– Если доплывем, – скривил замерзшие губы Тиир. – А те, кому дыхания не хватит, чтобы сидели под водой и до конца штурма трупы свои не показывали. Ну пошли!
Саш несколько раз глубоко вдохнул, набрал воздуха и нырнул вслед за Тииром. Стоило уйти на глубину, как ледяная вода схватила за ребра. Холод быль столь обжигающим, что на мгновения Саш забыл о том, что он должен куда-то плыть, удерживать дыхание, главным стало не окоченеть, не рвануться к поверхности в поисках спасительного тепла. В чувство привело прикосновение. Непроизвольно Саш открыл глаза, но в мутной воде ничего не увидел и только понял, что один из братьев подталкивает его вперед. Первый приступ окоченения прошел, осталось только ощущение ледяных тисков на каждой точке тела, и, разрывая их, чувствуя боль при каждом движении, он начал пихать, пихать воду под себя, назад, грести руками, извиваться всем телом, думая только об одном: выдержать.
Рука ткнулась в камень. Саш рванулся вверх и вынырнул прямо у поросшей водяным мхом кладки. Тиир был уже здесь. Почти мгновенно рядом показались головы братьев. Тиир прижал ладонь к губам и еле слышно прошептал:
– Очень холодно.
Затем проплыл вдоль стены в сторону башни и уже через дюжину локтей нащупал дно. Веревка бесшумно взмыла в воздух и упала петлей на один из зубцов стены. «Два моих роста, – подумал Саш. – Ерунда». Он ухватился за веревку, подтянулся, с ужасом понимая, что мышцы все еще не слушаются его, но сильные руки подтолкнули в пятки, и он оказался на стене. Глухие удары и истошные крики слышались рядом, за серой тумбой центральной башни. Саш ухватился за рукоять меча, почувствовал тяжесть металла, пожалел, что нет с собой меча Аллона. В дюжину шагов оказался у башни, поднялся по узким ступеням и увидел радда. Враг стоял к нему спиной, всматриваясь в происходящее у стен. Юноша, почти подросток, застыл на фоне белоснежных гор, увенчанных пиком Меру-Лиа. Саш сделал один шаг, другой, занес меч, понимая, что сейчас, сию секунду, в это самое мгновение, по-настоящему убьет человека, который стоит к нему спиной и ни в чем не виновен, кроме того, что волею судьбы оказался в стане врага. Но в этот миг взгляд упал на пояс, и Саш разглядел не меньше двух дюжин высушенных ушей, словно лепестки висящих на темном шнуре. Он даже не почувствовал удара. Меч пролетел над плечами, голова накренилась вправо, а туловище повалилось влево. Саш обернулся и увидел бледное лицо Тиира.
– Быстро! – процедил принц. – Стена везде открыта. Мы по этой стороне, братья по той. Вперед!
Они смели защитников крепости в мгновения. На стене действительно были не самые лучшие воины. На их лицах стояла печать смерти. Обескровленная кожа, суженные зрачки. Их оставили умирать. Несколько юнцов, не проживших еще полутора дюжин лет. Раненые, с трудом натягивающие громоздкие луки. Когда защитники крепости поняли, что враг на стене, шестеро из них уже были мертвы. Мгновением позже в спины оставшихся врубились братья. Радды дрогнули и, вместо того чтобы пустить в упор стрелы, схватились за мечи. Это их и сгубило. Даже братья сделали свое дело, не получив ни царапины, что уж говорить о Тире и Саше. Последний из раддов отбросил в сторону меч, мрачно усмехнулся и резко ударил себя ножом под скулу. Хлынула кровь, и глаза его закатились.
– Почему? – удивился Саш.
– Это лучше, чем получить заостренный кол в задницу, – мрачно заметил один из братьев.
– Блаер, Фенган! – приказал Тиир. – А ну-ка снимайте засов с этой стороны, открывайте ворота!
Саш подошел к краю стены. Внизу возле потемневшего от времени ствола, уже сбросив чешую наскоро связанного щита, довольно улыбались Римбун и его помощники. Вся первая дюжина была здесь же.
– Как там моя веревка? – махнул рукой довольный Варк.
– В порядке, – ответил Тиир. – Почему столько убитых?
Не менее варма новобранцев лежали под стеной, на дороге, на берегу Лечи. От всей первой когорты остались около двух дюжин человек. Остальные когорты под довольный рев Ррамба строились в пол-ли от крепости.
