продолжил: — Но сейчас, боюсь, ты подтолкнула меня к этому.
11
ЛАНИУСУ уже приходилось видеть, как его мать изгоняли из дворца. Серфия вернулась назад с триумфом, после того как архипастырь Букко выслал ее. Неужели подобное может снова повториться? Он с удивлением смотрел на Граса.
— У тебя хватает наглости, командор, явиться ко мне после того, что ты сделал?
— Ваше величество, я знаю, у вас есть основания сердиться на меня, — сказал Грас.
— Неужели? — Ланиус совсем недавно научился использовать сарказм и не смог отказать себе в удовольствии воспользоваться им сейчас.
Но его слова произвели на морского офицера впечатления не больше, чем стрелы, пущенные из лука по камню.
— Ваше величество, я сожалею, что мне пришлось отправить вашу мать в Лабиринт, — сказал Грас. — Клянусь богами, моя жизнь была бы намного проще при хороших отношениях с ней. Но королева пыталась убить меня и почти добилась успеха. Что мне оставалось делать? Ждать, когда нанесут следующий удар в спину?
Его доводы казались разумными, а речь — искренней. И Ланиус прекрасно знал, что его мать действительно пыталась убить Граса. Но это не могло заставить его простить командора, хотя он и понимал, что тот не мог поступить иначе.
— И сейчас ты собираешься избавиться от меня, опасаясь, что я последую ее примеру в будущем?
Лицо Граса застыло. Ланиус тоже напрягся. Он не мог представить, что Грас посмеет решиться на убийство. Командор медленно произнес:
— Мне бы очень не хотелось прибегать к этому, ваше величество. Каждый в Аворнисе чтит королевскую династию.
— Но если ты решишь, что я представляю опасность, ты пойдешь на это. — Ланиус с трудом шевелил онемевшими от страха губами.
И Грас кивнул:
— Да, если у меня не останется другого выхода. Я не хочу пятнать мои руки вашей кровью, но я не хотел бы, чтобы и вы пачкали руки в моей. Я думаю, вы можете это понять.
— Мне случалось выслушивать кое-что и похуже, — ответил Ланиус, вызвав у Граса усмешку. — Что ты собираешься делать?
— Я намерен короноваться, — ответил Грас.
Волна гнева захлестнула Ланиуса. Оказывается, он способен на такую ярость? Изгнание его матери скорее напугало, чем разозлило его.
— И ты посмеешь? — произнес он шепотом. — Ты смеешь говорить о своем уважении к королевской династии и тут же — о моем свержении?
— Кто говорит о вашем свержении? — Грас покачал головой. — Я не собираюсь делать ничего подобного. За вами стоят венценосные предки. Люди привыкли, чтобы кто-нибудь из вашей семьи был на троне. Я не собираюсь с этим спорить, вы останетесь королем Аворниса, но я тоже стану королем Аворниса.
— Я никогда… не слышал ни о чем подобном, как и все остальные.
— Что с того? Другой путь может лишить вас головы. Если вам это больше по душе — пожалуйста.
— Он скрестил руки на груди, ожидая ответа Ланиуса.
Юный король готов был сказать, что, скорее, согласен с последним. Но неожиданно осознал, что Грас не шутит и не пытается напугать его. Если сейчас ответить, что после такого унижения жить не имеет смысла, вскоре после этого его существование прервется навсегда. Он не хотел этого и покачал головой.
— Я не хочу убивать вас, ваше величество, как не хотел ссылать вашу мать, но она не оставила мне другого выбора.
«Могу ли я этому верить?» Грас оставлял ему жизнь. Если бы командор, собиравшийся стать королем, хотел убить его, он бы уже сделал это. Мальчик спросил:
— Если в королевстве будет два короля, кто же будет править?
Грас ткнул пальцем себе в грудь.
— Я. Вы сможете носить корону и нарядные мантии. Но управлять буду я. Я слышал, вы любите читать старинные рукописи и проводить время в архиве. Это так?
— Да, это правда.
Он вспомнил свои забавы с Марилой в библиотеке… сколько удовольствия они принесли ему! Но Грас имел в виду другое, и он был прав.
— Вы сможете продолжать свои занятия, сколько душе угодно. Если найдете что-нибудь интересное, напишете свою книгу. Пока вы не начнете путаться у меня под ногами, можете делать все, что пожелаете. Но если нет — я уже сказал, что вас ожидает.
— Да, — кивнул Ланиус. — Полагаю, я должен обрадоваться.
Он собирался произнести это с издевкой, но вместо этого слова прозвучали по-иному. Мальчик хорошо знал историю Аворниса: власть в королевстве не раз была захвачена силой. Так поступил и основатель его династии. Узурпаторы не церемонились со свергнутыми королями, напротив, они старались как можно скорее расправиться с ними, не гнушаясь самых кровавых злодеяний.
Грас кивнул, давая понять, что он тоже знает об этом.
— Да, ваше величество, мне кажется, вы должны быть счастливы.
Ланиус никогда не наслаждался всей полнотой власти, он надеялся, что это произойдет после того, как он станет единовластным королем. Тогда он сможет приказывать остальным и поступать только согласно своим желаниям. Больше всего ему хотелось читать старые рукописи и заниматься поисками в архиве. Кто бы смог запретить ему это, после того как он повзрослеет?
И сейчас Грас не просто разрешал ему проводить все свое время в библиотеке, но даже настаивал на этом. И какой выбор у него был? Ланиус мог тихо злиться и при этом остаться в живых или умереть. И это была не самая плохая жизнь — торчать в библиотеке с утра до ночи.
Борода архипастыря Букко была бела как снег. Годы согнули его и вынудили опираться на палку при ходьбе. Он ослеп на один глаз и прикладывал руку к уху, когда кто-нибудь к нему обращался.
Но его ум все еще оставался острым. Когда Грас рассказал ему, чего он хочет, губы архипастыря растянулись в широкой и довольной ухмылке. Пусть при этом обнаружилась острая нехватка зубов. Главное, что старик был доволен услышанным.
— Какая радость! — воскликнул Букко. — Да, это большая радость. Я бы получил огромное удовольствие, вышвырни ты этого маленького, жалкого, забытого богами выродка с трона. Думает, что он всех умнее.
Грас недоумевал, что могло произойти между королем Ланиусом и Букко, чтобы вызвать такую ненависть. Он не стал спрашивать архипастыря. «Когда-нибудь я задам вопрос Ланиусу, — подумал он. — Хотя это будет только его версия». Вслух он произнес:
— Я не могу выкинуть его. Люди чтят королевскую династию. Если я убью ребенка, то останусь кровавым убийцей до конца моих дней.
— Пожалуй, ты прав, — согласился Букко. — Но я не обязан любить эту семью, и я ненавижу их. — Он подался вперед. — Что ты сделал с этой распутницей Серфией?
В голове у Граса пронеслось: «Далеко не каждый любит династию». Он ответил:
— Она в Лабиринте. В самой дальней части. И не появится здесь до тех пор, пока не произойдет худшая измена, какую я только могу представить.
— Последнее время в Аворнисе одно несчастье следует за другим, — сказал Букко. — Я не перестаю удивляться, почему Низвергнутый до сих пор не справился с нами. Если предоставить Аворнис самому себе, многие будут рады продать Низвергнутому все королевство, если это поможет им расправиться со своими врагами.
Грасу хотелось сказать Букко, что тот несет чушь. Хотелось, но он сдержался. Он боялся, что на самом деле архипастырь знает об этом не понаслышке. Вместо того чтобы возразить, командор спросил:
— Так ты коронуешь меня?
