А ведь придется врать
А я не вру.
Кошмар! — испугался я. — Что ж будем делать?
Не знаю. Давай будем любить друг друга. Я был не против.
Ты знаешь, — сказал я следующим утром, — сегодня приезжает жена.
И тут в дверь позвонили. На пороге стоял высокий крепкий парень с печальными глазами.
Ты ко мне? — удивился я.
Саша у вас? — без всяких переходов спросил он.
А? — Мне показалось, что я временно оглох, как в военкомате. — Какой Саша?
Да муж это мой! — послышался голос из ванной. Моя челюсть начала медленно отпадать.
— П-п-проходи! — предложил я.
Юноша вздохнул, обреченно моргнув ресницами, и зашел в комнату.
Пусти, психопатка! — прошептал я в дверную щель ванной. Замок щелкнул, впуская меня.
Но когда увидел востоковеда обнаженным, весь мой гнев улетучился.
Может, закроешь рот, Сереженька, — предложила она. — До сих пор открыт!
Это правда твой муж?
Ну, не твой же!
Да как, черт возьми, ты со мной разговариваешь!
Ну, ты сердилка! — сказала Александра и вцепилась губами в мои губы.
Задыхаясь, я еле оторвал ее.
Может, все-таки выйдешь поздороваешься.
Сейчас.
Она схватила мою футболку, висевшую над ванной и, надев ее, вышла в комнату.
Я побрел за ней.
Парень внимательно разглядывал бабочек. Когда мы вошли, он повернулся.
Здравствуй, Саша, — спокойно сказал муж. — Сергей Анатольевич, — невозмутимо продолжал он, — извините, что вот так ворвался, но волнуется ее мать, волнуются в университете.
А ты нет? — разозлился я.
Конечно, нет, ведь она ушла с вами.
'Вот гад', — подумал я. Мне стало понятно, что это в общем-то нормальный парень. Любовь — шутка очень серьезная. Не мог он от нее никуда деться, не мог — и все тут! Она никогда не оскорбляла его, потому что он был действительно неплохим. И такое случилось впервые. В общем, несмотря на то, что мне очень хотелось набить ему морду, это был хороший парень, который имел полное право — по крайней мере, мне так казалось — развалить всю мою квартиру, орать, безжалостно топтать раковины и бабочек. Но он повел себя как мужчина.
Что было делать этим двум ребятам? Но если бы я не попался на их пути, все было б нормально? А мог ли я не попасться? Опять тупик!
Иди! — сказала Саша. — Со мной все нормально. Я скоро буду. Парень кивнул головой.
До свидания, Сергей Анатольевич, — сказал он и вышел за дверь.
Как зовут? — спросил я.
Александр, — ответила она.
О, Боже мой! — застонал я и, сев на корточки, уперся спиной в стену.
Ее тонкие пальцы забегали по моим волосам.
Прости! — жарко прошептала Саша в ухо.
В этот день и еще целый месяц она никуда не ходила. Где мы, не знал никто. И только лишь Андреич по-старушечьи ворчал без слов, когда выделял нам одну из своих комнат.
Месяц в тумане. Месяц нечеловеческой жизни. Месяц торжествующей плоти и чувств.
Мы сидели на лавочке под раскидистым абрикосом, взявшись за руки, тупо и радостно глядели друг другу в глаза.
Андреич подошел к нам
Ну вот, Серый Я месяц тебя не трогал Пора заканчивать!
Как месяц? — удивился я
Да вот так! Спасать тебя надо. Серый Мы тут с ребятами день жат собрали Они в доме сидят Крыша у тебя едет, понимаешь? Дуй-ка ты во Владивосток! Завтра и поедешь Понял?
Слезы брызнули у меня из глаз Золотой туман начал медленно рассеиваться
Хотелось броситься Андреичу в ноги, умолять, требовать, чтобы он помог. Я знал, что Учитель, которым он являлся здесь, в нашей стране, может все. Внезапно я увидел Сашу. Ее глаза смотрели в мои. Я понял она любила за то, что есть, за трудности, за боль жизни. Она не могла жить мягкотело, как окружающие. Она не могла жить по другому. И я все понял.
Когда еду? — спросил я у Андреича
Я же сказал завтра!
Завтра? Хорошо! Еду!
ГЛАВА 22
Жена собрала небольшую спортивную сумку — Ты все взял? — по-отцовски спросил Андеич.
Я оглянулся Рядом стояли друзья с опущенными головами Кулаки Гончаренко казались мягкими и податливыми Игорь молчал Лопоухий испуганно смотрел на нас Он чувствовал, что я могу не приехать Андреич подошел ко мне и сжал в объятиях
Ты готов — спросил он
В мое сознание врезалась молния Я отскочил к стене
Учитель, я не знаю, куда ехать
Да что ты говоришь? — удивился Андреич — Тебе нужно ехать на Дальний Восток по Транссибирской магистрали к великому родовому Учителю Няму.
Учитель
Я тебе не Учитель! — резко перебил меня Андреич — Твой Учитель — Ням!
Андреич, мне некуда ехать — Голос предательски дрожал
Может быть, ты нас обманул? Где же твоя родовая школа Гончаренко с Игорем молчали Лопоухий сжался в углу
Вы не верите мне Андреич усмехнулся
Да, — продолжил он, — второй раз просто так тебе в Общину не попасть!
Мастер — Я упал на правое колено — Я не обманывал вас
Заткнись! — сказал Андреич — И слушай! — Он записал адрес во Владивостоке — Зайдешь и скажешь, что это от Фу Шина, а там с тобой разберутся
После нескольких минут молчания мне стало ясно — ничего дороже, чем жена, в этом мире не существует — Таня! — потянулся я к ней — Я виноват перед тобой
Знаю, — тихо ответила она Поезд задергался в сторону Москвы
Я обнялся с Андреичем, с Игорем, потом с Гончаренко, крутнул за уши лопоухого, махнул рукой стоящим в стороне ребятам и надолго припал к жене и черному псу
Это вагонный воришка, — объявила молодая девушка.
А кто его вырубил? — грозно спросил проводник.
Никто его не вырубал, — продолжала девушка. — Просто этот парень, — она указала на меня, — вовремя упал с полки.
Да-а, — застонал я и, опомнившись, схватился за ребро. — О стол ударился и об этого… — Я снова застонал.
А ну, пошли, разберемся! — Проводник вместе с появившимся вторым воришкой подхватили под руки несчастного и выволокли из купе.
