Солнечный свет золотил его волосы. Канделябры освещали суровое, почти аскетичное лицо. Талита забыла, насколько он красив; память не могла удержать черты его лица. Потом она увидела знакомые синие глаза и едва не зашаталась. Лизаэр встретился с нею взглядом, и Талита замерла, перестав дышать.
Вопреки ее ожиданиям, наследный принц Тайсана был одет вовсе не так, как Диган. Его одежду украшали золотые пуговицы и цепь из жемчужин и мелких сапфиров. На нем был бледно-голубой бархатный камзол, надетый поверх рубашки из тонкого шелка. Лизаэр везде оставался принцем. Повелителем. Властителем человеческих душ.
Вся суровость его лица мгновенно растаяла в ослепительной улыбке.
— Талита!
Лизаэр буквально перемахнул через стол, едва не загасив свечи. Раньше, чем хотелось бы Талите, он оказался рядом и сжал ее в объятиях. Потом сильные руки, скрытые под изящной одеждой, подняли женщину в воздух, закружили и осторожно опустили на пол. Пламя, бушевавшее у Лизаэра внутри, охватило и ее. Она почувствовала, как у него тоже заколотилось сердце. Пальцы принца утонули во влажном горностаевом воротнике ее плаща, а губы прикоснулись ко лбу невесты.
— Любимая моя, знала бы ты, как я хотел тебя видеть. Вчера я отправил гонца с письмом к тебе. Я назначил день нашей свадьбы.
Весь гнев Талиты зашатался и рухнул, словно хлипкая стена.
— Что? — только и могла прошептать она.
— Мы поженимся, когда расцветут сады.
Лизаэр зачаровал ее своим взглядом. Талита стояла с раскрытым от удивления ртом. Принц воспользовался ее замешательством и крепко поцеловал в губы. «Давай, сестрица, покинь его, если сможешь», — вспомнила она слова Дигана.
Сейчас, когда Лизаэр держал ее в своих объятиях и лицо его раскраснелось от любви и страсти, эти слова казались пустым звуком. И недавняя решимость Талиты таяла, как воск на огне.
Лизаэр оторвал свои губы от ее губ, оставив свою невесту в полной растерянности.
— Эт милосердный, да ты совсем ослабела. Неудивительно, после такой дороги. Одни эти жуткие перевалы чего стоят.
Продолжая говорить, Лизаэр усадил невесту на мягкие подушки скамьи. Улыбнувшись пажу, принц отправил мальчишку за подогретым вином и свежими лепешками. Потом он бережно взял руки все еще ошеломленной Талиты и осторожно сжал в своих.
Только теперь она увидела, что ладони ее жениха загрубели и покрылись мозолями (поводья, эфес меча и древко копья отнюдь не делали кожу нежной). Только теперь ей стали заметны впалые щеки и усталость в глазах. Однако решимость Лизаэра выполнить его главное предназначение оставалась прежней. И, подобно первому льду, сковывающему бурлящие воды, разум возобладал над чувствами принца. Лицо его вновь посуровело.
— Дорогая моя, ты просто великолепна. Уверен, что мои лучшие офицеры до сих пор трут глаза и не могут понять, видели ли они тебя подъезжающей к Авенору или им это почудилось. Но что заставило тебя покинуть Эрдану, да еще зимой?
Говорить правду Талита не собиралась. Пока она подыскивала слова для ответа, из коридора послышался гнусавый голос Пескиля, и это избавило ее от необходимости отвечать.
Лизаэр отошел от скамьи. Синими искрами сверкнули его сапфиры. Пламя свечей опять качнулось, и на шпалерах заплясали угрюмые тени. Принц, нахмурившись, сам открыл дверь.
Ему сейчас было не до Талиты, но Лизаэр не забыл о ней, и она ощущала на себе теплую волну его обаяния. Вошедший вместе с Диганом Пескиль коротко приветствовал Лизаэра и так же кратко, по- военному, сообщил ему о безобразиях, учиненных Повелителем Теней в двух городах на восточном побережье.
Лизаэр внимательно слушал, не позволяя себе гневных возгласов. Однако, зная принца, Талита видела, что он разъярен. Заходящее солнце окаймляло его профиль и играло на золотистых кружевах рукавов.
