к себе в постель.
Хаос!
“Ты продумала свои ходы, хитришь и думаешь, что выигрываешь, но тут появляется джокер!” Приоткрыв глаза, Хельга следила за сестрой Терли, которая читала какой-то пестрый журнал. На ее полном лице было написано безмятежное спокойствие, и Хельга ей позавидовала.
Открылась дверь, и вошел доктор Леви. Сестра Терли грузно поднялась со стула.
— Как она? — тихо спросил доктор Леви.
— Все еще спит, доктор.
— Привет, — сказала Хельга голосом более похожим на шепот. — Значит, вы приехали присмотреть за мной? Леви бесшумно подошел к постели.
— Не разговаривайте, миссис Рольф. — Его почтительный тон вызвал у Хельги раздражение. — Все хорошо. Вам дали снотворное, так что еще поспите.
— Я буду говорить столько, сколько хочу, — отрезала она. — Что стало с тем человеком.., человеком, который на меня напал? Полиция его поймала?
Ей было необходимо это знать.
— Прошу вас, не волнуйтесь…
— Его поймали? — голос Хельги стал пронзительным.
— Пока еще нет, миссис Рольф. А теперь, пожалуйста, успокойтесь, вам нужен отдых. Она облегченно вздохнула.
Успел ли Джексон найти сумочку и достать деньги? Она надеялась, что да. Тогда его уже нет на острове.
— Я навещу вас вечером, миссис Рольф. Полицейскому не терпится допросить вас, но я сказал, что вас пока нельзя беспокоить.
Хельга вздрогнула. Она и не думала, что на этот раз ей придется отвечать на въедливые вопросы полицейских.
— Я не хочу пока их видеть.
— Разумеется. Поспите и отдохните хорошо.
Хельга слышала, как он шепчется с сестрой Терли, потом дверь закрылась. Лежа неподвижно, Хельга размышляла, что, как и когда сказать полиции. Если Джексон скрылся, можно будет выпутаться. Раз полицейские не застали его в доме, значит, они его не видели. Она может сказать, что на нее напал какой-то негр.
— Выпейте-ка чашку чаю, миссис Рольф, — сказала сестра Терли, прерывая ее раздумья. — А вот это примите, чтобы поскорее заснуть.
Хельга послушно проглотила таблетку, потом с помощью сестры выпила чая. Через несколько минут она медленно погрузилась в сон, лишенный видений, страха и проблем, которые ей предстояло встретить лицом к лицу.
Когда Хельга проснулась, у нее болела голова и было сухо во рту. Но она больше себя не чувствовала одурманенной и лишенной веса. Действие снотворного кончилось. С этой минуты ее мозг должен стать острым, как бритва. Она огляделась с усилием приподняла голову с подушки.
Подошла сестра Терли:
— Как вы себя чувствуете, миссис Рольф?
— Голова болит, — она прикоснулась к лицу. Вся левая сторона опухла и болела от прикосновения. — Который час?
— Девятый. Вы крепко спали всю ночь. Хотите позавтракать? Яйца всмятку? Чай?
— Чая, пожалуйста, еды не надо.
— Я принесу вам чая и дам что-нибудь от головной боли.
— Больше никаких таблеток, — твердо сказала Хельга. Сестра вышла, и Хельга попыталась сесть на постели. В первый момент все поплыло у нее перед глазами, потом она почувствовала себя лучше.
Открылась дверь, и вошел Хинкль с подносом в руках.
— Хинкль! — воскликнула Хельга в восторге. — Когда это вы приехали?
— Вчера днем, мадам, как только услышал о несчастье.
— Спасибо, Хинкль, я теперь жалею, что отослала вас.
— Это была весьма неудачная мысль, мадам. Пока Хинкль наливал чай, Хельга рассматривала слугу. Сегодня он больше походил на скорбящего отца, чем на епископа.
У нее потеплело на душе.
“Должно быть, это единственный человек в мире, которому я не безразлична”, — подумала она.
— Помогите мне сесть, Хинкль, — сказала Хельга. — Мне очень хочется чая.
— Надеюсь, мадам, вы не очень сильно страдаете? — спросил он, заботливо подкладывая подушку Хельге под голову.
— Я в полном порядке, — отпила она глоток горячего чая. — Скажите, Хинкль, что происходит? Наверное, прибыла пресса?
— О да, мадам, они ждут на улице. Мистер Уинборн прилетел днем. — Уинборн? — Хельга сдвинула брови. — А ему-то что надо?
— Доктор Леви считает, что он должен взять на себя прессу. Хельга задала самый главный для себя вопрос:
— Нашли человека, который на меня напал?
— По-видимому, нет, мадам. Инспектор хочет поскорее встретиться с вами. Ему нужно описание внешности. Доктор Леви сказал, что придется подождать.
Хельга торжествовала в душе:
— Зачем? Разве полицейские его не видели?
— Нет, мадам, они приехали слишком поздно.
— Я приму инспектора сегодня же, но только попозже.
— Да, мадам.
Хельга внимательно посмотрела на него. Ее удивило, что он ни о чем не спрашивает. Потом она увидела, какое у него скорбное, потрясенное лицо.
Она поставила чашку:
