— Да, наверное, всем.
— Мы все мечтаем убежать, в один прекрасный день взять и убежать, далеко-далеко.
Ему и в голову не приходило, что таким, как она, может захотеться убежать. Как плохо он ее знает!
— А куда — далеко? — с любопытством спросил он.
— В Южную Америку.
— Почему именно в Южную Америку? — спросил он, чувствуя себя дураком.
— Потому что она совсем другая и она очень далеко. Нет смысла убегать недалеко. Если недалеко, значит, там будет почти то же самое, от чего хочешь убежать. Не так?
Анна заглянула в его недоуменное лицо и рассмеялась. Она взяла его за руку и сказала:
— Пошли.
Глава 20
Куан Мэн часто виделся с Анной. После работы он шел встречать ее у ворот учительского колледжа или, поужинав дома, шел к ней. Она жила с родителями в старом просторном доме в районе Кэрнхилл. С ее родителями Куан Мэну почти не случалось разговаривать — он никогда не оставался в доме надолго. Входил, здоровался, и они с Анной уходили.
Ее отец, плотный и седой, был учителем на пенсии. Когда-то он работал заместителем директора государственной школы в Пасир-Панджанге. Анна ничуть не походила на него; она пошла в мать: и фигурой и очками. У нее было четверо младших братьев и сестра. Куан Мэн всего один раз видел одного из маленьких — тощенького мальчишку лет десяти, украдкой поглядывавшего на них с Анной из-за сверкающих очков; перехватив взгляд Куан Мэна, мальчишка сразу юркнул за угол дома.
По вечерам и в воскресные дни Куан Мэн и Анна ходили к Бун Теку и Мэй Ай. Их там всегда радушно принимали, и они чувствовали себя как дома. Куан Мэн стал регулярно брать у Бун Тека книги, прочел всего Достоевского и Хемингуэя и взялся за Сартра. Он привык захватывать с собой книгу, куда бы ни шел, и ему перестало казаться, будто все на него глазеют.
Понемногу его жизнь вошла в новое русло. Он больше не испытывал отчаяния по вечерам оттого, что нужно придумать, куда пойти и что делать. Если он не встречался вечером с Анной, просто сидел дома и читал. Родители, которые долго не могли прийти в себя от удивления, привыкли и просто нарадоваться не могли. Они догадывались, что у сына появилась девушка, хотя он с ними об этом не заговаривал.
В день помолвки Хок Лая и Сесилии Куан Мэн рано вышел из дому. Анна надавала ему каких-то мелких поручений, а потом он должен был заехать за ней. Анна ожидала его одетая в нарядное, хорошо сшитое китайское платье. Куан Мэн подумал, что и ему следовало приодеться на помолвку друга, но потом решил, что это не имеет значения.
Перед особняком Онгов вдоль улицы вытянулся длинный ряд машин, машины заполнили и весь просторный двор особняка. И дом, и сад были ярко освещены и блистали огнями на весь квартал.
Они пробрались между машин к воротам с колоннами и с будочкой для сторожа, которую в этот день занимал полицейский. У Онгов была своя охрана. Войдя в сад, они направились к большому дому. Под развесистым деревом стояла группа шоферов.
— Куан Мэн!
Он увидел Азиза, малайца из их класса. Куан Мэн, Порция, Хок Лай и Азиз бин Мухаммад проучились все годы в средней школе вместе.
— Привет, Азиз! Давненько не виделись, а? Ты как?
— Ничего. А ты?
— Нормально. Познакомься, Азиз, это — Анна.
— Здравствуйте, Азиз.
— Здравствуйте.
— Мы с Азизом учились в одном классе, — пояснил Куан Мэн.
— Вот как? Вас тоже пригласили на помолвку?
— Не меня. Я привез хозяина с семьей. Видите ли, я — шофер.
— Постой, Азиз! Но ты знаешь, что это помолвка Хок Лая? — начал выяснять Куан Мэн.
— Хок Лая? Нашего Хок Лая?! — Азиз опомниться не мог от неожиданности.
