— Ни фига себе! — обалдел Игорь. — Да я за такие цены весь зал куплю. У нас в Москве от трехсот баксов все только начинается.
Довольный Игорь приобрел у менеджера пять билетов, отклонив предложение Сергея оплатить представление своей карточкой, и компания отправилась в зал.
«Голливудский театр» представлял собой не такое уж большое помещение. Зрительный зал амфитеатром спускался к сцене и был уставлен столиками на четыре-шесть человек.
— Ну, — спросила Катя Игоря, когда компания заняла свой столик, — теперь ты поверил в фантастические возможности Дэвида Копперфильда?
— А он-то тут при чем? — удивился Игорь, раскрывая меню с напитками. — Старина Копперфильд и пальцем не пошевелил, чтобы привести нас на представление. Нас спасли только дорогие соотечественники, которые очень кстати нажрались.
— Вот вроде умный парень, — сказала Катя, — а несешь всякую чушь.
— С чего это?
— С того. Можно подумать, что соотечественники напились сами по себе. Ты подумай своей головой. Люди приехали в Вегас компанией. Задолго до этого взяли билеты на шоу Копперфильда, на которое, как ты сам говорил, в Москве было попасть практически невозможно. И после этого напились так, чтобы потом не доползти до шоу? Да не бывает такого!
— Это, Ксюх, ты наших соотечественников плохо знаешь, — усмехнулся Игорь. — Такие штуки они запросто проделывают безо всякого Копперфильда. Они это умеют. Собственно, это тоже волшебство, но Копперфильд к нему не имеет ни малейшего отношения… Кстати, что будем пить? Тут всякие коктейли, прохладительные напитки и шампанское. Может, бутылочку «Дома Периньона»? Раз уж на билетах сэкономили, так теперь можно гульнуть…
— Я бы шампанского выпила, — призналась Кира.
— А вискаря там нет? — спросил Сергей.
— Нету, — обломал друга Игорь. — Только дурацкая бурлящая веселость, вроде шампанского.
— Ну, давай тогда шампанского, — согласился Сергей. — Надо же с чего-то начинать…
Буквально через пять минут началось шоу, причем сцена поначалу оставалась абсолютно пустой. Копперфильд вышел к публике в белой майке и расстегнутой голубой рубашке. Он активно общался с залом, остроумно шутил и для начала показывал несложные фокусы со всяким угадыванием цифр и так далее.
— Чувствую, — сказал Игорь, пригубив шампанского, — что тут будет та же фигня, что и с Бритни Хьюстон.
— Уитни Спирс, — поправил его Сергей.
— Зал небольшой, никакой аппаратуры на сцене нет, свет средненький, — перечислил Игорь, — так что Додик покажет несколько фокусов для пятого класса, раз десять сострит, а потом заставит показывать выступать своего племянника, директора по кадрам и осветителя. Знаем мы эти американские шоу.
— А мне нравится, — призналась Кира. — Он очень обаятельный.
— Я тоже обаятельный и фокусы показывать умею, — объяснил Игорь. — Только мне за выступление не платят.
— Знаю я твои фокусы, — заметил Сергей. — Они очень опасны для здоровья.
В этот момент Копперфильд перешел к более сложным трюкам, для которых на сцене как-то практически незаметно для зрителей появлялась самая разнообразная аппаратура. Почти все свои трюки Дэвид проделывал с представителями зрительного зала, которых он вызывал очень просто — бросая наобум в зал летающую тарелочку-фрисби. Кто ее ловил, тот и должен был выходить на сцену.
Примерно на пятом трюке Игорь заткнулся и перестал поминать имя Уитни Хьюстон всуе, а к десятому трюку он даже забыл о шампанском.
— Слушайте, а мужик реально крут, — зашептал Игорь компании после впечатляющего трюка с «теневым ящиком», в котором Копперфильд появлялся, сидя верхом на мотоцикле.
— Конечно, крут, — сказала Катя. — А ты сомневался?
— Конечно, сомневался, — признался Игорь. — Я же только по телику это все видел. Но по телику-то что угодно сварганить можно — это не фокус. А вот когда вживую видишь, что он вытворяет — это другое дело.
