экспрессом»? Да еще этот профессор… как его?
– Рубен…
– Вот-вот, Рубен! Этакая организованная жильцами театрального дома экскурсия по Золотому кольцу. Неплохо придумано?
– Совсем неплохо, – засмеялся Артем. – Что ж, воля ваша. Как только выйдете из купе, я отправлюсь следом. И… как бог даст…
Гордеев проснулся. Им овладело нетерпение. Не находя себе места, он поднялся, привел себя в порядок и выглянул в коридор. Там было пусто и тихо, сквозь приоткрытые окна проникал свежий ночной воздух.
Дверь одного из купе открылась, и оттуда вышли Салахов и Анна. Она держала мужа под руку. Вероятно, они направились в ресторан. Дверь в тамбур хлопнула, и Гордеев выскользнул в коридор. Он решил следовать за Анной. Заодно и поужинать.
Вагон-ресторан сиял белизной скатертей и блеском зеркал. Потолок украшали хрустальные светильники. Стулья были с остроконечными спинками, гобеленовыми вставками, какие-то средневековые. Фарид занял место за столиком в конце вагона, так, чтобы Юрий и Анна сидели к нему спиной. Еще по пути сюда, качаясь, минуя лязгающие мостики в гармониках между вагонами, он почувствовал дурноту. Голова наливалась тяжестью, туманилась…
За окнами стояла огромная желтая луна, которая, казалось, заглядывала внутрь, в тепло, огни и блеск ресторана.
Гордеев взял меню – буквы прыгали перед глазами, лезли одна на другую.
– Что-нибудь фирменное, – сказал он подошедшему официанту, с трудом ворочая языком. – На ваш вкус. И водки.
Пономарев поступил наоборот. Он сел за столик в противоположном от Салахова с женой и Фарида углу, чтобы видеть всех троих. Вязкая сонливость очень некстати мешала ему мобилизовать внимание. Что происходит? В этом деле замешано что-то другое: не уголовщина, как с маньяком или убийством Галины Яковлевой. И это
– Чего-нибудь горячего, апельсиновый сок и перцовки, – сказал он официанту, не в силах разобраться в меню.
Тот кивнул и пошел между столиками, покачиваясь, как пьяный. Пару раз его занесло, так что он чудом устоял на ногах. Адвокат, борясь со сном, даже не смог как следует удивиться. Назойливый свет луны за окном действовал ему на нервы. Все смешалось – прошлое, настоящее и будущее, образовался сумбур: убитая Аврора, Динара в пору его ухаживания, скандал с Соней, Вольф с его гусеницами, карты Таро, адвокатская контора, мертвое тело Галины, Никитский с ввалившимися щеками, какие-то пожилые супруги на свадьбе, где два жениха и две невесты кружатся в танце… «Да ведь это же мы с Динарой, – догадался он, засыпая, – а молодожены – это Марк и Марта!..»
Салахов тоже чувствовал себя далеко не лучшим образом. Ему было неловко перед женой, но… он очень устал! Напряжение перед поездкой отняло у него все силы. И сейчас он хотел только одного – забраться в постель и уснуть, крепко, сладко, как в детстве. В голове шумело, виски ломило от ставшей уже привычной боли. Неестественно большая луна в черноте за окном ослепляла…
Поезд несся вперед, громыхая на рельсах, а луна оставалась на месте, и эта ее мнимая неподвижность странно, неприятно гипнотизировала…
Официант покачнулся, выплеснув на поднос шампанское из широких фужеров.
«Хорошо, что мне не нужно разносить блюда и напитки, – подумал Юрий. – То, чего я достиг в жизни, хотя бы позволяет мне сидеть и ждать, пока меня обслужат другие».
Это вдруг показалось ему едва ли не самой важной заслугой, потому что встать и даже пошевелить ногой или рукой он не мог.
– Что за черт? Это поезд так несется, или у меня в глазах кружится и мелькает?
– Вы что-то сказали? – вежливо осведомился официант, подавив зевок.
