– Я прошу выйти сюда Лючано Криппа. Он истинный фашист, и нам понадобятся его свидетельские показания.
Марио Веничьо ответил:
– Синьор, я бывший мэр Страмолетто…
– Вами я тоже займусь, так как мне кажется, что вы не слишком усердно защищали свою мэрию!
– То есть как…
– Мы поговорим об этом позже! В настоящий момент у меня дело к Лючано Криппа.
– Он у себя, синьор.
– Пошлите за ним.
– Не думаю, что он сможет прийти.
– И он тоже? Ну так скажите ему, что если его не будет через час в мэрии, он об этом пожалеет!
Дав приказ своим помощникам патрулировать деревню, Бутафочи вернулся в уединенное жилище карабинера. Там он обнаружил матрону солидных габаритов, дремавшую в кресле.
– Вы кто?
– А вы кто?
– Я комиссар полиции Фоджи, приехал наводить порядок в Страмолетто.
– Несмотря на такой вид, будто вы хотите всех проглотить, вы кажетесь мне хорошим мальчиком.
В первый раз за все время кто-то позволял себе разговаривать с ним в таком тоне! Данте на минуту растерялся.
– Вместо того чтобы чушь пороть, скажите, кто вы такая и что вы здесь делаете?
– Феличиана Каралло, учительница Страмолетто, а здесь я потому, что вы сами меня позвали. Так как обычно я не посещаю полицейских.
– А тюремщиков вы не хотите посещать?
– Почему бы нет?
– У вас странный метод обучения детей, синьора Каралло.
– Это персональная методика.
– Я так и понял. Сколько вам лет?
– Это вас не касается!
– А если я вас арестую?
– Если это доставит вам удовольствие…
– Я думаю не об удовольствиях, а о выполнении долга.
– Сколько вы весите?
Удивившись, Бутафочи, не думая, ответил:
– Сто тридцать кило. А что?
– Неплохой вес. А я всего восемьдесят семь. У меня слабость к полным мужчинам, синьор комиссар, во-первых, потому, что я их понимаю, а во-вторых, потому что, как правило, это очень симпатичные люди.
– Я бы не сказал, но…
– Поэтому, на мой взгляд, вы просто смешны в этой черной рубашке.
– Синьора!
– Оставьте политику дуракам и честолюбцам! Это не для вас. Вы любите равиоли по-генуэзски?
Данте прикрыл глаза. Равиоли по-генуэзски… его мама чудно умела их готовить. Блаженная улыбка озарила его лицо. Он вздохнул с благоговением:
– «Равиоли а ля дженовезе»…
Но, опомнившись, строго добавил:
– Речь идет не об этом, синьора!
– Жаль… Это блюдо мне особенно удается. Я бы могла приготовить его для вас.
Внезапно дверь распахнулась от сильного рывка, и комиссар, обернувшись, увидел человека с горбом, которого пытались удержать несколько мужчин.
– Что такое?
Горбун вырвался из рук преследователей и подбежал к Бутафочи:
– Синьор комиссар, они хотят помешать мне поговорить с вами!
Учительница узнала Веничьо, де Беллиса, Бонакки и Венацца, столпившихся в дверях.
– Что вы хотите мне сообщить?
– Что вы не сможете встретиться с Лючано Криппа!
– Отчего же?
– Они его убили!
Ряды преследователей поредели. Данте обратился к Феличиане Каралло:
– Вы были в курсе?
– Нет. Но Лючано Криппа был отъявленным негодяем. Я не сожалею о его смерти.
– Может быть, вы даже рады этому?
– Если честно, то да.
– Это признание может дорого вам стоить. Эй, как вас там?
– Виргилий, сеньор. Сандрино Виргилий к вашим услугам. Я сапожник.
– Слушаю вас.
– Так вот, дон Лючано был моим другом. Он и я, мы были единственные настоящие фашисты во всем Страмолетто. Он сказал, что написал вам и что собирается выдать всех предателей. Они убили его, чтобы он не смог вам ничего рассказать.
Веничьо и Бонакки запротестовали:
– Не слушайте этого субъекта, синьор, он лжет!
– Неправда! Криппа принесли в дом к его вдове и положили на кровать в комнате. У него пробита голова.
Данте торжествующе повернулся к учительнице:
– Вот и преступление, синьора, и я могу поручиться, что убийца – один из ваших приятелей.
– Вне всякого сомнения, так как все люди здесь – мои друзья.
Комиссар все же колебался, спрашивая себя, а не сумасшедший ли этот Виргилий, как тот старичок в красной рубашке. Он обратился к Веничьо и Бонакки:
– А вы утверждаете, что это неправда и что синьор Криппа жив?
– По крайней мере мы ничего не слышали о его смерти, синьор комиссар.
Сапожник заволновался:
– Обманщики! Проклятые лжецы! Падре был там и карабинер тоже. Карабинер даже советовал мне молчать, потому что убийца скрывается среди нас! Это, по-вашему, выдумки?
Марио улыбнулся:
– Бедный Виргилий… Ты всегда был слаб на голову, но откуда ты взял подобные бредовые идеи?
Бутафочи прервал бесконечную дискуссию:
– Самое простое – пойти к Криппа домой.
Веничьо и Бонакки бледнели, но крепились.
– Мы в вашем распоряжении, синьор комиссар.
Они вышли вместе. Виргилий шествовал впереди. Барбьери и Пицци, встреченные по пути, присоединились к процессии. Когда они позвонили в дверь Криппа, Марио и его другу показалось, что сердца их перестали биться. Через некоторое время дверь отворилась, и на пороге появилась молодая женщина в ярком цветастом платье.
– Что вам угодно?
– Можем ли мы поговорить с синьорой Криппа?
– Это я.
Виргилий вытаращил глаза.
– Мы пришли по поводу печальной кончины вашего супруга.
– Лючано умер?
– Вы ничего не знаете?
