— Если я затею ясновидение, которого ты так жаждешь, начнется кровавая война. Наш орден никогда не был и не будет пособником войн.
— Я пришел к тебе не с пустыми руками, — выбросил свой главный козырь Лизаэр.
— Никак ты решил меня подкупить? Ты слишком дерзок и самонадеян, принц, если считаешь, что земные блага могут поколебать веру сестер нашего ордена.
Колдунья зашлась отрывистым, каркающим смехом.
— Принц, ты зря теряешь время. Бери копье и отправляйся охотиться на кабана. Забавы больше, а опасности меньше.
Лизаэр не двинулся с места. Холодно посмотрев на старуху, он сказал:
— Судя по тебе, ваши сестры не слишком-то любезны. У себя я внимательно выслушиваю даже жалких нищих, а перед тобой все же стоит наследный принц.
Морщинистая ладонь остановила бег колеса.
— Выслушиваешь, потому что никто из жалких нищих не предлагает тебе жалких грошей, прося взамен помочь ему расправиться со своим единоутробным братом!
— Выходит, для твоего ордена родство важнее справедливости?
Лизаэр ощущал странную ломоту в костях. Потом он догадался: старуха прощупывала его своим магическим зрением. Он не умел защищаться от колдовства, но подобное отношение к себе взбесило его. Она что же, сомневается в искренности его намерений? В его праве встать на защиту жителей Этеры, которым грозят непредсказуемые беды? Исполненный королевского достоинства, Лизаэр отчеканил:
— Я пришел сюда не состязаться в дерзостях, а просить о помощи. Если рану вовремя не прижечь, она погубит все тело. Кто, кроме вашего ордена, в состоянии помочь мне обуздать зло, именуемое моим единокровным братом? Или города и селения Этеры должны разделить участь Джелота и Алестрона, а люди — заплатить своей жизнью ради сомнительного кровного родства? Заботясь о спасении Аритона, вы молчаливо потворствуете его новым злодеяниям. Вы согласны быть его косвенными пособниками? Ответь мне без увиливаний: можно ли надеяться устранить вражду между городами и кланами, пока Фаленит остается в живых?
Колесо опять завертелось.
— Ты думаешь, Круг Старших нашего ордена сидит сложа руки? Морриэль — наша Главная колдунья — уже сделала необходимые распоряжения относительно Аритона Фаленского.
Из-под рук старухи выпорхнул обрывок нити и, словно заблудшая душа, проплыл над коптящей свечкой.
— Ты превратно думаешь о нас, принц. Мы не Содружество Семи и не закрываем глаза на происходящее вокруг. Вот что я тебе скажу на прощание, принц Тайсанский: мы не станем препятствовать твоим замыслам. Если ты разыщешь своего противника и повергнешь его, мы тебе не помешаем. Пусть все решает сила оружия.
— И ты не желаешь выслушать меня до конца? — закричал Лизаэр.
В хижине повеяло холодом. Невесть откуда взявшийся ветер закружил шерстяной пух.
— Сколько ты еще будешь испытывать мое терпение? — прошипела старуха.
Лизаэр раздумывал не над последним вопросом, а над тем, что услышал от колдуньи до этого. Что значит «сделала необходимые распоряжения»? Если сделала, значит… значит, их Морриэль знает, где сейчас находится Повелитель Теней.
Пора начинать серьезный разговор.
— До вторжения Деш-Тира на Этеру ваш орден не занимался разными пустяками вроде лечения бедняков. Кориатанки не продавали дурацких талисманов для отпугивания ийятов. Сестры вашего ордена не уподоблялись деревенским знахаркам и не ходили принимать роды и лечить захворавший скот. Мне рассказывали, что когда-то кориатанки силой своей магии умели исцелять смертельные раны. И послушниц себе они брали не из сиротских приютов. Родители сами отправляли к вам своих дочерей, чтобы их способности не зачахли без должного обучения. Мечтает ли Кориатанский орден о восстановлении своего былого могущества? Не надоело ли кориатанкам оставаться на задворках событий? Я поклялся положить конец давней вражде и раздорам на земле Этеры. Так что мои устремления и чаяния вашей Главной колдуньи во многом совпадают.
