Советского Союза, а она – бывалая космическая обезьяна. Они с самого начала знали, что расставание неизбежно, они были звездными любовниками во всех смыслах этого слова.
Франя обернулась и посмотрела на Землю, куда ей скоро предстояло вернуться, где ее ждала новая жизнь – тоже своего рода подарок Николая. Возрождалась ее мечта, ее цель, возможность карьеры. Он, ее любимый мужчина, сделал все, что мог.
«Никита Хрущев» отошел от космограда на пять километров. Из главного двигателя беззвучно вырвался язык пламени – постепенно разросся в столб голубого света. Марсианский корабль стал набирать скорость, стремительно уходя в космос, к далекой цели.
Франя дождалась, пока он превратился в еще одну звездочку, крошечную голубую точку, плывущую в черной бесконечности.
– Я люблю вас, Николай Михайлович Смирнов! – сказала Франя громко, хотя никто не мог ее слышать.
Но это уже не имело значения. Или, может быть, только это и имело значение.
Министерство сельского хозяйства сообщает, что нынешний урожай зерновых на Украине – богатейший за всю историю. Успех объясняется, в частности, применением улучшенных технологий и генной инженерии. Однако в качестве главной причины указывают на общее потепление климата, приведшее к удлинению лета и обильным дождям. По заявлению представителя министерства, есть и другие обстоятельства. «Наши эксперименты по изменению климатических условий, – сказал он, – вступают в завершающую стадию».
XX
После того как Роберт бесцеремонно объявил о своем американском гражданстве и о женитьбе на женщине, с которой он их даже не познакомил, Соня Гагарина-Рид в ужасе ждала, какой еще камень упадет ей на голову.
Джерри, как всегда, усугублял ее переживания. Он упорно не желал понять причин ее гнева и в конце концов обвинил во всем Франю. После этого они ссорились уже беспрерывно.
– Как ты мог пойти на такой шаг, даже не спросив у нас совета? – говорила она сыну по телефону.
– Мы любим друг друга, мама, – объяснял Роберт.
– Я не о женитьбе, ты это прекрасно понимаешь!
– Нет, мам, я совсем не понимаю, о чем ты говоришь.
– Я говорю об американском гражданстве. Ты подумал хотя бы о последствиях?
– А как же иначе! Не имей я гражданства, как бы я смог найти здесь работу?
– А о моей работе ты подумал? – выкрикнула Соня, и Бобби наконец понял, отчего она так взволнована.
Рыночная экономика расцветала, и Соня ждала выдвижения на новую должность. Время шло, и ничего не происходило. Илья уверял, что не следует торопиться. Он вот-вот получит повышение, и тогда ее назначат на нужное ему место. В любом случае, пояснял он, нет смысла двигаться по горизонтали, становиться начальником какого-нибудь другого управления – она и там не сможет проявить своих способностей. Но спустя полгода Илью Пашикова назначили директором парижского отделения «Красной Звезды», а на его место прислали из Москвы редчайшую стерву по имени Раиса Шорчева. В тот день Илья пригласил Соню в дорогой французский ресторан «Черное море» – поил ее шампанским, угощал черной икрой, запеченным осетром, жареной куропаткой, романовской малиновой настойкой, – и упорно пытался представить происходящее как праздник. Для него так, пожалуй, и было. И, только изрядно нагрузившись, он нашел в себе мужество сказать:
– Что ж, как говорят американцы, есть две новости – хорошая и плохая. Хорошая – меня назначили директором парижского отделения...
– Илья, это прекрасно!
– А плохая... – Он замолчал, долго разглядывал пустую рюмку, потом сказал о Шорчевой.
Соня окаменела, она даже не могла плакать.
– Я предпринял все, что мог, поверь мне, из-за тебя и мое назначение чуть не сорвалось. Раньше наши отношения никто не замечал, но когда я начал звонить через головы прямо в Москву, они забегали, подключили то немногое, что у них тут осталось от КГБ, а уж те сообразили, сколько будет один и один, тем более что их хорошо подогрели.
– Но почему! – воскликнула Соня. – Это место мое по праву!
Илья пожал плечами.
– Похоже, «московские мандарины» не считают тебя политически благонадежной. Твой сын учится в американском университете, Джерри связывается через голову Бориса Вельникова со своими друзьями в ЕКА...
– Это так несправедливо! – Соня едва сдерживала слезы.
Илья взял ее за руку.
– Я согласен – ты меня знаешь... «Медведи» готовы загрызть любого... любого, кто кажется им недостаточно русским.
– Ты не слишком далеко зашел, желая помочь мне?
– А плевал я на них! – Он сделал неприличный жест. – А кто зашел слишком далеко, – эти ублюдки- шовинисты еще свое получат. Кто еще кого похоронит, как сказал Никита Хрущев...
– Ох, Илья! – вздохнула Соня.
В конце концов она отправилась к нему на квартиру и там нашла себе утешение – хотя бы на вечер. Он был таким надежным другом... И если ей надо иметь любовника – кто может быть лучше, чем Илья Пашиков?
