кто-нибудь узнает об этом.
– Я не понимаю, о чем ты, Мендрано. Что ты нашел? – взволнованно спросил Луис.
Колумбиец пристально посмотрел в глаза Луиса, сунул руку под рубашку и достал что-то, завернутое в масляную тряпку. Сверток оказался в руке Луиса, и он стал медленно разворачивать его. Еще не видя что внутри, археолог почувствовал опасность. На ладони лежал «зеленый огонь», как называли его аборигены, – крупный необработанный изумруд.
– Тысяча карат, не меньше, – прошептал Луис.
– Я уверен, что найдется немало людей, готовых на все ради обладания таким богатством. Если станет известно, что мы наткнулись на россыпи изумрудов, то очень скоро искатели сокровищ перероют здесь все вдоль и поперек, – говорил Мендрано. – Можно только догадываться, сколько исторических находок будет уничтожено. Тогда на раскопках можно поставить крест.
Луис был расстроен и удручен. Хорошего настроения как не бывало. Надо что-то сделать, чтобы не допустить этого! Но что?
– Черт возьми, что мне с этим делать? – вслух произнес Луис.
– Спрячьте его где-нибудь, словно его и не было. И надо прекратить работы на холме.
– Кто-нибудь видел у тебя это?
– Нет, – ответил колумбиец.
– Надо спрятать камень. Если кто-нибудь… боюсь даже думать о последствиях.
– Где спрятать?
– Прямо здесь. Я закопаю его, – сказал археолог.
– Луис, вы можете взять изумруд и вернуться в свой мир. Камень сделает вас богатым человеком.
– Пожалуй, – Перье прервал колумбийца. – Я мог бы оставить свою мечту и наслаждаться жизнью. Но тогда бы я не имел права называть себя археологом. Я бы не узнал, существует ли древний город. «Не гулял бы со старыми богами», – ведь здесь так говорят, Мендрано? Нет! Я буду продолжать раскопки.
– Я знал, что вы именно так ответите, – сказал колумбиец.
Луис печально улыбнулся.
– Хотел соблазнить меня? Ах, Мендрано, Мендрано, – он похлопал помощника по плечу. – Спасибо, что сохранил находку в секрете. Я позабочусь о ней.
– Знаю, чем являются для вас эти раскопки. Для меня они тоже многое значат. Здесь когда-то жили мои предки.
– Да. Когда-то здесь был цветущий город. Я уверен в этом. Между прочим, Мендрано, я ожидаю важного гостя.
– Красивую даму? – улыбнувшись, спросил тот.
– Нет, не красивую даму. Этот господин очень известен в своих кругах. Он сможет помочь больше, чем кто-либо. Совет Попечителей внимательно прислушивается к его мнению.
– Кто этот господин? – заинтересовался Мендрано.
– Его зовут Виктор Ланнек. Мне повезло, что он согласился приехать.
– Вы достаточно опытный археолог. Зачем подтверждать то, что вы уже знаете, доказывать свою правоту?
– Дело не во мне, а в музее. Никто не усомнится в словах такого специалиста, как Ланнек. Так всегда, Мендрано. Сначала ты делаешь карьеру, имя, а потом имя работает на тебя. Вкладывая деньги, музей хочет быть уверен, что моя теория состоятельна. И одним опытом здесь не обойдешься. Нужен авторитет, – обстоятельно объяснил Луис.
– Хорошо, а что вы собираетесь делать с Ланнеком?
– Покажу ему свою последнюю находку. Я смогу идентифицировать и датировать ее, впрочем, как и все остальные. Мне надо доказать, принадлежат ли они сикхи или индейцам Перу. Или это результат слияния двух культур, как я надеюсь.
– Но если он вам не поверит? – спросил колумбиец.
– Я заставлю его поверить, даже если мне придется затащить его в траншею вместе с собой.
– Сальма сказала, что сегодня она разбила кувшин с водой. Надо ждать неприятностей.
– Все это суеверия, Мендрано. Я надеялся, что вы с Сальмой более образованны. Разбитый кувшин – то, чем он является, и не более.
