готовы были играть по этим «химическим» правилам?
Маниович: Хороший вопрос. Наверное, потому что любил.
Собчак: Но как можно любить человека, в котором не уверен? Когда не знаешь, где будет человек, если у тебя завтра закончатся деньги?
Маниович: Почему же? Я знал совершенно точно. Этот человек будет не со мной.
Собчак: Но, господи, объясните мне тогда, в чем дело! Морок на вас, что ли, наводят?! Это же самое важное ощущение-то, что твой человек останется с тобой рядом, несмотря ни на что! Я знаю это по своим родителям. Когда у моего отца начались проблемы, мама рвала всех, как тигр. И он мог быть в ней уверен. Это то, ради чего вся эта любовь нужна.
Соколова: По-моему, это две разные истории. Одна называется «мужчина и женщина». Другая – «мужчина, женщина и деньги». Деньги – это полноправный третий игрок.
Маниович: Не деньги. Возможность за них что-то получить. Я с себя вины не снимаю. Я был старше, опытнее – все видел. Но я позволил себе этого не замечать, жить в иллюзии. Самое страшное, когда иллюзий не остается. И ты четко и точно понимаешь, по каким правилам живешь. Для мужчины это удар ниже пояса. Ты должен собраться с силами и решить, что делать дальше. Когда есть силы, режешь по живому, когда нет – продолжаешь игру, хотя ничем хорошим она не заканчивается.
Соколова: Раз уж у нас такой вечер откровений, скажите, Михаил, вы изменяли жене?
Маниович: А что вы подразумеваете под изменой?
Собчак: Вероятно, именно то, что вы изменой не считаете: в бане там, в клубе ночном.
Маниович: Будем считать, что я этого не говорил. Это сказали вы.
Соколова: Ок. Я спросила, потому что телки в бане – это органичная составляющая всей нашей странной глянцевой жизни, химического заводика с колечками Cartier за измены, одинокими грустными женами в Форте-деи-Марми, телками от Очкарика, папиками, детским шантажом и прочей блевотой. Мне просто интересно, зачем люди, которые могут потратить деньги, чтобы сделать жизнь друг друга приятной, загоняют себя в такой чудовищный ад?
Маниович: Эту жизнь пропагандируют глянцевые журналы.
Собчак: А мне кажется, это от мужской неуверенности. Иногда очень умные, обаятельные мужчины считают, что, только сообщив девушке о своем статусе и миллионах, они могут стать ей интересны. Кроме того, любого человека можно избаловать, если ни с того ни с сего начать осыпать его золотом.
Маниович: А как насчет стадного чувства? Все так делают.
Собчак: Вы молодец, что не стесняетесь в этом признаться.
Маниович: Бесконечные подарки. Эти сумки безумные!
Собчак: Крокодиловые... Это же конвейер говна! У Мани есть, у меня нет. А ты видел, что Вася своей подарил на дэрэ? После этого уже не подаришь тостер. Как дети. Вы очень точно говорите: чем бы дитя ни тешилось! Вы человека как на наркотики подсадили, на денежный наркотик.
Маниович: Я повторяю, я не снимаю с себя вины. Все, что происходит в семье, – это 50 на 50 вина супругов. Более того, ответственности на мне больше. Я старше, я умнее, я богаче. Я все что угодно. Я все это проходил. Все, что я делал, я делал искренне. После рождения сына я был самым счастливым человеком на свете. После трех дочек у меня появился сын – наследник. И вдруг я понял, что моя – ныне бывшая – жена считает, что свою функцию она выполнила. У нее уже есть двое детей. Ты получил то, что хотел, а теперь будь любезен, дай-ка мне...
Собчак: Магазинчик в «Метрополе»... Да, они буквально-таки говорят. Я родила ЕМУ. Может быть, у меня какие-то старомодные понятия, но мне кажется, дети рожаются не ЕМУ, а НАМ. Или я ошибаюсь?
Маниович: Кончилось это тем, что я теперь хожу в детский сад, тут, на Арбате. Я общаюсь со своим собственным ребенком в детском саду.
Соколова: А вот я вам сейчас задам каверзный вопрос. Что вы подарили Светлане на рождение сына?
Маниович: «Бентли». Сейчас жалею.
Соколова: Вот! Что и требовалось доказать. На фига?!