Между тем Дэвид на сцене чередовал крайне сложные трюки, исполняемые с кучей всякой аппаратуры, с простенькими, но забавными. Например, в какой-то момент он вызвал на сцену двух произвольных девушек, развернул их спиной к публике и «поменял» на них трусики.
— Эх, блин, — застонал Игорь, — жалко, что тарелочка не к нам прилетела. Кирик, если бы ты вышла на сцену, то потом бы рассказала, как он этот фокус делает.
— Да что бы я там увидела? — удивилась Кира. — Вышла, постояла спиной к зрителям, вернулась обратно. Трусики-то он им не менял. Показал только краешек, чтобы цвет было видно — тоже мне, фокус. Мне больше эффектные фокусы нравятся, когда кого-то там распиливают, расчленяют…
— Оба, — сказал Игорь. — Похоже, я о тебе чего-то не знаю.
— Ты обо мне многого не знаешь, — призналась Кира. — Но об этом — не сейчас.
Копперфильд в этот момент устроил небольшой перерыв в фокусах, во время которого он пообщался с залом и даже представил всем присутствующим свою маму с ее спутником, находящихся в зале.
— Здорово, — прокомментировал Игорь. — Это же надо, с одной стороны, совершенно домашняя обстановка — вон, даже мама его тут, — но с другой, шоу просто экстра-класс, этого даже я отрицать не могу.
— Шикарно, — согласился Сергей. — А главное — мы попали на него только благодаря могуществу самого Дэвида.
— Я в это уже тоже поверил, — признался Игорь.
В это время Копперфильд, показав еще штук пять трюков один эффектнее другого, судя по всему, начал готовиться к заключительному суперфокусу. На сцене развернули здоровенный экран, на котором появился кусочек гавайского пляжа с ассистентом Дэвида. Копперфильд пообщался с ассистентом, чтобы зрители убедились в наличии прямой видеосвязи, а потом начал выбирать зрителей из зала. На этот раз вместо тарелочки-фрисби в руках фокусника появился увесистый на вид стальной шар. Дэвид сказал, что сейчас кинет шар в зрительный зал и пошутил, что, мол, у кого первого разлетится голова, тот и пойдет на сцену.
— Старая хохма, — пробурчал Игорь, доливая себе шампанского. — У нас в Цирке на Цветном так кирпич в зал кидали.
Копперфильд кинул шар ближайшим от сцены столикам, его поймала какая-то девушка, сидящая лицом к сцене.
— А теперь, — сказал фокусник, — не оборачиваясь, кинь шар назад в зал.
Девушка бросила шар назад, он описал широкую дугу и… треснулся прямо об Игорев бокал с шампанским. Шар, разумеется, оказался из какого-то очень легкого материала, поэтому бокал не разлетелся на мелкие кусочки, а просто упал на стол, залив шампанским скатерть и брюки Игоря.
— Вот спасибо! — возмущенно сказал Игорь. — Это не девушка! Это какая-то прибалтийская женщина-снайпер из Чечни! Мой любимый костюм, между прочим!
— Эй, приятель, — позвал Игоря Копперфильд. — Подойди, пожалуйста, к сцене.
— Да я весь в этом чертовом шампанском, — громко ответил Игорь по-английски, вставая однако из- за стола.
На брюках у него было здоровое мокрое пятно в районе гульфика.
— Ничего страшного, — сказал Копперфильд. — Шампанское как раз в тему — Новый год скоро.
Зрители засмеялись.
— Остряк, чертов, — пробурчал Игорь, отправляясь к сцене. — Ему бы так штаны залили.
Игорь подошел к краю сцены, рядом с которой на планшете был установлен здоровый лист бумаги, обращенный к зрителям.
— Какой твой любимый вид спорта? — спросил Дэвид.
— Женская борьба в грязи, — ответил Игорь, не задумавшись ни на секунду.
Зал разразился аплодисментами, Копперфильд тоже засмеялся.
— Ты можешь ее изобразить на этом листе? — спросил он Игоря.