– Может быть но он раскололся на шесть частей. Это значит, что у шести человек будут неприятности, – уверенно произнес Мендрано.
– Вздор. Как ты можешь верить в такую ерунду?
– Это старинные приметы.
– Твоя дочь слишком верит в приметы. Я думал, ты учишь ее. Именно для этого я привез книги и научил ее читать. Сальма очень умная девушка. Не позволяй ей увлекаться суевериями.
– Сальме нужен муж, – твердо сказал Мендрано.
– Не думаю, что с этим стоит спешить. Пусть она сама сделает выбор, – рассмеялся Луис.
Мендрано печально улыбнулся. Очевидно, он пытался уже выдать ее замуж, но, как видно, безуспешно. Он не хотел быть тираном, не хотел разочаровывать дочь.
– Пора возвращаться к работе, а то еще заподозрят неладное, – сказал Луис.
Молодой человек склонился над столом, где была развернута карта долины, разделенная на отдельные квадраты. Он постучал карандашом по одному из них.
– Примерно в этом месте проходит изумрудная жила. Если ворота в город здесь, как я думаю, мы должны найти следы. Предположим, город на этом участке, тогда должны быть какие-нибудь знаки.
– Может, начать рыть другие траншеи в том квадрате? – предложил. Мендрано.
– Нет, это может вызвать подозрение. Я сам взгляну на участок, – ответил Луис, давая понять, что разговор окончен.
Мендрано кивнул и вышел из палатки. Луис присел на раскладушку, раскрыв ладони. Даже в необработанном виде камень притягивает, завораживает, а если над ним поработает мастер, он превратится в сказочное сокровище. Да, найдется много желающих заполучить такое богатство и разрушить его мечту о древнем городе. Древний город – тайна, такая же чарующая, как этот камень.
– Я не допущу этого, особенно сейчас, когда так близок к цели, – вслух произнес археолог.
Луис взял походную лопатку, опустился на колено, и стал копать. Выкопав глубокую ямку, он опустил в нее завернутый в тряпку изумруд, засыпал землей и утоптал. Вот и все, будто ничего и не было, но на душе осталась неприятная тяжесть, ощущение затаенной угрозы. Некстати вспомнился разбитый кувшин Сальмы. Луис в сердцах чертыхнулся.
Он подошел к выходу, откинул полог и посмотрел на работающих людей. Стоял гомон, слышались голоса, рабочие таскали носилки и корзины, полные земли. Вдруг все это исчезнет, заглохнут звуки, остановится кипучая деятельность. Древний город исчезнет, теперь уже навсегда, величественный и непотревоженный, ставший частью тысячелетий.
Его прошиб холодный пот. Мысли остановились, он не мог думать ни о чем другом.
Луис собирался к Франку. Его плантация начиналась от пристани, добраться до которой можно было на каноэ. Перье, погруженный в свои мысли, плыл по реке в сгущающихся сумерках. Река сделала последний поворот, и лодка плавно подошла к берегу. Луис полной грудью вдохнул воздух, влажный и пресный. Тускло серебрилась вода.
Из стволистой мглы джунглей, как сказочное видение, показался дом Франка. Гость прыгнул на берег, вытащил на песок каноэ, и направился к мерцающему огнями жилищу.
С Франком Хогеном они были знакомы меньше года, но Луису казалось, будто они дружны всю жизнь. Франк поддерживал Луиса со дня его приезда. Молодые люди были похожи одержимостью, с которой каждый стремился к своей мечте. Археолог грезил древним городом, а Франку нужны были плантация и дом в джунглях, где уставший путник мог бы найти приют и отдых.
Франк работал вместе с колумбийцами. С мачете в руках, он буквально отвоевывал у природы фут за футом. Луис помнил, каким был дом, когда он впервые его увидел. Хижина под тростниковой крышей, разделенная на две комнаты. С каждым днем строение росло, и теперь здесь возвышался прекрасный дом в два этажа. Сложенный из камня, он отлично спасал от жары. На первом этаже были просторный холл, столовая и гостиная, а наверху располагались жилые комнаты. Стены побелены известью, крыша
