— Тихо-тихо… — Аня поддержала разведчика обеими руками. — Что такое? Силы потерял?
— …Доннерветтер… — заплетающимся языком пробормотал Шнайдер и провел рукой по глазам. — Что ты со мной сделала?
— Ничего-ничего, сейчас пройдет, вон сосна рядышком, пойдем-ка, подержимся за сосенку, сил наберемся…
Она подвела пошатывающегося Курта к сосне, прислонила его к золотистому стволу и взяла за руку.
— Так. Все то же самое, но теперь в обратную сторону. И будешь как огурчик. Закрой глаза, расслабься… Начали. Через две минуты эксперимент был закончен.
— Ну, что скажешь? — не выдержал Майер, глядя на слегка обалдевшего, но вполне дееспособного Курта Шнайдера. — На что это похоже?
— Как бы тебе объяснить… — озадаченно почесал в рыжем затылке Курт. — Если б я был дирижаблем, то сказал бы, что сначала из меня газ выпустили, а потом снова накачали. Такое впечатление, что я сейчас взлечу, — и он для наглядности дурашливо подпрыгнул на месте.
Людмила и Вадим к этому времени тоже закончили подзарядку от дуба и теперь с одобрительным интересом наблюдали за происходящим.
— Да, — сказала Людмила, обращаясь к Ане. — Лишний раз убеждаюсь, что ты из наших, из Охотни ков. Да и ты, таежник, — она кивнула Михаилу, — стоишь кое-чего. Подучить маленько — цены не будет…
— Тихо! — перебила ее Аня. — Ты чувствуешь? Охотница умолкла и замерла, как бы прислушиваясь к чему-то.
— Опасность, — сказала Аня. — Я чувствую опасность. Там, — она махнула рукой, — на востоке. И эта опасность приближается.
— Я ничего не слышу, — встревоженно сообщила Людмила. — И ничего особенного не чувствую. Вадим,. ты? Вадим отрицательно качнул головой.
— Она еще далеко. Но с каждой минутой расстояние уменьшается.
— Майер, Стихарь, — негромко приказал Дитц, — по машинам! Режим дальнего обнаружения.
— Ты думаешь… — начал Велга.
— Я не думаю. Я просто верю Ане. Ее чутье спасало нас не раз. А то, что те же вертолеты могут вернуться с подкреплением, нам говорили наши друзья, — он кивнул Охотникам.
— Да, — не очень уверенно подтвердил Вадим. — Но они не могут напасть на нас здесь. Это место под особой защитой Леса и…
— Стоп, — подняла руку Людмила. — Теперь и я слышу.
— Это они, — сказала Аня. — Много же их, однако…
— Ага, — сказал Вадим и непроизвольно поглядел на небо. — Есть что-то такое. Я тоже чувствую. Машины.
— Угроза с воздуха! — доложил из «Ганса» Майер. — Направление — точно на восток.
— Пятнадцать… шестнадцать…семнадцать… Восемнадцать! Восемнадцать машин, — включился Стихарь. — Расстояние — тридцать километров. Скорость — 250 километров в час. Идут прямо сюда.
— Через семь-восемь минут они будут здесь, — быстро подсчитал в уме Дитц.
— Восемнадцать — это многовато, — задумчиво почесал бровь Велга.
— Они не посмеют, — проронил Вадим. — Совет предлагает на всякий случай покинуть это место и переждать в Лесу, в сторонке. Лес укроет.
— Да мы и сами в состоянии укрыться, — сказал Дитц. — Но у меня есть подозрение, что они нас каким-то образом все же вычислили… Людмила, Вадим, вы — с нами, залазьте в «Ганс». Попробуем затаиться еще разок. Если нас обнаружат и откроют огонь, взлетим и примем бой.
— Заодно и практически узнаем, на что способны «Маша» и «Ганс» в йоздухе, — подмигнул Хельмуту Александр. — С детства мечтал быть военным летчиком. Истребителем. Не вышло — пришлось по земле ползать… Ладно. По машинам!
