для нее, как в тумане.
После уроков решили всем классом отправиться в больницу и узнать о здоровье Хожи. Шолпан, конечно, пошла вместе со всеми.
Дежурная сестра сразу же успокоила их. Оказывается, ничего страшного с Хожой не случилось. Он действительно упал, поскользнувшись, попал под машину, но даже перелома не получил... Колесо грузовика только задело ногу. Кость треснула, но это не опасно.
Ребята написали записку Хоже, спросили, что ему принести. Подписались все.
Дежурная сестра вернулась с ответом не скоро.
— Он очень благодарит вас за внимание, — сказала она, с теплой, немного лукавой улыбкой посмотрела на ребят. — А кто из вас Шолпан?
Шолпан так покраснела, что ей стало жарко.
— Я... — еле слышно ответила она,
— Это вам, — сказала сестра и протянула Шолпан записку.
Шолпан еще больше смутилась. Так неловко было перед ребятами, но она развернула письмо и быстро пробежала его глазами:
«Шолпан, ты сердишься на меня? Не надо! Вчера я немного задержался дома... А потом, боясь, что ты не дождешься меня и уйдешь, поторопился и попал в беду, о которой ты уже знаешь. Я скоро поправлюсь. Еще раз извини меня. Хожа».
— Ну, что он там пишет? — спросил ее Арипбай. — Покажи!
Шолпан быстро спрятала письмо в карман.
— Не тебе пишет... И вообще, какое твое дело?
— Не показывай, не показывай! — насмешливо протянул Арипбай. — Я и так знаю, что он написал тебе...
Надо было бы обругать этого Арипбая, как следует, чтобы он больше не лез не в свое дело. Но в груди у Шолпан бурлила такая радость, что она улыбнулась и весело сказала ему:
— Знаешь? Ну, и знай себе на здоровье!
КОМПАС
Привез однажды отец из города Канату в подарок компас — черный, блестящий, величиною с часы. Куда ни повернешь стрелку с темно-синим наконечником, она все время на север показывает, как упрямый ребенок, не желающий отступать от своего слова.
Канат был в восторге от такого подарка. Ему даже не верилось: неужели это ему?! И он без конца любовался подарком. Такого компаса нет ни у кого из аульных ребят. Только в школе есть, но учитель никому не дает его.
Канат, полный чувства собственного превосходства, вышел на улицу и побежал к ребятам, играющим неподалеку от его дома.
— Бодан, — радостно воскликнул он. — Посмотри, какой у меня компас есть!
Бодан — лучший друг Каната. Но не только он, все бросили игру, все окружили Каната и стали наперебой просить:
— Покажи... Дай мне... Дай потрогать...
Но Канат никому не дал.
— А ты дал мне вчера ножичек? Дал? — сказал он Темиржану и хлопнул его по протянутой руке. Потом повернулся к остальным и стал показывать компас. — Вот, смотрите... Как ни повернешь, а стрелка все на север показывает... А вот здесь нажмешь — и стрелка останавливается...
Но смотреть — одно, а в руках держать — другое. Любопытство ребят росло:
— Ну дай!
— Дай посмотреть!
Сначала Канат дал подержать компас Бодану. Потом еще троим-четверым ребятам.
— Хватит! Сломаете еще! — сказал он наконец и положил компас в карман рубашки.
Ребята побежали на речку купаться. Бодан не отставал от Каната.
— Канат, — просил он. — Продай мне компас... За сколько продашь?
— Что ты? Я не продам! — ответил Канат.
— Я тебе увеличительное стекло за него дам! — пообещал Бодан.
— Нужно мне твое увеличительное стекло!
— Ты же сам его вчера просил у меня!
— То вчера... Теперь оно мне не нужно, — оборвал его Канат.
Бодан замолчал. Ему казалось, что если бы вчера он не пожалел для Каната своего увеличительного стекла, компас сегодня перешел бы в его руки.
Стоял один из самых теплых дней лета. Легкие, как шелк, облака плыли по небу. Казалось, что они вместе с ребятами купаются в водах прозрачной речушки и вместе с ребятами греются под ласковыми лучами солнца.
Когда одевались, Канат не заметил, как из кармана его рубашки выпал на землю компас. Ребята тоже не обратили на это внимания, но Бодан увидел.
Все решили пойти в лес за ягодами — погода была великолепной! А Бодан вдруг согнулся, сел на землю и сказал ребятам:
— Ой, живот заболел! Ой... Нет, не пойду, я за ягодами...
Он поднялся и пошел к аулу. Но когда ребята скрылись в лесу, Бодан остановился и снова присел, чтобы его не заметили. Вокруг была тишина.
Живот у Бодана сразу перестал болеть, а впрочем, он вовсе и не болел. В маленьких глазках Бодана мелькнула хитрая жадная улыбка. Он вернулся к реке, пошарил рукой по земле и...
Компас был у него. Сверкая на солнце, он лежал на ладони. Компас, компас! Радости Бодана не было конца! «Ага, Канатик! Не хотел мне продать, не хотел выменять, теперь совсем без компаса остался! Посмотрим, что ты теперь будешь делать?!»
Бодан запел от удовольствия и пошел по берегу реки. Но вдруг он остановился, оглянулся назад. Радостная улыбка исчезла с его лица. Бодан задумался.
Что же ему делать теперь с этим компасом? Показать его никому нельзя. В школу принести — тоже нельзя. А если мать еще узнает, что это — ворованная вещь, ему совсем несдобровать! Она же чуть не каждый день твердит ему:
— Будь честным, сынок... Не криви душой и ничего не бери без спроса!
Что же делать? Какой же интерес иметь компас и никому не показывать его?
И Бодан уже жалел о том, что сделал. Как же это так получилось у него? Он же прекрасно знал, что воровство — нехороший, отвратительный поступок! А что бы о нем теперь сказали в школе, — ведь Бодан всегда считался примерным и честным учеником?
«А я не украл, — как бы оправдывался он перед кем-то, — я просто нашел этот компас».
Но другой голос твердил с укоризной:
«Перестань... Если бы ты был честный, ты подошел к Канату и сказал, что у него выпал компас... А ты? Притворился больным, чтобы никто не видел, как ты возьмешь чужую вещь».
Да, второй голос говорил правду. Бодан не мог возразить ему. Теперь он решил во что бы то ни стало избавиться от компаса. Но как?
Бросить компас в воду! Тогда никто ничего не узнает, а если Канат спросит, Бодан скажет ему, что он не видел никакого компаса.
Но перед тем, как бросить компас в речку, Бодан снова посмотрел на него, то поворачивая стрелку, то останавливая ее. Эх, хороша вещичка! Жалко бросить ее!
А что же тогда? Может быть, вернуть Канату, сказав, что нашел около речки? А если он не поверит?
