— Сейчас им самим перекусят, если мы не поторопимся, — сказал Вицемир и, повертев головой, добавил: — Нам туда, — он махнул рукой вправо, и мы поспешили на выручку нашему другу.
Хорошо Люське с Вицемиром, летят себе, а я скачу, как юная прекрасная лань (по крайней мере, мне так хотелось думать), перепрыгивая через маленькие кусты и проламываясь сквозь большие.
— Лерка! Быстрее! — торопила меня Люська. — Сейчас из нашего рыжика бифштекс сделают!
Неожиданно Вицемир замер и, обернувшись к нам, прижал палец к губам, призывая к тишине. Люську так и распирало что-то сказать, и она с трудом сдерживалась.
Защитник махнул рукой, и мы осторожно проследовали за ним. Интересно, он что, нахрапом собирается напасть? Я так не могу! Все-таки шесть троллей — это вам не шесть букашек!
— С ума сойти! — прошептал Вицемир, глядя на меня. — Какая же у тебя в голове каша! Я даже сосредоточиться не могу!
— А какая у нее каша? — полюбопытствовала Люся.
— Овсяная, — огрызнулась я.
— Да тихо вы! — зашипел защитник.
— Ты же первый начал! — возмутилась подруга, пролетев сквозь дерево.
— Так, — строго оборвал он. — Сейчас подкрадываемся и потихоньку отвязываем Манку, а потом, если удастся, линяем.
— А если не удастся? — забеспокоилась я.
— Тогда будем биться. Или у тебя есть другое предложение? — иронически прищурился защитник.
— Конечно, не удастся, — закаркала Люся. — Рыжик грохотом своих доспехов даже мертвого поднимет.
— Все! Замолкните обе и пошли! — шикнул Вицемир.
Я замолчала и Люся, как ни странно, тоже.
Мы осторожно стали подкрадываться к кустам, похожим на орешник, за которым слышался треск огня и тихий говор троллей, предвкушающих пиршество.
— Мне хребет, — услышала я грубый голос одного из них.
— А мне — ногу, — сказал второй.
Так, они уже Манку делят на порции. Представляю, каково ему сейчас. А вот, кстати, и он.
Я подкралась к нему сзади и тихо прошептала:
— Команда спасения девять-один-один прибыла.
— Лерочка! — радостно пискнул он.
— Да тихо ты! Нам только лишнего внимания не хватало.
— Я буду тихо! — пообещал он. — Только вы уж не оставляйте меня на съедение этим людоедам! Я вообще-то не боюсь, но рыцарь должен с честью погибнуть в бою, а не закончить свои дни в качестве еды для каких-то монстров.
— В бою, — хмыкнула Люська. — Видали мы тебя в бою, особенно когда ты сражаешься с закрытыми глазами.
— Люся, — не выдержал Вицемир, — прекрати язвить хотя бы в эту минуту. Лучше б приготовилась к отражению.
— Каким образом? Всей моей энергии не хватит, чтоб даже попытаться сбить с ног хотя бы одного из этих слонопотамов.
— Зато запудрить им мозги ты сможешь, как никто другой, — тихо хихикнул защитник, а я тем временем развязала веревки, опутывающие Манку, уже многократно проверенным способом с помощью жезла.
— А мой меч? — жалобно проскулил он.
— А что с мечом? — спросила я.
— Так его вон тот жирный тролль забрал. Видимо, разбирается в оружии.
— Мне что, и меч твой выручать? — выразила я шепотом свое несогласие.
— Лер, — шепнула Люся. — Меч-то жалко. Вряд ли нам эльфы еще один такой продадут. Тем более вспомни, в какую сумму он нам обошелся.
— Тебе хорошо говорить! Ты вообще ничего не делаешь, только летаешь и зудишь в ухо, как осенняя муха. А я своей шкурой рискую, — разозлилась я.
— Моя шкура лежит в кустах, если ты еще помнишь, уже отрисковавшаяся. И вернусь ли я в нее, это еще бабушка надвое сказала, — обиделась она.
— Ладно, — тут же раскаиваясь, пробормотала я, сообразив, что болтанула лишку. — Извини, погорячилась.
— Ой, это надо записать для истории! — воскликнул Вицемир. — Лера извинилась!
— Ты-то хоть не донимай. И вообще, мы что тут, дискутировать собрались? Нашли время и место, — зло зашипела я.
В это время тролли начали проявлять беспокойство, видимо, все же наша перебранка достигла их ушей. Хоть мы и пререкались друг с другом шепотом, но все же этот шепот уже шел по нарастающей. Они стали беспокойно водить носами.
— Так, вы бегите, а я попробую забрать меч, — скомандовал Вицемир, и мы с огромной осторожностью попытались скрыться.
— Ужин убегает! — свирепо заорали тролли и, расталкивая друг друга, бросились за нами в погоню.
Ох, как же мне надоела эта игра в «кошки-мышки»! Причем роль «мышек» с завидным постоянством достается нам.
— Стой! — орали тролли.
Неужели они всерьез думают, что мы остановимся? Их вопли подстегнули нас, добавляя скорости.
— Я даже сразиться с ними не могу! — пыхтел Манка, на ходу поправляя шлем. — Эти мерзавцы отобрали мой меч.
— С мечом ты тоже не больно-то рвался на поле боя, — ехидно заметила Люська, мелькая белым пятном впереди нас.
— Надеюсь, ты сказала это не из чувства злобы, а потому что сильно испугалась, — кротко сказал Манка. — Я извиняю тебя.
Моя подруга просто оторопела от этих слов. Сделав сальто, она зависла в воздухе, выпучив глаза, мы же продолжили бег, оставив ее в состоянии ступора. Придет в себя, догонит. Все равно тролли ничего не смогут с ней сделать, так как не сильны в магии.
Так и есть. Люська лишь задержала их на некоторое время. Немного погодя тролли все же поняли, что интереса она для них в качестве предполагаемой добычи не представляет, и продолжили погоню за нами.
— Лес, лес, помоги, от врагов нас сбереги! — прокричала я знакомое заклинание, после чего тролли остались далеко позади.
Мы лишь слышали их отдаляющийся разочарованный рык. Ужин сбежал прямо из-под носа. Барбекю отменяется.
Пробежав еще немного, мы постепенно перешли на шаг. Вскоре нас догнали Люська с защитником, и Вицемир торжественно вручил Манке его меч.
— И не теряй его больше, — усмехнулся он.
— Я постараюсь, — покраснел рыжик. — Спасибо.
— Слушай, — воскликнула вдруг Люська, облетая вокруг меня. — А ты вроде как похудела! Такая стройная стала!
— Еще бы! — зарделась я от удовольствия. — Каждый день такой кросс давать, да еще по пересеченной местности. Тут не только похудеешь, но и мышцами обрастешь! Что, кстати, некоторым совсем не помешало бы… — я выразительно покосилась на Манку.
— Вообще не очень красиво, когда у девушки, а точнее, уже у женщины твоего возраста ничего женственного не наблюдается, — философски произнес рыжик, любовно вытирая меч травой.
— То есть как это ничего женственного? — я начала багроветь, — тоже мне, ценитель женских форм