Пальцы старухи привычно управлялись с пряжей, но ее глаза были безотрывно обращены на принца. Лизаэр, сам того не желая, даже покраснел. У него бешено колотилось сердце. Не дав старухе вставить ни слова, он понизил голос и медленно произнес:
— Я предлагаю не какую-то жалкую сделку, а восстановление надлежащего равновесия. Однажды мне довелось побывать в Альтейнской башне. Точнее — в хранилище Сетвира. Могу сказать, что кое-какие из сокровищ слишком уж загостились в том мрачном подземелье.
— Ты зашел слишком далеко, принц Лизаэр!
Колесо чуть замедлило свой бег, но и этого было достаточно, чтобы нити пряжи превратились в спутанный комок. Старуха, забыв обо всем, впилась глазами в необычного гостя. Лизаэру показалось, что она старается запомнить его до мельчайших подробностей. Но зачем? Чтобы потом каким-нибудь колдовским способом забраться к нему в душу? Хорошо. Сейчас он ей покажет, что умеет владеть не только мечом.
Из-под пальцев Лизаэра заструился свет. Он уничтожил покровы темноты, и хижина колдуньи предстала во всем своем убожестве: колченогая койка, застеленная ветхим, изъеденным молью одеялом с грубо наложенными заплатами; такие же колченогие стулья, заплесневелый комод, стены с кривыми полками, на которых громоздились связки листьев и кореньев и блестели склянки со снадобьями.
Сама колдунья в ослепительно ярком свете оказалась еще непригляднее. Высохшее лицо, жилистые ладони, торчащие из протертых манжет коричневого мешковатого платья со множеством восковых капелек. Наверное, когда-то, очень давно, ее карие глаза были теплыми и живыми. Долгие годы, проведенные в Кориатанском ордене, сделали их непроницаемыми. Но знала она много. Достаточно много.
— Говори, чем будешь платить, принц. — Лицо колдуньи оставалось неподвижным, словно кожаная маска. — А я еще решу, достойная ли эта плата. Так что тебе придется подождать моего решения. Однако берегись, принц. Ты и так зашел слишком далеко.
Усилием воли Лизаэр поборол начинавшуюся дрожь. Обратного пути нет. Пусть все ляжет на него, но он делает это не для себя.
— В хранилище Альтейна я видел большой граненый аметист. Трайт сказал мне тогда, что это Путеводный Камень кориатанок.
Старуха сдавленно вскрикнула. По пергаментным, впалым щекам покатились блестящие капельки слез.
— Мы и не знали, — дрожащим шепотом произнесла она.
Путеводный Камень, исчезнувший во времена свержения верховных королей, обладал способностью вбирать в себя силу ста восьмидесяти колдуний и направлять ее туда, куда им требовалось. Этот аметист был воистину краеугольным камнем Кориатанского ордена. После его исчезновения орден оказался в положении внезапно ослепшего и искалеченного человека.
Если бы только удалось вернуть Путеводный Камень… Кориатанский орден обрел бы прежнее могущество. Их милосердие и сострадание распространились бы на все те стороны жизни, от которых высокомерно отворачивается Содружество Семи. Скольких больных они сумели бы тогда исцелить, сколько моровых поветрий уничтожить в самом зародыше! Магам Содружества нет дела до лесных пожаров, землетрясений и морских бурь. Как же, они выше всего этого! Зато кориатанки, не забывающие о нуждах простых людей, смогли бы сдерживать буйство природных стихий.
Потрясенная старуха опустилась на стул. Руки замерли на коленях, перепачканных шерстяным пухом.
— Да благословит Эт твои видения, принц Тайсанский. Ее бледные щеки раскраснелись. Былая неприязнь к Лизаэру пропала.
— Подойди ближе… Встань вот сюда и гляди на пламя свечи. Я покажу тебе то, что ты так жаждешь увидеть.
Лизаэр сделал несколько шагов по рассохшимся половицам хижины и встал там, где указала колдунья. Пламя свечи стало ярче. Оно освещало его волосы, заставляя ярко вспыхивать каждую прядь. Лизаэр сосредоточил взгляд на пламени. Резко запахло лавандой, болотной и перечной мятой и еще чем-то.
