По сути, бой был закончен.
Рев на трибунах грозил разорвать Рангару барабанные перепонки.
Судья с бледным лицом (он не мог не думать о громадном проигрыше) подбежал к Черной Маске и пощупал пульс.
— Он еще жив! Сейчас закончится первый раунд, его подлечат, и бой будет продолжен!
Увы, судья под гипнозом проигранного золота оказался не прав: прошла лишь
Тогда арбитр, обратив взгляд на губернатора, поднял руки в ритуальном жесте вопроса: какова судьба поверженного, но еще живого гладиатора? (Не важно, что в данном случае Черная Маска явно не принадлежал к касте гладиаторов, — закон был един.)
Сейчас все зависело от принца Листрофара Второго. Только он один мог помиловать поверженного бойца.
— Не торопитесь, ваше высочество, — поспешно зашептал первый советник, увидев искаженное гневом лицо принца. — Надо бы узнать, кто этот Черная Маска…
Он не договорил. Принц не зря имел худую славу импульсивного и не всегда справедливого правителя.
— К демонам, Ранф! Этот закованный в нифриллит фанфарон не устоял и трети раунда против почти безоружного новичка! Смерть ему! — И рука в черной замшевой перчатке недвусмысленным жестом указала вниз.
— Смерть!!! — подхватили тысячи луженых глоток на трибунах, повторяя жест своего властителя.
Может, этот крик заставил очнуться Квенда. Со стоном он перевернулся на бок и встретился глазами с Рангаром.
— Смерть!!! — бесновалась публика.
— Чего ты медлишь? — раздраженно рявкнул судья Рангару; он уже смирился с проигрышем и теперь не испытывал ничего, кроме глухой ненависти к Черной Маске, который так подвел его.
Рангар подошел, к Квенду. В глазах у того уже не было ни холода, ни ненависти, ни ярости — только смертная тоска. Он знал, что через мгновение умрет.
— Подними подбородок, — прошептал Рангар. — Тебе не будет больно.
Квенд послушно приподнял подбородок… и желтая молния оборвала нить его сознания.
Уже в туннеле Рангар попал в объятия Тангора. Маркиз и Дайн от души хлопали героя дня по спине и плечам. Однако ответная улыбка Рангара была чуть напряженной, и в глазах нет-нет да и проглядывала озабоченность. Чуткий Тангор заметил это, но никак не мог понять причины — ведь такая великолепная победа! лучшая сегодня, и не только сегодня! — но решил повременить с расспросами.
…Тела павших гладиаторов Траола Рэфа и Криаса Бууна уложили на задние сиденья кареты. Так и не пришедших в себя Муллара Кромпфа и Киурта Тормса бережно опустили на мягкие диванные подушки в средней ее части, где обычно ездил маркиз с друзьями. Сам маркиз ла Дуг-Хорнар вместе с Рангаром Олом, Тангором Маасом и Дайном Кервитом расположились в передней части кареты, почти под козлами кучера. Здесь царили трудно совместимые скорбь и торжество.
Ритуал Победы, Ритуал Торжественного Прощания и Обряд Поминовения душ гладиаторов, павших во славу герба ла Дуг-Хорнаров, прошли для Рангара как во сне.
И только ночью, в спальне, растянувшись на жестком ложе, Рангар открыл Тангору то, что не давало ему покоя:
— Знаешь, я ведь не убил этого… Черную Маску. Рука не поднялась. Я отключил его на несколько тэнов… разве что лучшие врачи смогут отличить это состояние от смерти. Но он неминуемо очнется… вот только где?
— У Черной Маски должны быть слуги, сопровождавшие его на поединок. Они заберут труп хозяина. Но потом… Потом он очнется, и не будет на всем Коарме более страшного врага у тебя, Рангар!
— Но… почему? Ведь я пощадил его!
