выискался!
— Ну… — Манка, поняв, что ляпнул что-то не то, смутился и, покраснев, быстро добавил: — Лерочка, не сердись, я вовсе не тебя имел в виду.
Защитник зааплодировал, прыснув со смеху, а меня захлестнула ярость.
— Ах, ты! — набирая обороты, вскричала я. — Свинья неблагодарная! Я, значит, тебе жизнь спасаю, своей рискуя, а ты меня же еще и смеешь оскорблять? И совершенно напрасно при этом, заметь, очень многие представители мужского пола категорически не согласились бы с тобой!
— Да кто ж тебя оскорбляет? — растерялся Манка. — Я же просто имел в виду, что при постоянных тренировках женщина может растерять свою женственность. Ну скажи, кому будет нужен скелет, обтянутый кожей, совершенно лишенный признаков своего пола, да еще с мышцами там, где взгляд должны радовать формы.
— Рыжик, я не хочу с тобой больше общаться, — твердо сказала я, самолюбиво засопев носом.
— Лерочка, — заныл он, — на что ты обиделась? Ну, прости меня, если я что не так сказал! Я всегда считал тебя самой привлекательной девушкой, после Миралики, конечно, — подумав, добавил он. — Но остальные даже рядом с тобой не стоят! Они просто померкнут в твоей тени, — продолжал он распинаться изо всех сил.
Моя злость постепенно сходила на нет, ну что поделаешь, вот такая я отходчивая…
— Погоди-ка, — подозрительно протянула Люська. — Это что ж получается, я, выходит, настолько безобразна, что просто растворюсь в тени такой красавицы? Так получается, по-твоему? — Люська грозно надвинулась на рыжика.
— Люсенька… — икнул Манка и беспомощно посмотрел на Вицемира, прося поддержки, но тот лишь давился от смеха и разводил руками.
Тем временем мы уже вышли из леса и оказались на пыльной дороге. Оглядевшись, я увидела деревушку, виднеющуюся невдалеке.
— Может, переночуем там? — спросила я, кивком головы указывая на невзрачные домики.
— Можно попробовать, — согласился Вицемир. — Все лучше, чем на улице.
Манка виновато молчал, а Люська, смерив его уничтожающим взглядом, отлетела к Вицемиру.
Мы направились в сторону деревни.
Солнце садилось за горизонт, и повеяло приятной прохладой. Если бы вы только знали, как же хотелось спать! Столько всякого произошло, и все за один день, это слишком даже для меня, Избранной ведьмы.
Широко зевнув, я посмотрела на Вицемира.
— А в этой деревне не опасно?
— Как знать, — пожал он плечами. — Я здесь прежде не бывал.
Люся продолжала дуться, а я обратилась к рыжику:
— Слушай, а как ты умудрился напороться на троллей?
— Я на них не мог напороться. Это же не пики! — с достоинством ответил он, украдкой бросая виноватые взгляды на Люську.
— Я хотела сказать, каким образом ты столкнулся с ними? — пояснила я.
Ох этот рыжий! Доведет он когда-нибудь меня своей наивностью. Все слова понимает буквально.
— А-а… — понятливо кивнул Манка и приготовился рассказывать: — Иду я, значит, спасать Леру, мне Вицемир сказал, что она в городе Демонов, в плену у Локсберта. А тут эти навстречу. Ну, я ка-ак выхватил свой меч и как кинулся…
— Прямо на них? Их ведь шестеро было, — недоверчиво взглянула Люська, позабыв про свои обиды (я бы так быстро не простила!).
— Почему на них? — изумился Манка. — Как раз-таки от них. Кинулся прочь. Я ведь не сумасшедший, чтобы вступать в бой с шестью громадными троллями.
— А меч зачем доставал? — хмыкнула я.
— Так дорогу прорубать. Мы ж в густом кустарнике встретились.
Я обернулась, услышав позади топот копыт. По дороге заклубилась пыль.
— Кого это еще несет? — забеспокоилась я, пытаясь хоть что-нибудь рассмотреть сквозь пыльную завесу.
Манка рефлекторно схватился за рукоять меча (что-что, а это он умеет делать красиво), а Люська опустилась на землю, встав рядом со мной.
— Простые путники, — махнул рукой Вицемир. — Не о чем беспокоиться.
— Ты уверен? — я все еще с опаской смотрела на дорогу, где уже можно было разглядеть четырех всадников.
— Уверен, — ответил защитник. — Пойдемте быстрее, а то уже темнеет, и мы не успеем найти себе ночлег.
Я ускорила шаг, продолжая посекундно оглядываться. Беспокойство не покидало меня. Нам еще на сон грядущий не хватало подцепить какие-нибудь неприятности, чтобы, так сказать, «достойно» завершить день.
Вскоре мимо нас галопом пронеслась четверка гнедых лошадей с мрачными всадниками на них, они даже не взглянули в нашу сторону, проскакав прямо к деревне.
— Я же сказал, — широко зевнув, лениво произнес Вицемир, плавно паря в воздухе, а у меня отлегло от сердца.
Минут через двадцать мы подошли к деревне. Первое впечатление от нее меня совсем не порадовало. Полуразвалившиеся дома, всюду грязь и пьяная ругань, казалось, доносящаяся из всех окон.
Навстречу нам выплыл упырь. Его безразличные красные глаза и раздувшееся пузо говорили о том, что он недавно сытно перекусил, осушив бокал-другой чьей-то крови.
Надеюсь, они здесь все уже отужинали.
Манка судорожно перекрестился и забормотал молитву.
— Я вижу таверну, — сказал Вицемир и махнул в сторону двухэтажного дома, из окон которого громче всех доносились смех и брань, перемешиваясь со звуками бьющейся посуды.
— Ну и дыра, — протянула Люська, озираясь по сторонам.
— А вот и всадники, что пронеслись мимо нас, — сказал Вицемир, кивком головы указывая на лошадей, привязанных прямо возле входа.
Они жевали сено, лениво обмахивая себя хвостами.
Я остановилась и еще раз недоверчиво оглядела дом. Такой развалины мне еще не приходилось видеть. Вздохнув, я поднялась по шатким ступеням и, остановившись у двери, глянула на защитника:
— Знаешь, я почему-то не очень огорчусь, если у них не найдется свободных мест, — еще раз вздохнула я и осторожно открыла дверь.
— Я понимаю, — с сожалением ответил Вицемир, — но оставаться на ночь на улице гораздо опаснее.
— А всю ночь слушать пьяный галдеж и дышать перегаром, думаешь, лучше?
Я неуверенно шагнула на порог. Неприятный запах затхлого помещения сразу долбанул в нос, лишь только я открыла дверь, нокаутировав мое чувствительное обоняние. Я громко чихнула, а мои глаза заслезились. Манка тихонько просочился следом, лишь слегка сморщив нос. Ну, конечно, ему эти запахи намного привычнее.
К нам подошла полная женщина в не очень чистом платье и, неприязненно взглянув на Люську, спросила:
— Она с вами?
— С нами, — ответила я, стараясь не смотреть на ее чем-то перепачканный рот.
— Тройная цена, — если останетесь на ночлег, — лаконично сказала хозяйка.
— Это еще почему? — возмутилась я. — Да ей даже постель не требуется!
— Знаем мы эти души, — недовольно гаркнула женщина. — Просятся на одну ночь, а потом застревают здесь навсегда, распугивая наших постояльцев. Своих привидений хватает. Благо, Дом Мрака рядом, — зло сплюнула она. — Так бы и поубивала этих Грешников! Заполонили всю деревню неприкаянными душами! Тьфу, зараза!