– Марг, – развел руки Римбун. – Погнал и остальных на штурм. Всех, с кого мы сняли доспехи.
– Как они штурмовали? – сухо спросил принц.
– А никак, – махнул рукой Римбун. – Пытались увернуться от стрел, бросали камни.
– А где он сам?
– Известно где, поскакал к Ррамбу докладывать о победе.
Тиир опустил голову, взглянул на Саша. Внизу заскрипели ворота.
– Я убью его, – прошептал принц, касаясь пальцами запекшейся ссадины на шее.
Уходя из крепости, радды вымели все. Всей добычи оказалось две с половиной дюжины луков, большая часть из которых не заслуживала называться этим словом, множество стрел, несколько мечей и ножей да некоторое количество немудрящих доспехов.
– Ни крошки еды! – громогласно возмутился Римбун, выйдя из последней башни.
– Зато более варма трупов, – хмуро ответил ему Саш, сбрасывая с плеч очередное тело в общую кучу.
– Это только начало! – сказал Тиир, осматривая лук. – Жилеты, которые мы сняли с этих несчастных, пригодятся следующим несчастным.
– Не удивляйся, Тиир, – вздохнул Римбун. – Поживи в Империи подольше – и ты поймешь, что жизнь простого элбана не стоит ничего. А жизнь человека стоит еще меньше. Потому что белу или нари, которые в Империи могут разгуливать только с ошейниками, ценятся как товар. Они рабы, – значит, кому-то принадлежат, кто-то их кормит, заплатил за них деньги. А простой крестьянин не стоит ничего. Вельможа может убить его даже за косой взгляд. Помни об этом, когда увидишь Марга. И имей в виду, что после купания в ледяной воде ни ты, ни твой брат, – здоровяк кивнул на Саша, – больше не напоминаете деревенских простачков.
– Искупайся в ледяной воде – и твое лицо немедленно поумнеет, – под смех братьев-эссов ответил Саш.
– Трудно выглядеть идиотом, когда стоишь в луже крови, – добавил Тиир. – Кликни, Римбун, остатки когорты со стены. Пусть заканчивают примерять обновки. Ррамб сюда едет.
Мастер сборного легиона двигался к воротам крепости. Уцелевшие когорты вновь выстроились утомленной змеей и потянулись через мост. Взгляд каждого был обращен на гору трупов. На лицах отражался ужас.
– Как твое имя? – спросил Ррамб принца.
– Тиир! – подал из-за спины голос Марг. – Это тот самый наглец, который предлагал схватку за кольчугу или за коня!
– Я помню, – кивнул Ррамб. – Как добыча?
– Вот, – шагнул вперед Тиир, раскрыл ладонь. – Три дюжины золотых. Один из моих воинов, Варк, сказал, что, когда радд погибает, у него по поверью должен быть один золотой. Заплатить лодочнику на берегу Реки Судьбы. Это были смертники, Ррамб. А вот они, – мотнул головой принц на гору трупов, – ими не были. Но погибли. Ни за что.
– На войне гибнут, – кивнул Ррамб, наклонился, сгреб монеты с ладони принца. – Не печалься о мертвых. И думай о длине своего языка. Не каждый раз ты будешь стоять у ворот взятой тобой крепости, а значит, однажды можешь его лишиться.
– И очень скоро! – встрял Марг.
– Заткнись, урод! – вскипел мастер. – Если на каждого радда класть дюжину имперских подданных, мы никогда не победим Слиммит! Населения не хватит!
Марг подал коня назад и бросил полный ненависти взгляд на Тиира, который демонстративно провел пальцами по следу кнута.
– Вот что, воин, – Ррамб окинул взглядом дюжину Тиира и остальных уцелевших, – первой когорты больше нет. Вас чуть больше двух дюжин. И хотя вы по-прежнему выглядите как шайка бродяг с рынка Ван-Гарда, я рад, что вы живы. Легионы Империи, которые создают ее славу и которым еще придется пролить свою кровь, идут сзади. В пяти ли. Они не прячутся за наши спины, они ждут своего часа. Просто нашим мясом затыкают дыры.
«Нашим, а не твоим», – подумал Саш.
– Но мне очень нужны воины, которые умеют сражаться и умудряются при этом не гибнуть, – продолжил мастер. – Поэтому остаетесь пока здесь, пропустите когорты, набранные из храмовых служек, дождитесь