— Вот в этом-то все и дело. А ты и впрямь словно из другого мира пожаловал. Ведь то, что ты сделал, — самое страшное оскорбление для бойца, будь он воин, гладиатор или дворянин. Хуже всего то, что теперь, по неписаным законам чести империи, он может убить тебя _любым способом_, включая подлый удар из-за угла. Вот так, друг Рангар. Ты меня, признаюсь, огорошил. И зачем только ты не убил его?
Рангар не ответил. Он сделал вид, что спит.
На следующее утро Рангар подошел к Дайну и попросил передать, что ему необходимо переговорить с хозяином. Окончательно благорасположившийся к Рангару старший тренер немедленно отправился выполнять просьбу. Иттов через пять он вернулся.
— Хозяин примет тебя сразу после обеда. А зачем тебе он?
— Да так… — неопределенно пожал плечами Рангар. Открывать кому бы то ни было свой замысел целиком пока было рано. — Хочу попросить организовать мне несколько схваток вне графика.
— Торопишься на свободу? — усмехнулся Дайн. — Понимаю, понимаю, сам был таким… И уверен, что это произойдет обязательно. А вот до вчерашнего дня я сомневался в этом, честно сказать. Но теперь… Знаешь, вчера вечером я с вольными гладиаторами из нашей дружины ходил в кабачок «Пьяный дракон», помянули Траола и Криаса… и кое-что услышали. За соседним столиком спорили о твоем бое. Так один хмырь заявил, что Черная Маска, мол, вообще не умел драться, поэтому ты и победил легко. Но я-то хорошо рассмотрел технику боя твоего вчерашнего противника и оценил его возможности, как весьма высокие. Я уверен, что Черная Маска если и уступает, то очень мало такому замечательному мастеру, как наш Киурт Тормс.
— Пожалуй, — согласился Рангар, — они даже в чем-то схожи в манере боя.
— Я о том же и толкую. Короче, дал я тому хмырю по сусалам… но речь не о том. Ты великий боец, Рангар, это я тебе говорю, Дайн Кервит, но доказать тебе это и заслужить любовь публики будет непросто.
— Ты хочешь сказать, что легкость победы чаще заставляет думать не о силе победившего, а о слабости проигравшего?
— Точно.
— Пожалуй, ты прав. Кстати, кое-какие мысли на сей счет и у меня появились… Скажи, Дайн, кто сейчас считается в городе самым сильным бойцом?
Дайн задумался.
— Из рабов, пожалуй, Кавердин Пускар, ты видел его в деле… не повезло нашему Криасу.
— Так он уже не раб, а вольный гладиатор.
— Ах да, он же вчера сделал «тридцатку». Ну тогда Тильмар Фурас из дружины герцога диль Нор- Фаллака. Думаю, он тоже не долго задержится в рабах. У него уже двадцать шесть побед. Из вольных гладиаторов очень хороши Кандарамир Буас и Диал Торнек… теперь в их компанию попадет и Кавердин Пускар. Но самый знаменитый, самый могучий боец возглавляет дружину самого принца, нашего губернатора. Зовут его Аллар Гормас, прозвище — Черная Смерть. У него больше всех побед из ныне действующих гладиаторов — пятьдесят семь, и лишь три отделяют его от дворянского титула. И заметь, только шести его соперникам удавалось продержаться до третьего раунда, одиннадцать он убил во втором, а всех остальных, числом сорок, — в первом.
— Да, звучит впечатляюще…
— Дерется он еще более впечатляюще. А выглядит и подавно… один вид страху нагоняет. Он выше меня на целую голову, почти такой же, как Циркуль-Убийца, но ходит всегда пригнувшись. Он громаден, руки его мало того что толсты, как бревна, еще и длины неимоверной, свисают ниже колен, почти до земли достают. Ноги тоже несуразно толстые и кривые, но силы чудовищной: как-то я видел, как он, лежа на спине, удерживал ногами платформу с четырьмя тархами. Еще он весь, совсем весь, зарос густой черной шерстью, что зверь дикий… на лице одни глаза горят, как уголья красные, да еще зубы… ну ровно как у
