видно будет, что делать.
– Только что – попасть! – покачал головой Гринш. – Сколько лет ждать будем, пока банги ход продолбят? И нельзя ли было для такого дела место поближе к Эйд-Меру отыскать?
– А ты не рассчитывай, что банги долбить будут, а люди или нари в небо поплевывать, – весело отозвался Баюл с одной из телег, на которых вместе со своими инструментами и бочонками ехали банги. – Задача хорошего мастера подумать, в носу поковырять, затылок почесать да точку показать, куда бить следует, а дальше уж вступают такие, как ты, Гринш, крепкие элбаны, которым для отвлечения от ненужных мыслей нужна тяжелая работа.
Банги отозвались дружным хохотом, а Гринш только с досадой махнул рукой. Дан слушал эти словесные перепалки, смотрел по сторонам и думал, что на первый взгляд ничто вокруг не говорит о войне. Трава уже доставала до плеч, юрких малов и лайнов можно было угадать только по их крикам, и если бы не сгоревшие дома в опустевших деревнях да грязное небо… В стороне осталось пожарище на месте дома дяди Трука, вот уже приблизились старые горы. Не доходя до их подножия, Негос отправил вперед Дарлина и Омхана, выждал и повел отряд на расстоянии ли за спинами разведчиков. Дорога поднялась по каменным осыпям, нырнула в ущелье и поползла от обрыва к обрыву в глубь горных теснин.
– Нехорошие горы, мертвые, – недовольно бурчал Баюл, оглядываясь по сторонам. – Камень, он жить должен. Дышать, трескаться, оседать, камнепадами рушиться, а эти горы, что вокруг Дары сомкнулись, словно спят мертвым сном.
– Так ты уж постарайся с ними справиться, – посоветовал ему Фарг. – Тем более если они спят.
– В этом не сомневайся! – зевнул на телеге Парк и похлопал по пузатому бочонку. – У нас даже средство для пригорков этих припасено.
– А попробовать не дашь? – окликнул старого карлика Бруск.
– Я сначала скалу этим покормлю, а там уже ты сам решишь, – степенно ответил Парк и затрясся в беззвучном смехе.
– Стойте! – скомандовал Негос, оглядывая сходящиеся на дюжину шагов скалы. – Эх, будь я командиром серых, поставил бы здесь засаду и срубил бы весь наш отряд. Как думаешь, Омхан?
– К счастью, ты на нашей стороне, – выступил из расщелины стражник. – Иначе мне пришлось бы иметь в виду, что серые видят сквозь камень.
– За поворотом мост, – сказал Дан. – Я заезжал с дядей в эту деревню… Когда она была еще цела.
– Вперед! – скомандовал Негос.
От деревни не осталось почти ничего. За поворотом ущелье раздалось и превратилось в округлую долинку, которую пересекала узкая, но шумная речка. Старинный каменный мост, напомнивший Дану утонский, вел на высокий берег, на котором среди бедной травы серыми грудами выделялись развалины домов. Выщербленными зубцами торчали остатки стен, черной каймой выделялись оконные проемы. Обугленные деревянные балки вперемешку с плоскими пластинами камня заполняли сожженные дома. Отряд медленно перебрался на другую сторону, где Дарлин уже деловито собирал угли для костра.
– Вот, – протянул руку Дан. – Это было главное здание деревни. Вон там стояло с полдюжины домов, а здесь жил староста, тут же собирались охотники, в пристрое хранились шкуры. Вон там стояли три дома, слева – сарай. Ближе к мосту – коптильня. А дубильня дальше, почти на склоне.
– Понятно, – пробормотал Негос и довольно добавил: – Как же хорошо быть командиром у толковых воинов! Где бы мне отыскать таких подмастерьев себе в мастерскую?
Воины нари, не дав себе ни мгновения отдыха, ставили шатры. Гринш и Бруск подтаскивали к началу моста камни, перегораживая его. Омхан остался у входа в ущелье, а Фарг стащил с телеги треножник с цепью, котел и немедленно отправил Дарлина за водой к речке. Банги сложили свое имущество поближе к костру и разбрелись по деревне.
– Что мне делать? – Райба подошла к Негосу и Пекрасту, скользнув по Дану взглядом, словно парня вовсе не было рядом.
– Пойдем со мной, – отозвалась Силба, которая за две недели пути не проронила ни слова. – Мне ясные глаза и быстрые ноги ой как пригодятся.