Он смерил взглядом особняк, посмотрел на Куан Мэна. Куан Мэн кивнул. Азиз присвистнул.
— Вот так вот, — подтвердил Куан Мэн. Азиз опять присвистнул — видно, ему все не верилось.
— Вот это да! Наш Хок Лай? Куан Мэн расхохотался.
— И что, ты тоже так процветаешь, Куан Мэн?
— Я? Ну что ты! Я обыкновенный клерк. А как ты, Азиз? Как твоя жизнь?
— Я-то? Я всего-навсего шофер. Я же тебе сказал. Работаю у Ли, вожу все семейство. У них дом не меньше этого. Очень богатые. Я их привез сюда. Я знал, что здесь что-то происходит, но и подумать не мог, что это как-то связано с Хок Лаем. Вот дела! — опять заволновался Азиз.
— А почему вы не пойдете с нами, Азиз? — вмешалась Анна. — Я уверена, если бы Хок Лай знал, что вы здесь, он бы обязательно позвал вас.
— Да нет. Нехорошо получится. И хозяин может рассердиться: шофер — и чтоб ходил туда же, куда хозяева ходят. Непорядок.
— Да брось ты! — загорячился Куан Мэн.
— Не надо, Куан Мэн. Мне и тут хорошо. Мы тут с шоферами устроим свою помолвку, на кухне. Нас накормят, может, и выпить поднесут.
— Но ведь вы школьный товарищ Хок Лая, Азиз, — сказала Анна.
Азиз рассмеялся, блестя своими великолепными белыми зубами. Куан Мэн всегда завидовал прекрасным зубам и красоте малайцев. Может быть, они все кажутся красивыми потому, что они такие веселые и всегда смеются.
— Учились в одном классе, — подтвердил Азиз.
А сейчас все это не имеет значения, читал Куан Мэн мысли Азиза. Каждый пошел своим путем. В школе мы все равны, ну, или почти равны, а в настоящей жизни все по-другому. Такова жизнь. Суровая штука, но ничего не поделаешь.
Куан Мэн сказал Анне, чтоб она шла вперед. А он ее скоро догонит. Ему хотелось побыть с Азизом, поговорить с ним. О добрых старых временах. Анна простилась с Азизом и без большой охоты пошла в дом.
В школе Азиз учился средне. Зато отлично плавал и выступал на соревнованиях в школьной сборной. А после школы, рассказал он Куан Мэну, пришлось долго болтаться в поисках работы. В нескольких местах обещали, но ничего не вышло. На письменные запросы не отвечали. А университет? — спросил Куан Мэн. В университет почему он не поступил, раз малайцы не должны платить за высшее образование? Во-первых, для этого нужно сдать экзамены, объяснил Азиз, что ему не по зубам, во-вторых, он просто-напросто не мог себе этого позволить. Семье надо помогать. Отец Азиза — рыбак, а рыбакам живется несладко. Чтоб заработать, нужно приобрести современную снасть и тралить в открытом море. Прибрежное рыболовство отжило свое. Какой уж тут лов — при всех этих траулерах, нефтеочистительных установках на прибрежных островах, при засыпке грунтом морских участков и растущем обороте в порту! Рыбаки, которым не на что приобрести моторки и хорошие сети, не могут ни на что рассчитывать. Вся надежда была на Азиза — на единственного в семье, кто получил английское образование. Единственная надежда. Азиз посмеялся, показывая белые зубы. А работы не было.
Азиз ничего не говорил, но Куан Мэн все равно знал, что он считает себя жертвой дискриминации. Сингапур — город китайский, и китайцы славятся своей клановостью. Если есть работа, они дадут ее родственникам, потом идут семьи близких друзей, потом земляки и дальше, дальше, дальше. Где уж тут малайцу найти себе работу! К тому же про малайцев всегда говорили, будто они ленивые. Куан Мэна всегда злили эти разговоры, но что поделаешь?
Ну и в конце концов, продолжал Азиз, устроился шофером. Не так уж плохо, если вникнуть. Получает