Они успели спрятаться метрах в двухстах от поляны, в густом ольшанике как раз к тому времени, когда внешние камеры слежения засекли приближающиеся вертолеты. «Горынычи» шли в четырехстах метрах над землей шестью звеньями по три машины в каждом. Никто из отряда никогда не видел такого количества вертолетов в боевом строю, и теперь люди словно завороженные наблюдали на экранах приближение грозной силы.
— А что, — нарушил тревожную тишину Валерка Стихарь, — вот теперь я готов поверить, что вертолеты — это души погибших танков. Уж больно похоже на танковую атаку. Только по воздуху. Даже мои поджилки так же трясутся. Помню, как-то в сентябре сорок второго… Ладно, потом. Они сбрасывают скорость!
— Ну, точно — нас вынюхивают, — сказал Вешняк. — Больше им тут делать нечего.
Их опасения оказались не напрасными. Вертолеты атаковали с ходу. С пилонов первой тройки машин сорвались ракеты и устремились точно к поляне, которую они покинули несколько минут назад. Каждый вертолет выпустил по две ракеты, и шесть взрывов, слившись в один, сотрясли округу. Пламя и дым взметнулись выше сосен. Обломки стволов и ветвей, комья земли и сорванные листья градом посыпались вокруг. За первым залпом немедленно последовал второй. Остальные пятнадцать машин, развернувшись и образовав круг, ударили по окрестностям поляны из крупнокалиберных пулеметов и скорострельных пушек.
— Боже, что они делают, — громко прошептала Людмила. — Это же Лес! Здесь нельзя стрелять!!
— Видимо, они так больше не считают, — сказал Дитц. — Значит, им дан приказ уничтожить нас любой ценой. Но пока они нас не обнаружили и бьют по площадям. Наугад. Оп! А теперь, кажется, обнаружили…
Силовое поле — отличная броня. И люди быстро в этом убедились на практике, когда вертолеты, подчиняясь неведомому приказу, ударили по «Маше» и «Гансу» прицельно. При включенной на полную мощность силовой защите ни ракета, ни снаряд, ни пуля просто не добираются до собственно корпуса — самоуничтожаются или бессильно падают рядом. Однако на удержание поля в режиме должной мощности — и в этом также не менее быстро убедились экипажи чудо-вездеходов — требуется очень много энергии, запасы которой хоть и достаточно велики, но не бесконечны.
Перед тем как отправиться с Лоны на Землю, каждый из отряда прошел необходимую подготовку по управлению живыми машинами. Наибольший талант и усердие в этом не слишком трудном, но все же требующем определенных навыков деле проявили Стихарь и Майер, которые по молчаливому согласию всех и заняли места основных водителей «Маши» и «Ганса». И теперь, когда на машины обрушилась лавина разнообразного огня, Валера и Рудольф, каждый на своем месте, с тревогой наблюдали за светящимися зелеными полосками на, пультах управления. Длина полосок соответствовала уровню накопленной и хранящейся в аккумуляторах энергии, и теперь полоски укорачивались медленно, но неуклонно.
— Энергия падает, — доложил Стихарь. — Я понимаю, что у вертолетов боезапас тоже когда- нибудь кончится, но, может быть, ответим, а, товарищ лейтенант? Пока есть чем.
— Давай, — согласился Велга. — Сбей один для острастки. И сразу взлетаем. На земле у нас маневра нет, а в воздухе можно повертеться. «Ганс», вы готовы?
— Готовы, — откликнулся из второй машины Майер.
— Огонь!
Они выстрелили с разницей в долю секунды. И с той же разницей в небе над ними вспыхнули и рухнули на землю два оранжевых шара.
— Есть! — радостно воскликнул Валерка. — Взлетаю!
Если бы «Горынычами» управляли живые пилоты, происшедшее в следующую секунду наверняка стало бы для них большой неожиданностью. Два ничем не примечательных на вид одинаковых пригорка вдруг прянули с места в воздух, мгновенно развернули невесть откуда взявшиеся крылья и хвостовое оперение и стали быстро набирать высоту, расходясь при этом в разные стороны. А, видимо, для того, чтобы неожиданность приобрела более убедительный характер, обе новоявленные боевые машины выстрелили по второму разу, и еще два, не сумевших вовремя увернуться вертолета в дыму и пламени
