— Если верить Лльюилл, Эрик может сделать из вас фарш. Она советует обождать немного, пока он не расслабится, а затем ударить — может, через год.
Я покачал головой.
— Извини, — сказал я. — Не могу. Слишком много мы потеряли, чтобы пройти так много. Сейчас или никогда.
Он пожал плечами и надел на лицо гримасу: 'Не говори потом, что тебя не предупреждали'.
— А все же, почему? — спросил я его.
— В основном потому, что, как я узнал, он может управлять погодой, — сказал Рэндом.
— И все же нам придется рискнуть.
Он опять пожал плечами.
— Не говори потом, что тебя не предупреждали.
— Он точно знает, что мы приближаемся?
— А ты как думаешь? Он что, кретин?
— Нет.
— Тогда он знает. Если я смог догадаться об этом в Ратн-Я, то он знает об этом в Янтаре, а я ЗНАЮ по колебанию Тени.
— К несчастью, — сказал я, — у меня были недобрые предчувствия относительно этой экспедиции, но это план Блейса.
— Отвали, и пусть он идет под топор.
— Извини, но этим шансом я не воспользуюсь. Он может выиграть. Я веду флот.
— Ты разговаривал с Кэйном и Джерардом?
— Да.
— Тогда ты думаешь, что на море у тебя есть шанс. Но слушай, как я понял из придворных сплетен о его двойнике, Эрик знает, как контролировать Талисман Закона. Он МОЖЕТ использовать его, чтобы контролировать погоду здесь. Это бесспорно. Одни боги знают, что он может еще натворить с его помощью.
— Жаль, — ответил я. — Но придется вынести и это. Я не могу позволить, чтобы несколько штормов деморализовали нас.
— Кэвин, я признаюсь тебе. Я сам говорил с Эриком три дня назад.
— Зачем?
— Он попросил меня. Я говорил с ним больше от скуки. Он очень тщательно описал мне свою оборону.
— Он узнал от Джулиэна, что мы приехали вместе. Он просто был уверен, что все это дойдет до меня.
— Вероятно, — сказал Рэндом. — Но это не меняет того, что он сказал.
— Не меняет, — согласился я.
— Тогда пусть Блейс ведет свою войну, — сказал он мне. — Ты сможешь напасть на Эрика позже.
— Его почти короновали в Янтаре.
— Знаю, знаю. Но ведь короля атаковать так же легко, как и принца. Разве нет? Какая тебе разница, как он будет называться в то время, когда ты его победишь? Он все равно будет Эриком.
— Верно, — сказал я, — но я связал себя.
— Тогда развяжи, — сказал он.
— Боюсь, что этого я сделать не смогу.
— Тогда ты сумасшедший, дурачок.
— Вероятно.
— Ну что ж, в любом случае, удачи.
— Спасибо.
— До встречи.
Такие дела, и они меня встревожили.
Не лечу ли я в ловушку?
Эрик был не дурак. Может быть, он приготовил настоящее аутодафе. В конце концов, я просто пожал плечами, оперся о борт корабля и засунул карты за пояс. Быть принцем Янтаря — значит, быть гордым и одиноким, неспособным на доверие. Я не был от этого в восторге, но я был таким.
Эрик, конечно, управлял тем штормом, через который мы прошли, и это, казалось, соответствовало его положению хозяина погоды в Янтаре, как утверждал Рэндом.
Так что я попытался и сам предпринять хоть что-то.
Я направил флот к Янтарю, хорошенько вооружившись снегом. Это был самый ужасный буран из всех, которые я когда-либо создавал.
На воду полетели огромные хлопья снега.
Пусть-ка он попробует остановить то, что было естественным для этой Теневой сути. Если сможет.
Он смог.
Примерно через час буран прекратился. Янтарь был фактически непроницаем, и он действительно был единственным городом. Мне не хотелось сбиваться с курса, поэтому я все оставил так, как есть. Эрик действительно БЫЛ хозяином погоды в Янтаре.
Что делать?
Мы, конечно, продолжили путь. Смерти в зубы.
Что тут можно сказать?
Второй шторм был еще хуже первого, но на этот раз за штурвалом стоял я. Шторм был нашпигован электричеством и нацелен только на корабли. Он разметал их в разные стороны. Он стоил нам еще сорока судов.
Мне уже страшно было вызывать Блейса и узнавать, что сделали с ним.
— Осталось около двухсот тысяч солдат, — сказал он, — наводнение.
А я пересказал ему то, что сообщил Рэндом.
— Покупаю, заверните, — ответил он. — Но к черту подробности. Погодой или нет, мы побьем его.
— Надеюсь.
Я закурил и облокотился о штурвал.
Вскоре покажется Янтарь. Теперь я знал пути в Тени и знал, как добраться до него пешком.
Но каждый имеет свои предчувствия.
Никогда не наступит тот день, хотя…
Мы продолжали плыть, и тьма нахлынула на нас внезапной волной, и начался шторм — хуже двух предыдущих.
Мы умудрились вырваться из его черных лап, но я был напуган. Мы были в северных водах. Если Кэйн сдержит свое слово, то все в порядке. Если нет, он окажется в чудесном положении.
Я тут же предположил, что он нас предал. Почему бы и нет? Я приготовил свой флот — семьдесят три оставшихся корабля — к бою, когда увидел его приближение. Карты солгали, или наоборот были совершенно правы, когда указали на него, как на ключевую фигуру в предстоящем сражении.
Флагманский корабль эскадры направился прямо к моему, и я двинулся навстречу. Мы легли в дрейф и поприветствовали друг друга борт в борт. Мы могли бы связаться через Козыри, но Кэйн выбрал не это: он занимал сейчас более сильное положение. И фамильный этикет требовал, чтобы выбирал он, по собственному усмотрению. Он явно хотел быть увековеченным, когда закричал в рупор:
— Кэвин! Немедленно сдай командование флотом! Я превосхожу тебя в численности! Тебе не пробиться!
Я посмотрел на него через волны и поднес рупор к губам.
— А как же наше соглашение?
— Аннулировано и недействительно, — сказал он. — У тебя слишком мало сил, чтобы завладеть Янтарем, поэтому пощади людей и сдавайся сразу.