— У меня нет письменных подтверждений случившемуся и каких-либо посланий от правителей обоих городов, — поспешил добавить Пескиль. — Но во всех слухах упорно упоминаются Джелот и Алестрон. Трудно поверить, чтобы эти вести целиком оказались ложными.
Глаза Лизаэра сердито блеснули.
— Ошибки тут быть не может. Джелот и Алестрон — портовые города, что облегчает отступление. И характер действий знакомый: бездумное разрушение и невинные жертвы. Это явно был Фаленит.
Лизаэр глотнул воздуха.
— Как только прекратятся зимние штормы на море, мы отправим торговые корабли в Джелот и Алестрон, чтобы разузнать все на месте. Наконец-то я получил довод, который подействует на тугодумные и неповоротливые тайсанские гильдии. Повелитель Теней смертельно опасен, но пока в этом убедились только города Ратана.
Пескиль сжал рукой свои видавшие виды ножны и хитро усмехнулся.
— Не все в Тайсане неповоротливы и тугодумны, ваше высочество. Эрдана уже готова предоставить вам триста солдат.
Лизаэр воодушевленно похлопал итарранского командира по плечу.
— Отличная новость, Пескиль!
Затем принц уселся за стол, взял чистый лист пергамента и размашисто написал несколько строк.
— Нельзя терять время. В ближайшие дни мы должны успеть очень многое. Кстати, Пескиль, вы заработали вознаграждение. Я объявил, что первый, кто принесет мне известие о Повелителе Теней, получит тысячу королевских монет.
— Лучше приберегите это золото для уплаты жалованья солдатам, — возразил покрасневший от смущения Пескиль. — В каком состоянии ваша армия? Солдаты готовы к войне?
— Более чем готовы, — вмешался в разговор Диган. — Нам достаточно лишь приказать, и они выступят хоть против самого Даркарона.
— Распутица не задержит нас надолго, — добавил Лизаэр. — Треть наших сил уже находится в Каитском лесу, где они сражаются против варварских кланов. Мы спешно отправим туда гонца. Эти отряды смогут первыми двинуться на восток.
Подготовка к походу против Аритона уже целиком завладела вниманием Лизаэра. Он попросил Дигана срочно созвать всех старших офицеров и авенорских сановников. Внезапно, обернувшись, принц увидел гневные глаза Талиты, ощутившей себя брошенной и забытой.
— Тебе, наверное, хочется отдохнуть после всех тягот пути, — сказал он своей невесте.
Талита почувствовала себя певчей птичкой, попавшей в силок. Тем не менее она выдержала пристальный взгляд Лизаэра. Принц подметил все: от сбившихся волос до забрызганной грязью одежды. Нет, под тяжестью невеселых известий, сообщенных Пескилем, он не забыл о своей невесте.
— Понимаю, тебе непременно нужна служанка. Мой паж проводит тебя в другое помещение и принесет туда еду. Я прикажу конюшенному растопить очаг, и пожарче. Ты хотя бы поешь и согреешься, а я тем временем подыщу для тебя служанку.
Талита порывисто отодвинулась.
— Нет, ваше высочество, благодарю вас. Тебе нужно сейчас думать о другом — как расправиться с Аритоном. Это важнее. Я останусь там, где сижу.
— Как хочешь, — растерянно произнес Лизаэр.
Он осторожно намотал на палец ее рыжий локон. Нежность принца не была наигранной.
— Думаю, ты не откажешься подкрепиться и переодеться. А потом возвращайся. Ты права. Это эрданский мэр привык считать своих женщин безмозглыми куклами. Но здесь не Эрдана.
Лизаэр улыбнулся, хотя лицо его оставалось по-королевски суровым.
— На празднике весеннего равноденствия тебя провозгласят авенорской принцессой. Неужели ты могла хоть на секунду поверить, что я забыл о тебе? Ответственность за судьбу городов Этеры — наша общая судьба. И твое место на военном совете — только рядом со мной.
Принц ее обыграл! У Талиты не находилось ответных слов. Она подобрала полы плаща и, склонив голову, молча вышла из кабинета. Очутившись за дверью, она сразу же почувствовала упадок сил и, ослабевшая и дрожащая, прислонилась к шершавым доскам стены.
