И вообще не надо о будущем беспокоиться. Ты чего, Кели? Соглашайся, конечно.
- А вы откуда все это так хорошо знаете?
- У меня друг есть, - улыбнулась Ивик, - старый знакомый по Дейтросу. Он был гэйном, попал в плен... и теперь работает в лиаре. Консультирует как раз ребят таких, как ты.
Кели отложила ложку.
- Теть Ивенна... вы извините... вы добрая и все такое... я не хочу вас обидеть. Но... вам это не влом, то, что этот ваш друг... и я, если туда пойду... мы же оружие будем делать. Чтобы убивать ваших же.
Ивик перестала улыбаться. Внимательно посмотрела в лицо девочки, с синеватой полупрозрачной кожей, с пятнами грязи на носу и подбородке и блестящими гвоздиками пирсинга на скуле.
Вот ведь и не ожидаешь, что у ребенка такие сложные социальные размышления. Хотя Кели много читает.
- Все это непростой вопрос, - сказала Ивик, - но ведь с точки зрения дейтрийской идеологии мы все предатели. У нас война. Я эмигрировала во вражескую страну. Как это еще назвать? И потом... знаешь, я сейчас не готова ответить на твой вопрос. Позже... постараюсь. Подумаю. Но что касается тебя самой, по-моему, никаких сомнений быть не может. Ты не дейтра, ты -- дарайка. Ты будешь работать для собственной страны... как герои этого сериала, как его... 'Невидимая война'.
В кармашке заверещал и забился мобильник. Ивик поправила наушник, нажала кнопку.
- Да?
- Ивик, ты... - голос Кельма казался приглушенным. Если о звуке можно сказать 'бледный', то это был именно такой звук, - ты свободна сейчас?
- Да, у меня весь вечер свободен.
- Ты извини. Сегодня нам бы не надо встречаться. Но... ты мне очень нужна. Можно, я заеду к тебе?
Ивик встревожилась.
- Да, конечно, Кель. У меня тут соседка, но это ничего. Ты подъезжай, я жду.
Он снова спрятался в нее, вцепился. Жадно ласкал, зацеловывал лицо, шею, руки. Они сидели на стареньком ее диване. Ивик тихонько отвечала на ласки, но она уже поняла, что Кельма в таких ситуациях мало интересовал ее ответ, ему хотелось ласкать, целовать, тискать ее, как куклу. И она просто позволяла себя тискать. Это было прекрасно, но ее мучила тревога, потому что очевидно, все было не так. Очевидно, что-то случилось. Наконец он сделал паузу, ткнулся лицом в ее плечо, и тогда, гладя его по волосам, Ивик тихо спросила:
- Что случилось?
- Ничего нового, - прошептал Кельм, - ничего. Все как было.
- Но я же вижу. Тебе плохо. Не хочешь рассказывать -- не надо... Но если хочешь...
- Ивик, я видел сегодня Эрмина.
- Его еще не перевели... туда?
- Нет. Пока нет. Но и этого, знаешь, хватает. Ты была права... ты права... Ивик. Мне иногда кажется, что я больше не выдержу.
- Любовь моя, - прошептала Ивик.
- Что ты из меня сделала, Ивик? Я же выдерживал -- без тебя. Уже были такие ситуации. Я же все делал правильно. И сейчас тоже. Но вот есть возможность ткнуться в тебя и поныть... ты делаешь меня слабым.
- Ничего, - Ивик погладила его, - ничего, это пройдет. Потерпи, радость моя, это пройдет.
