воспользоваться им могут только ваш дядя, ваша тетя и ваш кузен. Доводы, которые я выдвинул перед всеми, не что иное как уловка. Нужно усыпить их бдительность. Прекрасно понимая, что за ним следят, преступник действует через посредника – отсюда нелепая смерть Софи, и на этот раз совершенно искренние угрызения совести и горе одного из Кесси.
Мартина вышла проводить Тьерри. Когда они спустились на улицу, полицейский заметил, что на первом этаже задернули штору. За ним следили. Ратенель сообщил своему шефу, что помещение тщательно обыскано и все найденное в доме оружие сложено в фургон.
– Отвезите его в комиссариат. Когда у нас в руках будет изъятая из тела пуля, эксперт сможет определить, из какого ружья был произведен выстрел.
По дороге к выходу Тьерри умолял Мартину:
– Мадемуазель, вы обязаны понять, что вам угрожает опасность. Я буду не в силах вас защитить, если вы мне в этом не поможете. Мы должны объединиться.'
– Что вы хотите, чтобы я сделала? Чтобы я спряталась, как в прошлый раз? Зачем это нужно, если меня все равно найдут? Вы же помните, как Марк быстро меня вычислил. Он сообразил, что если бы со мной что-нибудь случилось, ему бы не удалось от вас ускользнуть. Кто знает, может быть, в тот день вы опять спасли мне жизнь?
– Лишний повод принять необходимые меры предосторожности.
– Какие меры? Только не просите меня уехать!
– Это лучшее, что можно сделать в вашем положении.
– Может быть и лучшее, но не для меня.
– Вспомните Софи.
– Мне все равно, я не уеду. Я не Софи.
– Пуля, которой она была убита, предназначалась вам, и вы это знаете.
– Возможно, но я все равно не уеду. Я не уступила отцу, не уступлю и им.
– У них несколько другая тактика, но тем хуже для вас! Сами будете виноваты.
– Я привыкла отвечать за свои поступки.
– В подобной ситуации упрямство неуместно.
– Прошу вас!
Они подошли к воротам. Комиссар уже собирался попрощаться, когда девушка вдруг сказала:
– Кстати, что касается людей, которые могли ненавидеть моего отца, то я знаю одного – Жером Бланзе.
– Кто он?
– Браконьер. Отец два или три раза упрятывал его за решетку. Пока он сидел, один из его детей умер. И он считал, что виноват в этом отец.
– Он пытался отомстить?
– Наверняка, только это недоказуемо. Во всяком случае, в отца несколько раз стреляли.
Все сливки Каора прибыли в Блонзат для участия в погребении Софи Кесси. В траурной процессии Тьерри заметил отца умершей – господина де Отфажа. Он шел на расстоянии от Пьюбранов, как будто брезговал малейшим прикосновением к семье, укравшей у него дочь и не сумевшей ее уберечь. После панихиды проследовали на небольшое кладбище. Гроб опустили в могилу, и перед тем, как забросать землей, как полагается, священник произнес несколько слов. В момент, когда он заканчивал свою проповедь о смерти как пути к вечному счастью, де Отфаж оттолкнул его и упал на колени перед могилой. Склонившись, он роковым голосом запричитал:
– Доченькая моя бедная! Прощай! Может быть, скоро встретимся. Они даже не позволили тебе покоиться рядом с твоими предками. Эти люди тебе никто! Ты слышишь?! Никто!
Толпа загудела. Пастор попытался отстранить несчастного отца, но реакция его оказалась непредвиденной.
– А вы вообще оставьте меня в покое! Не трогайте меня!
Священник предпочел отойти. Тьерри с живым интересом следил за происходящим. Он надеялся, что кто-нибудь из участников сцены выдаст себя.
– Ты не послушала меня, и вот что с тобой стало, и все из-за этого подлеца! Мало ему было наших денег!
Весь бледный, вперед выступил Марк Кесси.
– Горе отца свято, и я прощаю оскорбление. Но теперь извольте замолчать.
Отфаж приблизился к Марку и, глядя ему прямо в глаза, бросил:
– Да кто вы такой, чтобы так разговаривать с Отфажем? Мошенник! Вы женились на моей дочери из-за денег и позволили ее убить, если сами не убили.
– Вы ответите перед судом.
– Не дождусь часа, когда мы с вами там встретимся, подлец!
Доктор Пьюбран и Олимпия держали Марка, который, несмотря на поврежденное плечо, вырывался, пытаясь наброситься на своего тестя. Отфажа обступили. Он что-то говорил… Его никто не слушал. За плохо скрываемым лицемерным сочувствием они радовались, что являются непосредственными участниками скандала, который войдет в историю Каора. Мадемуазель Пьезат подошла к комиссару и шепнула ему на ухо:
– Он, конечно, с приветом, но большой оригинал. Мне он нравится.
– Он, может, и оригинал, но публично назвал Марка Кесси мошенником и чуть ли не убийцей.
– Ну и что, он без сомнения прав.
– Вы хотите сказать…
– Я ничего не хочу сказать, комиссар.
И старая дева вразвалочку удалилась. Она не любила Марка. И она тоже… Правда, что юноша симпатии не вызывал, и де Отфаж был тысячу раз прав, назвав его мошенником, но не убийцей! Софи умерла от пули, выпущенной отличным стрелком, а для того чтобы хорошо стрелять, нужно владеть обеими руками. Кесси сейчас этим похвастаться не мог.
Тьерри смешался с толпой и покинул кладбище, не попрощавшись с Пьюбранами. Они все, кроме может быть Мартины, уже забыли о Софи, как будто ее никогда и не было.
Невик решил воспользоваться хорошей погодой и навестить браконьера – жертву Жюльбера Пьюбрана.
В Сант-Пантелионе, что по дороге в Аген, полицейскому не сразу удалось найти дом Жерома. Местные жители, едва заслышав имя Бланзе, нахмурившись, отворачивались. Видимо, в деревне не очень- то его жаловали. Наконец одна старуха согласилась помочь комиссару.
– Бланзе? Знаю ли я Бланзе? Еще бы! Уж если я туда по молодости десять тысяч раз не ходила – никто не ходил, вот-те крест! В нашей деревне хуже его не было. Если бы ему каждый божий день мозги не вправляли, он был бы невыносим. Могу поклясться, он и сейчас такой же. Этот ублюдок никогда не хотел работать. Где его найти? Идите прямо по улице до прачечной, там налево, а потом сразу направо, до поля. Там увидите хижину. В ней-то вы и найдете нашего Жерома.
Здоровый мужик в вельветовом пиджаке, в сапогах, в шерстяной дырявой кофте. Узнав, кто такой Невик, он заволновался.
– Почему пришли не жандармы?
Все, что выходило за рамки привычного, шокировало и волновало его одновременно.
– Я хотел с вами поговорить… По поводу Жюльбера Пьюбрана.
– Да он же умер давно.
– Вы его не любили?
– Это уж точно. Настоящий гад! Вы знаете, у нас тут охотятся много, ну и я браконьерствовал. Нужно же что-то есть. Можете себе представить, эта сволочь сдавала меня жандармам три раза. Три раза! А у меня в то время были жена и дети. Один из них умер, пока я сидел. Она не смогла выходить, и Кри-Кри – это моя жена – все свалила на меня. А что я мог сделать, сидя за решеткой. Когда я вернулся, мы разругались в пух и прах, насколько я помню, я даже ее ударил, ну она и ушла вместе с детьми, а я остался