Райба упрямо наклонила голову, но послушно двинулась за карлицей.
– Не обращай внимания, – негромко сказал Негос Дану. – Тебе кажется, что она злится? Это пройдет. Она женщина. Пока она не понимает, что боль и у женщины и у мужчины одинаково падает в сердце. Просто у женщины она стекает по лицу, а у мужчины выходит через дыхание. Поэтому ее не видно. Ей кажется, что ты недостаточно переживаешь гибель Бродуса. Кроме того, ты был ответственен за пса, а Бродуса убил именно он.
– Что же мне делать? – растерянно спросил Дан.
– Ничего, – ответил Негос. – Отойди в сторону. Что-то делать с обиженной женщиной все равно что пытаться остановить дождь. Надо переждать.
– Эх, парень, – хлопнул мальчишку по плечу Баюл, – если дождь не мочит твою одежду, можно вовсе не обращать на него внимания. Пойдем-ка со мной, дай переговорить командирам наедине!
– Что делают твои друзья? – спросил Дан, когда они поднялись к остаткам дубильни и уселись на большой плоский камень.
– Каждый свою работу, – объяснил Баюл. – Пока она проста: они осматривают деревню, ищут любые приметы, которые говорили бы о подземном ходе.
– Безусловно, он в одном из домов! – воскликнул Дан.
– Может быть, – кивнул банги. – А может быть, и нет. Есть у меня сомнения на этот счет. Слишком уж все грубо сделано.
– Не понимаю. – Дан недоуменно окинул взглядом сожженную деревню.
Натянулись выбеленные Алателем шатры, поднимался пар над котлом Фарга, о чем-то беседовали Пекраст и Негос, шарили по развалинам банги.
– Не туда смотришь, – ткнул пальцем Баюл. – На Силбу смотри. Вот она – это чудо! Она воду под камнем за варм локтей чувствует. Если кто и найдет подземный ход, так уж точно она. А что касается грубости… Понимаешь, дома не просто сожжены. Балки из моченого эрна сделаны, он никогда не сгорает до конца. Обугливается, но крышу, даже из листового камня все равно держит. Приглядись, они почти все подрублены. И подрублены так, чтобы вся кровля рухнула вниз, внутрь дома. Да и подвалы забиты принесенными камнями. Тут не один день трудилось не менее варма крепких рук.
– Ну и что же вызывает твои сомнения? – опять не понял Дан. – Все дома обрушены, выбери попробуй, в котором из них подземный ход! Если враг хотел нас запутать, так это ему удалось.
– Это он так думает, – довольно ухмыльнулся Баюл. – Поверь мне, тайные ходы из крепостей никогда не засыпаются. Они маскируются, прячутся, оснащаются ловушками и препятствиями, но не засыпаются! О чем это говорит?
– О том, что ход есть? – не понял Дан.
– И об этом тоже, – кивнул Баюл. – Надо искать ловушки. Вот ты, как наставленный таинственным белу на магический путь, колдовские ловушки чувствуешь?
Дан прищурился. Ему не хотелось признаваться Баюлу, что серое небо над головой давно уже отбило у него охоту прислушиваться к магии и колдовству. Если до уничтожения Барды над лигским воинством клубилась темная магия, то теперь в стороне Ари-Гарда небо словно исчезало вовсе. С севера небо вдыхала в себя пустота. И Дан жмурился, стараясь не смотреть в ту сторону.
– Ничего не чувствую, – наконец признался Дан. – Боли тут много. По-моему, жителей Каменного Мала не просто порубили, большинство сожгли прямо в домах. Без магии обошлись. Хотя… Полустертое что-то чувствую под мостом. Словно пролито что-то на камни…
– Под мостом? – нахмурился Баюл. – Да, есть что-то. На мосту вроде. Так это могли и серые границу поставить. На то он и мост. С их силой не обязательно было стенку для лучников возводить, как это делают Гринш и Бруск. Стенку – накажи их, Эл, строго, но небольно! Разве это стенка? Так она завалится на вас же! Что ж вы делаете, кабаньи хвосты? Кто ж так камень кладет?!
Баюл вскочил на ноги и, изрыгая проклятья, помчался вниз.
Разговор за едой не клеился. Нари быстро расправились со своими порциями и расселись в ожидании возле шатров. Кто-то поправлял амуницию, кто-то осматривал оружие. Гнетущая тишина нависла над лагерем, только то от одного, то от другого дома слышался постук молотков банги. Дан задал корм
