разыщет.
Кусты вскоре поредели. Парри наконец понял, где он находится.
Он был на задах школьного здания, где располагались спортивные раздевалки, манеж, мастерские и площадки для магических испытаний. Может, удастся спрятаться где-нибудь тут?
Он огляделся, но свечения упыря было не видать. Парри бросился бежать вдоль стены, вглядываясь вперед.
Парри увидел дверь. Он дернул за ручку. Повернул ее. Толкнул. Потянул на себя. Забарабанил в нее. Дело было безнадежное. Это была прочная наружная дверь, запертая на засов. А упырь уже появился снова. Он был всего в сотне шагов позади Парри и ухмылялся, явно предвкушая сытный обед. Упырь полетел быстрее.
Парри принялся отступать. Прятаться было негде, бежать некуда.
Упырь увеличил скорость.
Бац! Бац! Засовы с той стороны двери с грохотом отодвинулись, и тяжелая стальная дверь распахнулась настежь, преграждая путь упырю. Казначей шагнул на улицу и уставился на Парри.
Упырь пролетел сквозь стальную дверь, как будто ее тут не было, но о казначея ударился, как об обычный твердый предмет. Упырь шарахнулся назад и испуганно зашипел.
Сбитый с ног казначей с кошачьей ловкостью вскочил и направил на упыря свою волшебную палочку.
– Эгнобиум исизвей энгриоз аудклей!
Из казначеевой палочки посыпались искры. Обожженный заклинанием упырь взвыл от жестокой, нечеловеческой боли, взмыл в небо и растаял где-то над трубами.
Казначей снова обернулся к Парри.
– В чем дело, мальчик? Неужели ты не помнишь даже простейших защитных заклятий?
Волшебник вновь поднял палочку:
– Но орфум оулгхе онсумптионкус! Парри дернулся, но боли не почувствовал.
– А-а, это ты, Хоттер! А я-то думал, Гордон внимательнее следит за теми, кого он с таким трудом притащил сюда!
Казначей обернулся к школьному зданию и покачал головой, глядя на десятки разочарованных лиц, прилипших ко всем окнам.
– Боюсь, я испортил им весь цирк! Казначей захлопнул стальную дверь, прикоснулся к ней волшебной палочкой, и засовы изнутри задвинулись сами собой. Потом он посмотрел на ошеломленного Парри, который так и сидел на траве. Прицокнул языком, развернулся на каблуках и направился к главному зданию. Парри растянулся на траве, не в силах шевельнуться. Наконец начали сказываться последствия падения невесть с какого этажа.
Но тут снова послышался шум. Шаги казначея затихли в отдалении, однако вместо них послышались другие: бряк-звяк, бряк-звяк. Гулкий звон тяжелых металлических сапог. Шаги слышались все ближе. Бряк! Звяк! Бряк! Звяк!
«Ну все, – подумал Парри. – Мне абзац. Но я больше никуда не побегу! С меня хватит. Просто останусь лежать тут. Авось все кончится быстро».
Бряк! Звяк! Бряк! Звяк! Огромный силуэт склонился над Парри, и гулкий голос прогудел:
– Кажется, это мое! И потянулся к Парри.
Стальная рукавица подняла с травы меч.
– Ага, а теперь мне еще придется точить его заново! Как бы еще не потребовали, чтобы я за свой счет вставил разбитые стекла! – пожаловался доспех и зашагал обратно к школе.
Парри счел, что сейчас самый подходящий момент, чтобы потерять сознание.
Глава 6
Хрустальный шар затуманился оттого, что на него дыхнули, и снова сделался относительно прозрачным, после того как его второпях протерли рукавом. Однако изображение в шаре оставалось размытым и неотчетливым.
– А он точно работает? – спросил Парри.
– Да работает, работает! – заверил Фредди. – Просто он, наверно, летит слишком быстро. Погодь, кажется, он тормозит.
И точно: изображение в кристалле сделалось четче. Они смотрели сверху на древесные макушки с высоты, наверно, вдвое большей самих деревьев.
– А ты ничего не перепутала насчет этих ритуальных танцев? – уточнил Фредди у Гормошки.
– Ничего я не перепутала! – сказала Гор-мошка. – Мы с Алисией в том году сидели рядом на астрологии, а у нее есть подружка, Диана, и ее сестра – ведьма. Так вот, она сказала, что ведьмы-шестиклассницы делают это каждый год в первый день семестра. Ну, чтобы вроде как призвать на школу благословение.
– А они точно танцуют голыми? – спросил Фредди. – Ты спрашивала?
– А то нет, что ли! – возмутилась Гормошка. Она не любила, когда кто-то подвергал сомнению ее мудрость. – Это для того, чтобы слиться с землей и небесами.
– Во извращенки-то! – с наслаждением сказал Парри.
– Ну а если тебе не нравятся извращенки, чего ты тогда собрался на них смотреть?
Повисла неловкая пауза.
– В образовательных целях, – предположил Фредди.
– Во-во, в образовательных, – согласился Парри. – А вот ты-то чего смотреть приперлась?
– А я всерьез интересуюсь ритуальной и симпатической магией, – сказала Гормошка и уставилась в шар, чтобы не встречаться взглядом с парнями.
– Во, глядите, кажется, он их нашел!
Изображение в шаре увеличилось. Макушки деревьев приблизились, внизу показалась тонкая струйка белого дыма. Глаз завис над прогалиной, развернулся вниз, и они увидели небольшой костерок и собравшуюся вокруг группку людей.
– А че они делают? – прошипел Парри, словно боялся, что ведьмы, за которыми они подглядывают, его услышат.
– Да ничего особенного, – ответил Фредди, глядя в шар.
– Наверно, ждут подходящего момента, – предположила Гормошка.
– А когда настанет подходящий момент, чтобы они все с себя сняли? – громко осведомился Фредди.
– Тс-с! Гляди! – сказала Гормошка. – Похоже, начинается!
И в самом деле, одна из фигур нацепила на голову оленьи рога и воздела руки к небесам. Прочие ведьмы сбросили одежду, взялись за руки и встали вокруг огня, который внезапно ярко вспыхнул.
– Ухты-и! – восхитился Парри.
Они долго следили за безмолвно танцующими фигурами, пока наконец вид не начал застилать дым.
– Отодвинь его чуть подальше! – сказала Гормошка.
– Я как раз пытаюсь подобрать нужную команду, – сказал Фредди. Он испробовал несколько волшебных фраз, пока наконец не нашел нужную. Блуждающий глаз выплыл из столба дыма, и изображение вновь сделалось отчетливым.
– У-у, а теперь они еще дальше! – разочарованно протянул Парри.
– Хм. Может, можно увеличить изображение? – предложила Гормошка.
– Щас попробую, – сказал Фредди, сверяясь со своими записями. – Индфей акеднум эмальфид лешфос!
Блуждающий глаз перестал отплывать назад, и изображение толпы приблизилось.
– Ой, нет! – воскликнул Парри. – Почему обязательно ее?
– Ну, тут уж ничего не поделаешь, – сказал Фредди. – В конце концов, я сказал ему, чтобы он искал голое тело. Он и нашел самые обширные телеса, какие мог.
– Переключи его на ее соседку, а?
– Экстней эазеплес! – скомандовал Фредди, и глаз переключился.