Маниович: Вы замужем?
Соколова: В разводе.
Маниович: Я думаю, что, если бы вы родили своему мужу, молодому и имеющему возможности, сына или дочь, он был бы счастлив и подарил бы вам машину – что в этом плохого?
Собчак: Попробую объяснить. Я сама езжу на «Бентли», прекрасная машина. Но у меня есть один принцип, и лучше остаться старой девой, чем через него переступить. Когда я рожу мужу ребенка, я хочу, чтобы не он мне подарил «Бентли», а чтобы мы с ним вместе решили купить «Бентли». Мы вместе живем, мы вместе принимаем решения, оба зарабатываем, и никто никому не может ничего подарить.
Маниович: Мы тоже решали вместе, что ей подарить. Она хотела «Феррари».
Соколова: Михаил, я вас слушаю и, по-моему, понимаю, где базовая ошибка. Вы же фактически нанимаете человека на работу – женой. Подписываете с ней контракт: создает видимость благополучия – получает ежемесячное содержание, талантливо создает – безлимитная кредитка, родила – получает «Бентли» и т.д. То есть «жена» – это хорошо оплачиваемая должность. Но вы бизнесмен и должны понимать, что в какой-то момент интересы работодателя и наемного работника расходятся. Работнику начинает казаться, что он звезда, и он требует увеличения содержания.
Собчак: И грозит от вас уйти на госслужбу!
Соколова: А может и вообще подсидеть!
Собчак: Я абсолютно согласна! «Жена» у нас воспринимается как работа. Так многие живут. Звонишь, бывало, подружке: давай встретимся! «Не могу. У меня муж в семь с работы приходит, я уже должна быть дома с борщом». Не то чтобы я против борща, просто существуют два принципиально разных подхода: либо у вас в семье отношения «работник–работодатель» и из вас тянут деньги, либо вы – равные партнеры и принимаете решения вместе.
Маниович: Надо отдать моей бывшей жене должное, она не тянула деньги, я сам давал.
Собчак: Поясню на примере. Я покупаю сумку за 25 тысяч евро. Если мы покупаем ее вместе, на общие деньги, которые мы вдвоем зарабатываем, это может показаться дорого. А если я покупаю ее на деньги другого человека, мне не кажется, что это дорого.
Маниович: У вас, Ксения, есть сумка за 25 тысяч евро?
Собчак: Да, есть, и не одна, сама покупала. Слава богу, я уже прошла эту стадию. Сейчас мне это кажется ужасным абсурдом. Я их даже не могу носить!
Маниович: Потому что вы сами деньги зарабатываете.
Собчак: А самое грустное, что смотрю я на вас, Михаил, и понимаю, что вы человек привлекательный, интересный, но, по-моему, ваша следующая супруга – а она обязательно у вас будет – все равно станет играть с вами по этим же правилам, потому что вы сами будете их внедрять.
Маниович: Это настолько далеко от меня...
Собчак: А если Светлана снова решит к вам вернуться, вы ее простите?
Маниович: Конфуций говорил: «Тот, кто тебя предал дважды, предаст в третий раз».
Собчак: Вы дали замечательные советы и мужчинам, и девушкам, а спутнику Светланы можете что-то посоветовать?
Маниович: Отвечу фразой еврейского философа: «Никогда не делай другим то, что не хочешь, чтобы сделали тебе». На несчастье других счастья не построишь.
Собчак: А еще знаете, что обидно? Вы и Светлана столько лет были крепкой светской парой, и вдруг в одночасье все рушится и предается огласке. Может быть, стоило все это сделать как-то тише, цивилизованнее. Вашу историю уже несколько месяцев обсуждает вся Москва.
Маниович: Вся Москва – не наши друзья. А как в Москве дружат, не мне вам рассказывать.
Собчак: В огласке есть некоторые минусы. Вот вы дадите нам интервью, а наш журнал и девушки читают. И девушки сделают очень важный вывод. Мужчина холост, может взять на работу женой...
Соколова: Дальше девушка создает CV – то есть в нашем случае, приятный вам образ.
Маниович: А что, это идея.
Собчак: То есть вы готовы повторить все сначала? Третий раз?
Маниович: Один мой товарищ сказал так: ты был один раз женат, считай, что на твоей спине