Смена давалась ему с трудом. «Надо спать ночью, а не кутить с девочками в “Славянском базаре”, – подумал он. – Но так хотелось погулять по Москве! Теперь приходится расплачиваться…»
Профессор Рубен грезил. Он прилег, потому что ощутил дурноту. Ему привиделся «обряд Гекаты». Наверное, он задремал. О-о! Если бы это было правдой! Не принимает ли он желаемое за действительное? Вдруг это обман? Вдруг его неутолимая страсть проникнуть в тайну вечной жизни навеяла бредовое видение? Кольцо! Он искал его долгие годы, почти не надеясь на успех. Внезапно на него снизошло озарение: он близок к цели. Ему повезло. Невероятно повезло! Кольцо совсем рядом, в этом же вагоне. Левитина, уезжая, не могла оставить такое сокровище дома. Кольцо – ключ к миру, в котором властвует Геката, держа в руках нити жизни и смерти. У нее есть еще и третий лик, самый сокровенный, самый могущественный, – загадочные воды вечного существования в любом виде, по желанию, источник бессмертия…
Альвиан Николаевич начал с книг, найденных на пыльном чердаке ярославского дома, и продолжал свои поиски в раскопах археологических экспедиций, в древних манускриптах, на каменных стенах гробниц и заброшенных святилищ… Он понял, что в основе всех мифов лежит скрытая от равнодушных глаз истина: когда-то на земле жили бессмертные боги. Это настолько очевидно, что люди просто не придают этому значения. Хочешь что-то спрятать – положи на самое видное место…
Нужно быть очень умным, чтобы
Профессор Рубен заметил, как Анна и Юрий покинули свое купе. Скорее всего, они отправились в ресторан ужинать. Что ж, прекрасно! Он подождал немного и снова выглянул в коридор. Светильники горели тускло, лунный свет лился через окна. Сквозняк раздувал занавески. Какая-то старуха в старомодной юбке, кружевной кофте и чепце шла спиной к нему по вагону.
«Бабка наверняка подслеповата и глуха, как тетерев, – решил Альвиан Николаевич. – Можно действовать».
Ему нездоровилось. Сказывалось волнение, да и возраст. Проклятый возраст! Шестьдесят семь лет – это не шутки. Сердчишко барахлит, колотится, аж дыхание замирает, голова тяжелая, вялость во всем теле…
Профессор достал из кармана пиджака валидол, положил под язык и выскользнул в коридор. Его обдало ветром из приоткрытых окон, сразу стало легче дышать. Только бы удалось открыть дверь в купе Салаховых! В погоне за кольцом пришлось освоить и такие навыки. Рубен, нервно оглядываясь, вставил в отверстие замка отмычку. Долго трудиться не пришлось. Замок тихо щелкнул, и дверь открылась…
В купе не было света, но луна… ее мертвенные лучи позволяли видеть каждую мелочь. Профессор ожидал, что в купе пусто, но это оказалось не так. Анна! Что она здесь делает? Разве она не ушла со своим мужем? Она не смеет мешать ему, особенно теперь, когда кольцо практически у него в руках. Никто не смеет вставать у него на пути! Он должен заполучить реликвию во что бы то ни стало.
Женщина обернулась, испуганно вскрикнула… Этого еще не хватало! Тяжелая, неудержимая ярость затопила Рубена, помутила сознание. Руки сами собой схватили со столика мраморную пепельницу и обрушили ее на голову ненавистной соперницы – раз, потом еще и еще. Тело женщины осело и завалилось на бок.
Профессор спешил: он кинулся обыскивать купе – шкаф для одежды, две кожаных сумки и небольшой кейс. Его руки ходили ходуном, ноги подкашивались, пот заливал глаза. Он не слышал ничего, кроме бешеного стука своего сердца…
В сумках кольца не оказалось. Рубен попытался открыть кейс, но тот не поддавался. Скорее всего, кейс принадлежит Юрию, поэтому кольца в нем нет. Анна спрятала бы такую вещь либо среди своих личных вещей, либо… на себе. Преодолевая брезгливость, он повернул тело, наскоро ощупал и рванул ворот платья… Последняя надежда, что кольцо окажется на шее женщины, не оправдалась.
